пришли, а третий отвлекся по дороге, потому что увидел на другой горе какого-то другого учителя. А двое остальных пришли и говорят: «Дон Хуан, это немыслимо! Наш третий должен был идти с нами, но не пошел! Ты должен его наказать!» Дон Хуан посмотрел на них и говорит: «Ай-яй-яй, третий, ты плохой!» Тогда ученики ответили: «Но ведь его здесь нет с кем ты разговариваешь?!» А дон Хуан им отвечает: «А вы?»
— Опять эти твои шутки! — воскликнула Лена. — Я же тебя серьезно спрашиваю!
— Так я серьезно и отвечаю, — я пожал плечами. — Я понятия не имею, что тебе делать, потому что ты не знаешь, чего хочешь. Если хочешь помириться — назначаешь встречу и миришься. Хочешь поскандалить — скандалишь.
— Дурак! — крикнула Лена. Но трубку не бросила. — Мы про мою подругу говорим вообще-то!
— Так это без разницы, — я усмехнулся.
— Между прочим, девушка не должна звонить первой! — категорично заявила Лена.
— Я правильно понимаю, что с твоей точки зрения идеальным выходом из этой ситуации для тебя, то есть, твоей подруги был бы такой: он сам первый должен позвонить и попросить прощения, а она в ответ на него наорет и выскажет ему, какой он козел? — серьезным тоном проговорил я.
— Какой ты… — фыркнула Лена. — Я думала, что ты уже все осознал, а ты все такой же козел!
— Я запутался, милая, — усмехнулся я. — Так это про тебя или про какую-то твою мифическую подругу речь?
В трубке запищали короткие гудки.
Я облегченно выдохнул и поволок телефон обратно. Настроение у меня ни капельки не испортилось, я даже уже снова был готов броситься в бой против майонезной ножки Буша. Но не успел я его поставить, как он зазвонил снова. Передумала? Решила, что все-таки нужно устроить мне скандал?
— Але, добрый вечер, могу я поговорить с Владимиром Корнеевым? — раздался в трубке мужской голос.
— У аппарата, — ответил я.
— Привет, Велиал, — сказали в трубке. — Это некто Евгений Банкин тебя беспокоит. Уделишь мне несколько минут?
Какой-то недовольный у него голос…
Глава 23
«С хорошей вечеринки нужно уходить вовремя», — философски думал я, торопливо шагая по улице. Это я так себя успокаивал. Разговор с Женей получился сухим и коротким, наш глава рок-клуба сообщил, что хочет встретиться. По его тону было ясно, что встречу лучше не откладывать, так что я спешно попрощался с родней, оделся и помчал в рок-клуб. Неудовольствие нынешнего рок-королька нужно было пресечь в зародыше. Власть его — штука, конечно, сомнительная, но пока лучше играть по правилам. По крайней мере, до получения «корочек».
А потом…
Это будет потом. До шокирующих новостей, что Советский Союз прекращает свое существование, и теперь все желающие могут делать свой бизнес, остались считанные дни. Но всякие официальные корочки по инерции работать еще какое-то время будут. Страна закончится, а люди пока еще останутся прежними.
Я перебежал дорогу, прикрывая лицо шарфом от пронзительного ветра, швыряющегося горстями снега. Чуть не поскользнулся на обледенелых ступенях ДК профсоюзов. Распахнул тяжелую дверь и нырнул сквозь теплый ветер воздушной завесы в фойе.
На самом деле, было немного странно, что на дворе — декабрь, а никаких признаков подготовки к Новому году нет. В двадцать первом веке к этому времени везде уже мерцают гирлянды, в каждом магазине стоят наряженные елочки, и всякий уважающий себя дворец культуры старательно рекламирует свои новогодние увеселения для взрослых и детей.
Но ничего похожего вокруг я пока что не наблюдал. В фойе ДК толпились какие-то люди, было шумно, столики кафешки все заняты. Но определить сходу, что тут такое происходит, не так просто. При виде меня сонный вахтер сначала встрепенулся, но потом я стянул с головы шапку, под которой обнаружился хвост, и вахтер даже не стал вступать со мной в беседу. По внешнему виду было понятно, кто я такой и куда пришел.
Вежливо постучал, приоткрыл дверь.
— Можно?
В администраторской клетушке сидел только Женя. На лице — растерянная отрешенность, пальцы суетливо листают исписанную мелким почерком тетрадку.
— А, Володя… Заходи, садись, — Банкин закрыл тетрадку и отодвинул ее в сторону. — Быстро ты пришел.
— Здравствуйте, Евгений, — сказал я, усаживаясь на стул. — Мне показалось, что случилось что-то нехорошее, так что я решил не откладывать.
— Да, Володя, нам нужно серьезно поговорить, — Банкин сложил руки в замок на столе и уставился на меня осуждающим взглядом.
— Я весь внимание, — я сделал серьезное лицо. Интересно, которое из моих действий за последнее время вызвало неудовольствие нашего «небожителя»? Раньше он о моем существовании даже не подозревал. Подумаешь, какой-то мальчик, играет на гитаре в какой-то ноунеймовой группе. И вот он уже знает, как меня зовут. И даже имя запомнил.
— Володя, то, что ты делаешь, у нас ка-те-го-ри-че-ски не приветствуется, — безаппеляционно заявял он. И замолчал, продолжая сверлить меня осуждающим взглядом.
— Эмм, — нахмурился я. — А можно чуть поконкретнее?
— Мы очень много сил вложили в то, чтобы организовать наш рок-клуб, — Банкин поджал губы и пожевал ими. Почти по-стариковски так. — Ты знаешь, какие стены нам пришлось пробивать буквально-таки лбом, чтобы в Новокиневске начали воспринимать рок-музыку как что-то достойное исполнения, а не какое-то там баловство? Мы обивали пороги, сражались с бюрократической машиной, завоевали себе место под солнцем… А ты думаешь, что можешь прийти на все готовенькое, да?
— И в мыслях не было, — я развел руками. — Даже наоборот. Я же из тех энтузиастов, готовых работать за идею.
— А рассказывают про тебя совсем другое, — язвительно заметил он.
— Кто рассказывает? — простодушно похлопал глазами я. И мне все еще было непонятно, за какой именно проступок Банкин меня отчитывает.
— Кто надо, тот и рассказывает, — огрызнулся глава рок-клуба. — И если ты будешь продолжать в том же духе, то никакой дружбы у нас с тобой не получится.
— Что-то не припомню, где именно я тихушничал, — хмыкнул я.
— Так значит информация о том, что ты организуешь концерт в каком-то старом овощехранилище — это ложь?
— Нет, это правда, — честно ответил я.
— Тогда что ты мне голову морочишь? — взвился Банкин. — Всеми концертами в нашем клубе занимается концертный отдел! Почему мы ничего об этом не знаем?
— Да потому что еще сообщать, — я пожал плечами. — На неделе я встречусь с Николаем, мы обсудим возможность такого концерта в принципе. И если все срастется, тогда и будет иметь смысл подключать концертный отдел. А если не срастется, то какой тогда смысл?
— Вы разве еще обо всем не договорились? — прищурился Банкин.
— А, я понял, в чем дело! — я радостно рассмеялся. —
