пытаюсь.
Сразу же языком проникает в меня. Заставляет мой язык прижаться книзу. И нагло толкается в мой рот. Рука с талии сползает ниже. Сначала на ягодицу. Обведя ее по кругу, рука идет еще ниже и оказывается уже под подолом платья. Пытаюсь освободиться, но все бесполезно. Хватка железная.
Он, наконец, отпускает мои губы и они сразу же начинают ныть от его поцелуя. Так сильно он в них впивался.
– Даша, – хрипит Марат, припадая теперь к моей груди.
И даже через ткань чувствую его горячее дыхание на ней.
– Ночью приду, – как в дурмане шепчет он. – Никуда не денешься теперь. Приду и трахну.
– Я кричать буду, – говорю я, а сама чувствую, что еле стою.
Ругаю сама себя за такую реакцию.
– А я тебя на живот и лицом в подушку, – произносит он серьезно и уже обеими руками гладит меня под платьем. – Разведу ноги. Приподниму зад. И вгоню в тебя. Так, что яйца о клитор. И вытрахаю из тебя всю дурь.
Я краснею от его слов.
– Сука, – рычит он, – давай сейчас по-быстрому.
Приподнимает меня и несет к столу.
Руки Марата торопливо сжимают мое тело. Мнут его. Обжигая своим теплом и своей жадностью.
Его губы на шее прикусывают и затягивают кожу.
– Нет, Марат, – шепчу я как в тумане, – Ольга Константиновна сейчас вернется. Не надо. Что она подумает? Как мне потом жить тут?
Понимаю, что он просто не слышит меня.
Руками тянет вверх платье. Гладит бедра. Потом отпускает и хватается за ремень на своих брюках. И уже через мгновение я вижу член. Большой и напряженный.
Но я не хочу так. Не хочу. Поэтому ладонями закрываю у себя между ног.
Марат улыбается. Берет меня за запястья одной рукой и отводит их, несмотря на мое сопротивление.
Впивается взглядом мне между ног и громко выдыхает. Приближается еще.
Но в этот момент в кармане его спущенных брюк звонит телефон. Марат не обращает внимания. Удерживая мои руки, тыкает головку члена мне в складки.
Но телефон не прекращает звонить. Очень громко. Звук может привлечь в комнату посторонних.
– Сука, – ругается Марат, нагибается и берет-таки телефон.
Внимательно смотрит на экран и отвечает на звонок.
– Точно? – спрашивает, выслушав звонившего. – Когда? Сука. Я же предупреждал его. Да, пусть пока посидит. До моего приезда.
Все это он говорит, не глядя на меня и натягивая брюки и застегивая их.
Я быстро поправляю платье и смотрю на его лицо. Оно сосредоточенное. Нахмурившись, он тыкает в телефон. Не сказав мне ни слова, разворачивается и уходит.
Я быстро сползаю со стола и пытаюсь охладить лицо. Чувствую, что горю. Наливаю воды и залпом выпиваю.
Вскоре возвращается Ольга Константиновна.
– А где Марат? – спрашивает, не обнаружив сына.
– Ему позвонил кто-то и он ушел, – поясняю я, стараясь не смотреть на нее.
Мне до сих пор стыдно за нас с Маратом.
Ужин продолжается.
Потом опять звонок. Ольга Константиновна берет трубку:
– Да, Марат, а что случилось? Хорошо, спасибо, что предупредил.
Мне так хочется узнать, о чем именно он предупредил. Но не спросить же у нее.
И только когда домработница приходит, чтобы убрать со стола, становится более-менее понятно.
– Да, можешь все убрать, – говорит ей Ольга Константиновна. – Марат сегодня не приедет.
И я не могу сдержать вздох облегчения. Значит, сегодня ночью его не будет в доме.
Но на всякий случай, ложась спать, двигаю кресло к двери.
Близость Марата лишает меня разума. Но сейчас, наедине с собой, я понимаю, что так нельзя. Все просто повторяется. Ему нужно лишь трахнуть меня. А мне? Мне надо что-то большее? Ищу и не нахожу ответа.
Ночью я сплю плохо. Мне все время чудятся какие-то шорохи. Но тревоги напрасны. Никто ко мне ночью не приходит.
Утром Ольга Константиновна говорит мне адрес, куда надо подъехать насчет поступления. Уладив все дела, возвращаюсь назад.
У ворот припаркована машина. Подхожу ближе и из нее выходит Рубен. Не сказав ни слова, достает с заднего сидения огромный букет и передает мне.
– Рубен, он такой красивый, – не могу сдержать я восхищения.
– Не красивее тебя, – улыбается он. – Даш, поехали, посидим где-нибудь, поговорим?
– Не могу, Рубен. Меня не отпускают.
– Что за рабство такое? – хмурится он. – Хочешь, я сам поговорю?
– Нет-нет, не надо, – страшно от одной мысли, что это может случиться. – Я попробую еще раз отпроситься. Обещаю.
Тяжело вздыхает.
– Позвони мне тогда. Я буду ждать.
Открывает дверь машины, но, как будто вспомнив что-то, опять поворачивается ко мне:
– Может, я заслужил поцелуй?
Удивленно смотрю на него.
– В щеку, – улыбается он и тут же подставляет мне свое лицо.
Быстро чмокаю его и бегу в дом. С букетом наперевес.
В коридоре полумрак и я тянусь к выключателю. Но тут же мою руку перехватывают. Цветы падают на пол. Пытаюсь закричать, но мой рот накрывает тяжелая ладонь. Толчок в спину и я оказываюсь прижата к стене.
– Где ты была?
Марат. Я выдыхаю.
Он разворачивает меня к себе лицом.
– По делам ездила.
– Это что? – он презрительно кивает на разбросанные в ногах цветы.
Я наклоняюсь и пытаюсь собрать их. Но Марат отпинывает их дальше носком ботинка. Берет меня за подбородок и тянет вверх.
– Я предупреждал? – говорит подозрительно ласково. – Сейчас узнаю, кто этот мудак, и яйца оторву. С тобой…
– Пусти меня! – не даю договорить ему и толкаю в грудь. – Мои цветы…
Сажусь на корточки и опять пытаюсь собрать букет. Не замечаю, как слезы начинают течь по щекам. От обиды.
– Ты чего, Даш? – Марат садится на корточки рядом со мной.
– Ничего! – злюсь я. – Мой второй букет в жизни.
Вытираю слезы рукавом.
– А ты… Отдай, – толкаю его, чтобы он убрал ногу с цветов.
– А первый? – опять хмурится он.
Не обращаю внимания. Встаю и обхожу его, опустив голову.
– Даш, – слышу в спину.
Зовет, но не подходит.
Глава 52 Даша
Утром мне не хочется выходить из своей комнаты. Но надо ехать в университет. Уже назначено и от моего настроения мало что зависит.
Поэтому спускаюсь вниз, не заходя в столовую. Аппетита нет совсем.
В дверях сталкиваюсь с Маратом. Он уже откуда-то возвращается.
– Поехали, – говорит, не глядя на меня, и даже не заходит в дом.
– Куда? – спрашиваю я недоверчиво.
– Отвезу тебя, – бубнит он. – Куда там тебе надо? Мама сказала, у тебя сегодня встреча.
– Спасибо, сама доберусь, – пытаюсь обойти его.
Он берет меня за запястье. Поднимаю на него взгляд.
– Поехали, Даша, – говорит ровным голосом. – Не надо
