мне не нужна. Повезло, что могу потратить время на то, чтобы понять, чего хочу. Но единственное, в чем я абсолютно уверена — это Истон. Он тот, кого я хочу.
Я протягиваю руку через стойку и кладу на ее, зная, что это будет трудно услышать.
— Я никогда не была счастливее, чем с ним, но никто в этой семье не был рад за меня. Это больно. И что еще хуже, вы все пытались превратить Истона в плохого парня. Вы все должны были любить его, а вы отвернулись от него.
— Мэдлин, — мама отстраняется. — Мы не злились на него. Нам нужно было, чтобы ты помогла нам понять, что случилось. И не думаю, что кто-то из нас достаточно хорошо справился с тем, чтобы встретиться с вами вместе. Я скажу, что Ленни и Джул были на вашей стороне. Они молчали, пока мы разбирались в том, что происходит, но никогда не переставали меня огорчать. Беккет тоже. Не думай, что эта семья отвернется от этого человека. Мы все любим его. Но мы злились на него так же, как и на тебя.
— Он хочет снова жениться на мне. На глазах у всех.
— Ой, — мама старается не выдать своих мыслей. — И чего ты хочешь?
— Я не хочу чего-то большого и пышного. Это не для меня, — честно говорю ей. — Мы уже женаты. Я действительно не вижу в этом смысла.
— Дело в том, принцесса, — Истон обнимает сзади, пугая меня, — что мы должны пообещать любить друг друга перед самыми важными людьми в нашей жизни. Джульетта сказала мне, что люди, которые нас любят, должны праздновать вместе с нами, — он смотрит на мою маму. — Привет, Эшлин.
Брэндон входит с едой на вынос.
— Мы едим здесь или в столовой?
— Здесь, — говорим мы с мамой одновременно.
— И так? Ну же, принцесса. Не заставляй меня умолять, — Истон падает на одно колено, и я пытаюсь поднять его обратно.
— Что ты делаешь?
— Мэдлин Кингстон Хейс. Я любил тебя, кажется, всю свою жизнь, и обещаю любить тебя, пока мы не состаримся и не поседеем. Ты выйдешь за меня? Снова? — добавляет он, и я смеюсь.
— Вставай, мальчик-хоккеист, — притягиваю его и прижимаюсь к нему губами. — Если действительно хочешь сделать это снова, то я выйду за тебя замуж.
Он поднимает меня над землей и прижимает к себе.
— Я люблю тебя, детка.
— Я тоже тебя люблю, ты, большой придурок. А теперь опусти меня.
Он ставит меня на ноги, и мама и Брэндон обнимают нас.
— Я всегда хотела спланировать твою свадьбу, — шепчет она.
— Маленькую, мама. Только семья и несколько друзей, — говорю ей.
Брэндон откашливается.
— Твоя семья немного больше для свадьбы обычного человека, гномик.
— Не напоминай мне.
Истон
Я отвожу Брэндона в сторону, пока Линди обнимает маму на прощание.
— Единственное, о чем сожалею, женившись на Линди в Вегасе — это то, что я не спросил сначала твоего разрешения.
— Она самостоятельная женщина. Мы оба это знаем. Тебе не нужно мое разрешение, и ты уже давно пользуешься моим уважением. В этом мире нет никого, с кем бы я предпочел бы, чтобы она провела свою жизнь, Истон. Будьте добры друг к другу. И будь готов — потому что ты может думаешь, что знаешь, что значит быть частью этой семьи, но не имеешь ни малейшего понятия на самом деле, пока не женишься на одной из них, — он похлопывает меня по спине. — Не говори, что я тебя не предупреждал.
Снег падает вокруг нас, пока мы идем к внедорожнику, и когда открываю дверь, Линди останавливается и целует меня.
— Как будто мы находимся в центре снежного шара.
— Думаю, да, а теперь залезай, пока не замерзла.
— Спасибо, что заставил меня прийти сюда сегодня вечером, Ис. Ты был прав. Мне нужно было это сделать. Знаю, как сильно ты скучаешь по своей маме, но я верю, что она присматривает за тобой и невероятно гордится тем мужчиной, которым ты являешься. Я знаю, что это так.
Я обхватываю рукой ее голову и соединяю наши губы.
— Я чертовски люблю тебя, Линди.
— Хорошо. Тогда пойдем домой, чтобы ты показал мне, насколько.
— Договорились, — она садится в машину, я закрываю дверь и обхожу автомобиль спереди. Когда оглядываюсь назад, вижу мужчину в седане, у дома ниже. Он сидит в машине с выключенными фарами, и что-то в ней не так.
Я завожу нашу машину и смотрю в зеркало заднего вида, но та машина не двигается.
Возможно, я слишком остро реагирую. Но что-то не так.
— Ты пристегнулась, принцесса?
Линди странно смотрит на меня.
— Да, а что?
— Я думаю, что это папарацци позади нас. Просто будь осторожна.
— Ух, когда же они перестанут за нами следить? Мне уже скучно.
— Тебе никогда не бывает скучно, детка.
Я выезжаю на улицу и смотрю, не следует ли за нами седан.
К счастью, он этого не делает.
Ничего похожего на чрезмерную реакцию.
Глупые таблоиды.
Как только мы проезжаем перекресток за пределами района Эшлин, рядом с нами — в чертовом снегу — пролетает мотоцикл, и парень достает камеру.
— Какого черта? — Линди охает от шока.
— Игнорируй его. У нас все в порядке, — говорю ей, хотя мне не нравится, как близко к нам подъезжает этот парень.
Мы выезжаем на Мейн-стрит, и позади нас вспыхивают фары.
Похоже, седан из района Эшлин вернулся и приближается к нам на довольно высокой скорости, учитывая снег, который уже выпал сегодня вечером.
— Этот ублюдок тоже фотографирует? — кричу я, и Линди оборачивается, чтобы посмотреть, как раз в тот момент, когда мотоцикл скользит по льду и поворачивает перед нами.
Я нажимаю на тормоза, чтобы не ударить его, но уже слишком поздно.
Он сталкивается с нами. Мотоцикл скользит по капоту нашего внедорожника, и парень резко врезается в лобовое стекло, в то время как седан врезается в нас сзади, отправляя в массовый хаос.
Металл хрустит, и время останавливается, когда понимаю, что не могу контролировать происходящее.
— Малышка, — смотрю на Линди, когда наша машина останавливается посреди дороги, и она кричит.
Поворачиваю голову, и меня ослепляет встречный транспорт. Направляющийся прямо к нам.
В последней попытке я перекидываю руку через Линди, слишком беспомощный, чтобы остановить происходящее. Я слышу, как машина гудит, и вижу, как она мчится на нас, чтобы столкнуться. Но знаю, что он не сможет вовремя остановиться.
Стекло разбивается, и удар ощущается как взрыв: передняя часть внедорожника рушится.
Подушки безопасности вылетают, и последнее, что я слышу — это
