больше, – пробормотал Боб. – Эх, кабы я был дома!
– Что ж ты не гребешь, Боб!
– Да что в том толку? Он все равно нас догонит.
– Берись за весло! – крикнул Декстер. – Я ни за что не отдам лодку.
В опасные минуты Боб делался образцом послушания. Он захныкал и стал грести изо всех сил, хотя было слишком очевидно, что преследователь скоро их догонит.
– Ну что, близко он? – спросил, дрожа от страха, Боб.
– Да, – ответил Декстер сквозь стиснутые зубы.
– Помни: это ты хватил его багром по голове, а я ничего ему не сделал.
– Нет, сделал! – резко возразил Декстер. – Ты насмехался над ним и ругал на чем свет стоит.
– Нет, этого я не делал, нечего подличать! – заплакал Боб. – Ты всегда был гораздо хуже меня. Что, догоняет?
– Да.
Действительно, враг приближался, а прилив был теперь так силен, что мальчики выбивались из сил, чтобы подвигаться вперед.
К счастью, их преследователю в тяжелом челноке было не легче. И в то мгновение, когда Боб завыл и стал грести слабее, рыбак вдруг остановился и, обернувшись, погрозил им в бессильной злобе кулаками.
Боб мгновенно преобразился.
– Ну, – крикнул он, – наша взяла! Он устал грести!.. Эй ты, недотепа!
Боб тотчас снова впал в трусливое уныние: в ответ на его насмешливый крик рыбак возобновил преследование.
– Кто из нас теперь глупее? – спросил, задыхаясь, Декстер.
Гонка началась снова. Руки Декстера горели и покрылись пузырями, на глазах появились слезы. Он хотел уже бросить весла, как вдруг заметил, что рыбак опять отказался от преследования.
Мальчики же отчаянно гребли, и лодка, несмотря на прилив, подвигалась вперед, между тем как рыбака понесло назад.
– Отгоним лодку вон к тем деревьям, – сказал Декстер, изнемогавший от усталости.
Оторвавшись от преследователя, беглецы причалили к берегу. Боб тотчас же положил весло и, свесившись с края лодки, напился тинистой воды. Декстер охотно бы лег отдохнуть, но полагал, что кому-нибудь надо остаться на страже.
– Ну, нет! Он не вернется! – засмеялся осмелевший Боб. – Ты высох?
– Почти, – ответил Декстер, – только вот сапоги и носки еще мокрые.
Он снял их, поставил сохнуть на солнце и печально посмотрел на Боба. Он опасался, что рыбак снова подкрадется к ним, если они не будут настороже. Что касается Боба, тот нимало не тревожился и завалился спать.
Проходил час за часом. Декстер, усталый и голодный, невольно вспоминал уютный дом доктора.
К вечеру носки и сапоги просохли. Декстер надел их и с сожалением посмотрел на свои испачканные тиной панталоны. Он попытался было почистить их, но из этого ничего не вышло. Время от времени он с беспокойством поглядывал вверх по течению, не появится ли утлый челнок с их недругом.
Поздним вечером начался отлив, и Декстер разбудил Боба. Тот сел и с удивлением осмотрелся.
– Эге! – воскликнул он. – Который же час?
– Не знаю. Но отлив начался, этот человек опять может погнаться за нами.
– Ну, нет, не погонится! – возразил Боб. – Поедем, раздобудем чего-нибудь поесть.
Предложение было заманчивым, и Декстер поспешил отвязать лодку. Взяв каждый по веслу, мальчики тихо поплыли по течению. Декстер внимательно осматривался, но челна рыбака не было видно.
Полчаса спустя Боб вышел на берег и вскоре вернулся с маленьким куском хлеба, куском копченой свиной грудинки и бутылкой сидра.
– Эх, вот бы нам раздобыть сырой свинины! – мечтательно проговорил Боб. – Мы бы зажарили ее…
Боб сел в лодку и отчалил от берега. Декстер не мечтал о жареной свинине и с жадностью ел свою порцию копченой грудинки. Кислый сидр не пришелся ему по вкусу.
Уже совсем стемнело. На обоих берегах мелькали огоньки, доказывавшие, что местность густо заселена.
– Где мы сегодня будем спать, Боб? – спросил Декстер.
– Не знаю. Не вижу подходящего места.
– Должно быть, мы недалеко от моря?
– Рукой подать, – ответил Боб с самоуверенностью полного невежды, хотя никогда не бывал даже у устья реки. – Мы будем там завтра, и тогда наловим целую кучу трески, камбалы и скумбрии, а еще наберем устриц. Вот будет здорово!
Но Декстер уже мало доверял товарищу. Отдохнув и не видя больше опасности перед собой, Боб опять разошелся.
– Уж я бы его хватил, если бы он меня тронул! – говорил он о рыбаке. – Я б ему задал!
Декстер хмуро посмотрел на хвастунишку.
– Уж я бы ему показал, что значит трогать меня!
– Боб! Боб! Смотри!
Боб вскрикнул от ужаса и чуть не выскочил за борт: прямо над ним было что-то темное и неподвижное. Последовал толчок, едва не опрокинувший лодку, а в следующее мгновение она ткнулась носом в судно, стоявшее на якоре на середине реки. Корма лодки тоже столкнулась с чем-то черным и круглым, оказавшимся шлюпкой, прицепленной к судну. Лодка мальчиков зацепилась за нее цепью и остановилась в некотором расстоянии от большого судна.
– Вот так штука! – воскликнул Боб, оправившись от испуга. – Ну, брат, в темноте нельзя плыть. Остановимся здесь!
– Надо бы, Боб, поискать местечко, где можно было бы переночевать, – возразил Декстер.
– Тебе бы только спать! На берегу нет подходящего места, значит, будем ночевать в лодке. В открытом море ведь, брат, нам всегда придется спать в лодке!
– А ну, как лодка пойдет ко дну?
– Тебя послушать, так она прямо сейчас и утонет! Глупости! А если и пойдет ко дну, так доплывем до берега. Мне совсем не хочется спать.
Декстера тоже не клонило ко сну, и тем не менее ему невольно приходила на ум его комнатка с белыми занавесками, в которой так приятно было спать раздетым, в чистой постели.
– Тебе бы только спать да спать! – продолжал насмешливо Боб. – А я вот всхрапну часок, и хватит.
Декстер еще не знал, что у Боба не было своего мнения: все, что он говорил, было лишь повторением слов, слышанных им от отца или других грубых людей. Но уже теперь было понятно, что Боб совсем не таков, каким казался, и в действительности был хвастливым трусом, и к тому же нечестным.
– Я не буду спать, возьми себе подушку, – сказал Боб.
Чувствуя сильную усталость, Декстер снял со скамейки одну из подушек и начал устраиваться на ней поудобнее, заметив, что и Боб делает то же самое, только не с одной, а с двумя подушками.
Декстер еще лежал с широко открытыми глазами, прислушиваясь к плеску воды и глядя на звезды, а Боб уже храпел.
Декстер же заснул не скоро. Ему все чудилась какая-то близкая опасность. Какая? Он и сам не мог сказать. Еще он думал о Бобе и об их путешествии. Будет ли он
