не может менять свои полосы, и я этого не жду. Он всегда будет боссом мафии, и что бы ни случилось, что сделало его таким, оно не исчезнет в одночасье. Я помню, что сказала мне Светлана. Что независимо от нашего непростого старта, он будет относиться ко мне с уважением, которого заслуживает его жена. Это то, что он делает сейчас? Он обращается со мной так, потому что внезапно дал мне титул своей жены или потому, что он действительно заботится обо мне?
Что происходит, когда я не соглашусь или когда я ему надоем? Будет ли он снова искать утешения у кого-то вроде Селии? Надо мной будут смеяться? Адриан нехороший человек. Он убийца. Король, чья империя построена на крови. Означает ли это, что он не будет хорошим мужем?
Думаю только время покажет.
— Что ты узнал от снайпера? — спрашиваю я. — Он тебе что-нибудь сказал?
Когда мы доходим до ванной, Адриан ставит меня на ноги. Кафельный пол холодит мою разогретую плоть. Он молча набирает воду в ванне, погружая в нее пальцы, чтобы убедиться, что она не слишком горячая и не слишком холодная. По какой-то причине этот маленький шаг запал мне в душу. Это такая простая вещь, но у меня наворачиваются слезы.
— Ты знала, что мать Ады была албанкой? — он становится передо мной на колени и скользит пальцами по поясу моих брюк. Медленно он стягивает ткань с моих ног, целуя каждый синяк и царапину, оставленные восхождением на решетку. Может ли сердце разорваться от полноты?
— Не сразу, — тихо признаюсь я. Мои глаза прикованы к нему, пока он продолжает снимать с меня каждый клочок одежды. — Я пыталась осознать все. О том, кому нужна смерть моей семьи или почему кто-то нанял киллера, чтобы уничтожить целую семью людей? Мне было двенадцать, когда умерла мать Ады. Мой отец сказал, что она собиралась забрать Аду оттуда, где он ее спрятал, и в тот момент я была слишком поглощена горем моей подруги, чтобы думать о том, что он сказал.
Адриан стоит. Взяв меня за руку, он помогает мне залезть в ванну. Вода настолько высока, что, когда я сижу, часть ее выплескивается через край, но он, кажется, не возражает. Вода теплая и привлекательная. Вокруг меня создается кокон безопасности, который смывает остальной мир, пока не остаются только я и Адриан. Ничего больше не существует за пределами нашего пузыря.
Он хватает тряпку и выдавливает на нее каплю геля для душа, прежде чем начать счищать следы ночи с моего тела.
— Кора никогда никуда сама не ездила, — продолжаю я через мгновение. — Ей не разрешили получить лицензию. Когда я перебирала всех и каждого, кто, как я думала, мог бы уничтожить целую семью, все это вернулось к ней. А потом я прочитала отчет врача. Ее ударили ножом и избили до такой степени, что ее тело стало практически неузнаваемым. А потом у нее не было головы. Кто-то забрал её так же, как забрали моих родителей и дедушку.
— Киллера звали Луан Османи, — сообщает он мне. — Он был братом Коры и серийным убийцей.
Эта информация подтверждает теорию, которая крутилась у меня в голове.
— Я думаю, что найденное тело принадлежало не Коре, — говорю я. — Но двойник. Все бы подумали, что это она, потому что не было никакой причины, чтобы кто-то еще находился в этой комнате.
Кроме Ады.
Ада должна была быть в этой комнате. Знала ли она, что ее мать все это время была жива? Она огорчала ее так же, как и я, но это длилось недолго, и после того дня она почти не упоминала свою мать. Женщина, которая так упорно боролась, чтобы вырастить ее. Которая каждый день проходила через ад, чтобы дать ей крышу над головой. Кору заставляли видеться с отцом дочери каждый день, и она никогда не могла сказать ни слова.
Я знаю, что произошло бы, если бы она это сделала.
Моя мать убила бы ее и Аду, если бы когда-нибудь узнала, что у моего отца есть внебрачный ребенок. В нашем мире место жены рядом с мужем зависит от возможности иметь детей, а моя мать больше не могла родить ребенка после моего рождения. Я считаю, что это одна из причин, почему она и отец так меня ненавидели.
— В этом есть смысл, — соглашается Адриан. — Но почему она делает все это сейчас, спустя столько лет?
— Потому что… — я колеблюсь. У меня на языке вертится желание рассказать ему о мужчине и его маленькой девочке, похожей на Аду, но я не могу. Что, если он воспользуется ею и решит избавиться от меня? Если Кора недавно узнала о существовании девушки, ее внучки с кровью Кастеллано, это объясняет, почему она заказала убийство. В живых нет никого, кто мог бы оспорить девочку как наследницу. Кроме меня. Но если пожары продолжат распространяться, а снайперы будут стрелять в меня, я долго не проживу.
Кора могла контролировать все состояние Кастеллано через эту девочку как ее опекуна.
— Может быть, она накопила достаточно силы? — я говорю вместо этого. — Ей понадобятся деньги и союзники, верно? — на мгновение он выглядит задумчивым, прежде чем сдаться, наклонив голову.
— Это возможно, — говорит он, продолжая тщательно мыть мое тело. Мы замолкаем, пока он проводит тряпкой по моей груди, от этого простого действия мои соски трясутся, а грубая текстура контрастирует с моей чувствительной кожей.
Мой ореховый взгляд поднимается к его лицу, но его взгляд прикован к движению ткани, когда он опускается вниз, через мой живот, к моему холмику. Он проводит тряпкой по моей киске, и моя спина выгибается от этого ощущения.
— Черт, — ругается он. — Хватит об этом, — я вскрикиваю, когда он вытаскивает меня из воды, даже не удосужившись слить воду из ванны.
— Адриан, — визжу я, когда он решительными шагами выходит из ванной, держа меня на руках. — Я намочу постель.
Желание овладевает каждой частью меня, когда он бросает меня на мягкое одеяло. Я слегка подпрыгиваю, и из меня вырывается смешок.
— Мне плевать.
Меня охватывает волнение, мое тело дрожит в предвкушении. Я приподнимаюсь на локтях и с удивлением смотрю на
