заход выглядит очень странным, — вновь перевожу взгляд на ноутбук и начинаю листать список техники. — А что за значки «ГИ» и «ВИ»?
— Гражданское и военное использование, — поясняет дед. — Военное можешь даже не смотреть, на них нужно получать разрешение, готовить пакет документов, ждать по полгода…
— Но ведь все заряженные по самые помидоры аппараты помечены именно как «ВИ».
— Это да. Но ты представь, чтобы началось, если у каждого будет по такой игрушке. В этом плане закупка вооружения жёстко зарегулирована законами.
— Блин… Тут такой двухместный стелс есть… Шикарный… И стоит относительно недорого. Нам бы такой очень пригодился.
— К сожалению, о стелсе можешь забыть. Мы обязаны летать с включёнными передатчиками, ведь в противном случае тебя просто собьют. Причём без разговоров и предупредительных выстрелов.
— Тогда возьмём этот… «Комета-92» — самый рациональный вариант. До двух махов разгоняется, вертикальный взлёт, минимальные габариты, приемлемая цена… Жаль, пушек нет…
— В принципе мы можем сами его модернизировать, — Николай Петрович настолько суров, что наливает себе уже третью кружку! — У «Кометы» неплохой бомболюк. Если я не ошибаюсь, в него можно впихнуть одну ракету второго класса. Правда, придётся выбирать: воздух-земля или воздух-воздух.
— А что ещё за второй класс? Какова мощность той, что бьёт по земле?
— Тут смотря чем зарядить. В стандартном исполнении около восьмисот кило в тротиловом эквиваленте.
— А бывают и другие?
— Возможности ограничиваются лишь твоей фантазией. Внутрь ракеты можно запихать, например, генератор ЭМИ, и в радиусе пятисот метров помрёт вся электроника. Примерно такой ракетой и бахнули по моему убежищу, но я продумал эту вероятность и встроил защиту от отключения, которая подала сигнал тревоги.
— Давай тогда сперва закажем сам аппарат, а уже потом подумаем насчёт ракет и их начинок. Мне бы ещё научиться на нём летать…
— Это не проблема. В новых версиях присутствует полноценный автопилот, который просто не позволит разбить «Комету». Так что учись на здоровье! И следи за топливом, а остальное неважно.
Мы ещё около двух часов выбираем, какую технику стоит закупить в первую очередь. И ведь выбор реально огромен! Рынок оружия в этом мире процветает куда лучше всех остальных.
В какой-то момент я впадаю в детство и начинаю заглядываться на «игрушки», но меня быстро отрезвляют воспоминания о бюджете и о долгах.
Уже ближе к вечеру, когда Алиса вновь садится за расшифровку инструкций, я решаю позвонить тому купцу, особняк которого мы приглядели.
В интернете есть только номер его приёмной, куда я и звоню. Исаев Давид Лазаревич — тут и без дополнительных пояснений понятно, что сделка будет непростой. Знаю я этих товарищей…
— Алло, я вас слушаю, — отвечает женщина.
— Здравствуйте, я бы хотел поговорить с Давидом Лазаревичем, — вежливо прошу я. — Моё имя Михаил. Михаил Одинцов.
— Секундочку, — судя по звукам, она пробивает мою фамилию, ведь та ей ничего не сказала. — Ваше Сиятельство?..
— Всё верно. Соедините с…
— Простите, что перебиваю, но Давида Лазаревича сейчас нет, — вдруг заявляет она. — Но он предупреждал, что вы можете позвонить, и просил назначить встречу. Когда вам будет удобно?
— Да хоть сейчас. Чем раньше, тем лучше.
— Завтра в шесть вечера вас устроит?
— Завтра?.. А почему так поздно?.. — ворчу я.
— Извините, но Давид Лазаревич сейчас в отъезде и будет в Москве завтра в районе обеда.
— Хорошо. Но встретимся мы в Рыбинске, в его поместье.
— Я обязательно передам. Вы хотели что-нибудь ещё, Ваше Сиятельство?
— Нет. Завтра в шесть. Я буду, — коротко бросаю я и кладу трубку. — Вот ведь занятой барыга…
Раз на сегодня больше планов нет, так как люди Николая Петровича до сих пор не вернулись, то у нас с дедом есть время поковыряться с прототипом генератора высокочастотных импульсов.
* * *
После бессонной ночи, двух десятков неудачных попыток и утренней беготни по радиорынкам нам таки удаётся создать первый рабочий прототип, от которого зажигаются люминесцентные лампы.
Однако этого оказывается недостаточно, чтобы компас заработал. Я в электрике не особо специалист, но, похоже, дело в ограниченности электропитания в частном секторе.
И даже трёхсот восьмидесяти вольт оказывается недостаточно, чтобы компас раскрылся в полной мере… Он начинает испускать тусклый свет, но на этом всё. Ни о каком «рисовании» на его поверхности и речи не идёт.
Возникает резонный вопрос: а как его использовали до нас? Я сильно сомневаюсь, что мой отец таскал с собой целую ГЭС или ТЭС. Возможно, мы с Николаем Петровичем что-то упускаем.
В инструкции есть только название прибора и частота, с которой тот должен работать. Ох, как же нам не хватает опытного спеца, но левого «Ивана» мы не можем привлечь, ибо наличие компаса нужно сохранить в тайне.
Сидим мы и думаем, как поступить. Я уже всю голову сломал, но от меня толку мало, ведь я с электричеством никогда не дружил. Вообще не моё…
— Есть идея! — нарушает трёхминутную тишину Николай Петрович. — Нам не обязательно показывать компас… Мы можем принести наше устройство и сказать, что мы хотим!
— А что мы хотим? Лампочка зажигается, а компас нет, — без особой надежды смотрю в пол, ведь похожих идей было уже несколько десятков.
— У меня есть одноклассник, который работает на ГЭС. Давай обратимся к нему? Вдруг, что подскажет?
— Ладно… Всё равно без поимки Долгополова мы не вызволим Казимира, а без рабочего компаса не сможем найти Долгополова…
И на этот раз нам улыбается удача! Друг детства Николая Петровича действительно разбирается в электроприборах лучше нас. И пытаясь разрешить наш «спор», выдаёт всю необходимую информацию, которой нам так не хватало.
А уже около трёх часов дня у нас получается создать опытный образец, который при подключении к подстанции полноценно включает компас.
Теперь остаётся только найти подходящее место, где есть энергетическая инфраструктура и нет людей. А там дело за малым…
Неужели, я, наконец-то, увижу, как работает этот грёбанный компас и из-за чего весь сыр-бор? Очень на это надеюсь…
Глава 18
Просто так добраться до нужной закрывшейся червоточины у нас не получится, ведь сперва нужно сбросить потенциальный хвост. Да и дрон-разведчик до сих пор висит в небе над Рыбинском.
Поэтому мы делаем ход конём, оставляя машину Николая Петровича в подземном гараже администрации, а
