клубящийся мрак. Эти видения – только послания, напоминающие, что время пришло. Шесть лет миновали, Рослава ждала ответа, и горе тому, кто откажет ей.
К церкви приближался всадник, Варна узнала его по белоснежному плащу. Гореслав вернулся с вестями из княжества. Последнюю неделю наставники ждали его с особенным нетерпением, ведь им обещали место в рядах Светозарных, если они справятся с воспитанием новых воинов и найдут, на кого оставить приход.
Горько. Варна сплюнула на землю. Ехать в княжество они должны были втроем – она, Свят и Дарий, – но Мстислав, будь он неладен…
– Пора, – прошептала фигура, и Варна вздрогнула.
– Пора, – повторила вторая.
– Я приду, – пообещала она. – Но не сегодня.
– Пора. – Третья фигура первой растворилась в воздухе.
Какой же удивительной может оказаться жизнь! Вот ты всего лишь ребенок, а вот уже молодая женщина, готовая к тому, чтобы вступить в Святой Полк. Верила ли Варна в Бога достаточно, чтобы называть себя Светозарной и нести Слово?
С Гореславом они столкнулись у входа в церковь, его руки были заняты какими-то свертками. Он сдержанно кивнул ей и жестом попросил придержать для него дверь. Пропустив его, Варна пошла следом.
– Вернулся! – заулыбалась Нина. – Как княжество, как князь?
– Здравствует, – неопределенно ответил Светозарный. – Я привез вести и хочу, чтобы все собрались и выслушали меня. Грядут перемены, и у нас не так много времени, чтобы подготовиться.
Варна разволновалась, села на лавку, тут же вскочила и принялась расхаживать вокруг Гореслава. Тот несколько минут терпел, затем сказал:
– Я чувствую твое напряжение и разделяю его. Час, ради которого ты занималась, вот-вот настанет, но, прошу тебя, перестань бегать туда-сюда, это раздражает.
Из катакомб поднялся Свят, за ним – Дарий. Остальных, похоже, не пригласили. Варна встала напротив бывших друзей и принялась беззастенчиво рассматривать их. Видно было, что между ними кошка пробежала, – стоят поодаль друг от друга, даже взглядами не обменялись, спины выпрямлены и напряжены, и это продолжается целый год. Если у Дария имелся повод ненавидеть Свята, то у последнего его не было, и, скорее всего, он тяжело переносил утрату друга, хоть и не показывал этого. За прошедшие годы Варна поняла одно: сердце у Свята есть, но заковано оно в такую броню, что пробиться к нему почти невозможно.
Вдруг вышло так, что они одновременно подняли взгляд и уставились на нее, и Варна почувствовала себя новым Богом, распятым на кресте, только вместо гвоздей были две пары сверкающих глаз. Серые глаза спрашивали: «Готова ли ты?» – карие же молили: «Будь готова».
– Итак, – начал Гореслав, – говорить я много не люблю, так что покончим с этим быстро. С Тихомира снимаются обязанности главы прихода, ибо здоровье его подорвано и вряд ли он сможет заведовать всем в одиночку. Исполнять обязанности главы прихода станет Дарий. – Светозарный кивнул ему. – Тебя готовили к этому, да и бывший наставник, насколько ему хватит сил, будет тебе помогать.
– Поздравляю. – Варна не смогла промолчать. Ей казалось, изо рта у нее вот-вот польется яд.
– Спасибо, – искренне ответил Дарий, который не мог не заметить ее насмешки, но предпочел не отвечать на нее. Ей стало противно от самой себя.
– Нина и Мстислав, за верную службу церкви вас примут в ряды Светозарных, как только вы доберетесь до княжества.
Наставники радость попытались скрыть, но стоило Гореславу отвернуться, как Нина сжала пальцы любовника, выражая поддержку. Варна заметила этот жест и скривилась: лицемеры пытались научить их жить по законам Господа. Как они спят по ночам? Как спит Мстислав после того, как заставил Дария каяться в грехе, которого тот даже не совершал? Молчать становилось все сложнее.
– Ну, а вас, – Гореслав усмехнулся, – поздравляю. С этой минуты вы – новобранцы Святого Полка, теперь по-настоящему.
Он извлек из свертков плащи, не белоснежные, как у Светозарных, но светлые, с золочеными символами. Свят подошел ближе, и наставник протянул ему плащ.
– Надень, – попросила Нина.
Вопреки своему обычному поведению, Свят согласился и накинул плащ на плечи. Присутствующие не смогли сдержать восхищенного вздоха – ангел, не меньше, снизошел с Небес, дабы нести правосудие. Даже Дарий охнул, а Варна вдруг поняла, что Свят почти догнал ростом Гореслава и стоит с ним рядом как равный. Неужели она тоже так изменилась? Стала сильной и выносливой, уверенной и… взрослой.
– Давай. – Наставник поманил ее к себе. – Прими дар.
Стоило ей прикоснуться к ткани, как она поняла: что-то не так. Кожу жгло, ладони чесались, зуд становился сильнее с каждой секундой. Гореслав накинул плащ ей на плечи – и зуд превратился в боль, разом заныли все кости. Ткань ощущалась неподъемно тяжелой, плечи опустились сами собой. Показалось, что от нее вот-вот повалит пар и все поймут, что за отрава в ее крови.
Чьи-то пальцы сомкнулись чуть выше локтя, Варна обернулась и встретилась взглядом с Дарием. Он успокаивающе произнес:
– Ты заслужила его, я тебя поздравляю.
Казалось, Дарий светился, а его голову окружало золотистое сияние. Зуд стал ослабевать, яд Зверя сопротивлялся, но отступил, повинуясь силе мальчишки, которого Варна все эти годы считала слабаком. Он не отказался от своей мечты, нашел истинный путь, а она чуть не сбила его с верной дороги. В носу защипало, слезы навернулись на глаза, но мягкий свет успокоил ее, коснулся своим теплом измученной души. Видел ли кто-то еще то, что видит она? Или это зрелище открылось лишь ей, заплутавшей впотьмах грешнице?
Глядя в светящиеся глаза Дария, она поняла, что верит. Есть в мире зло, и его звериный лик являлся ей по ночам, но есть и добро – непостижимое, всепрощающее. В карих глазах сияла безусловная любовь. Так любит мать свое дитя, так любит Господь все свои создания, так ее любил Дарий.
Прошло всего мгновение, гордая улыбка еще не померкла на лице Гореслава, но для Варны минула целая вечность. Она положила руку поверх пальцев Дария и не смогла ничего сказать, побоявшись расплакаться.
– Я горжусь вами. – Светозарный нарушил очарование момента. – Уверен, что вы оба получите белые плащи и я буду гордиться вами еще больше!
Их поздравляли, искренне, громко, но было в этом нечто ужасное: ей всю жизнь придется носить плащ, причиняющий боль. Если Рослава не сжалится и не отпустит Варну, если не поможет избавиться от силы, то служба в Святом Полку превратится в кошмар, а стоит только оступиться – братья по вере разорвут ее в клочья.
Никогда прежде она не боялась леса и темноты, но в эту ночь каждый шорох заставлял ее вздрагивать и озираться. Не идет ли за ней Гореслав? Вдруг он заметил что-то, когда передал ей плащ? Пора разорвать порочный круг, она твердо решила отказаться от предложения Рославы.
Прежде чем выйти на поляну, Варна спряталась за деревом и прикрыла глаза, прижавшись лбом к шершавой коре. Неужели она действительно пришла сюда и собирается просить ведьму о свободе? Не ей ли много лет подряд рассказывали об ужасном вероломстве невест Зверя? На что она надеется? На то, что за прошедшие годы Рослава разочаровалась в ней и согласится отпустить ее?
– Выходи.
Тон был не приказной – просьба. Голос показался сладким, текучим, все внутри затрепетало, ноги сами понесли ее вперед. Варна вышла из укрытия и в два шага преодолела расстояние, отделяющее ее от места силы. Рослава сидела на камне, высокая, тонкая, надменная, но стоило их взглядам столкнуться, как зеленые глаза потемнели, а губы приоткрылись от удивления.
– Как ты повзрослела, – прошептала ведьма, но Варне показалось, что ее голос заполнил все пространство вокруг. – Подойди ко мне.
Раньше Рослава смотрела на нее снисходительно, сверху вниз. Теперь же оказалось, что макушка ведьмы едва достает Варне до подбородка. Зеленые глаза завораживали, вокруг черных провалов зрачков плясало пламя.
Рослава хотела коснуться ее, но передумала. Тонкие пальцы замерли в воздухе, так и не дотронувшись до щеки Варны.
– Сильная… – прошептала Рослава. – Твое тело изменилось, ты… – Ведьма лукаво посмотрела на нее.
Варна покраснела еще сильнее. «Тебе доводилось ложиться с мужчиной?» – однажды спросила ведьма и сейчас точно поняла, что это
