эмпатии ласкающим дуновением прошелся ее страх. Аккуратно подведенные и подкрашенные тенями глаза служащей расширились. Зрачок закрыл собой практически всю радужную оболочку. Рот в ужасе приоткрылся, а пальцы рук мелко-мелко затряслись.
— Юр-ра-а-а-а, — срывающимся голосом прошептала Эвелина. — Ч-ч-ч-что эт-т-т-то?!! Оно… оно… шев-в-велится… Госп-поди…
Проследив за взглядом собеседницы, я развернулся и узрел весьма занимательную картину. Сразу три фигуры, накрытые белыми простынями, с превеликим трудом ворочались на жестких досках. Они опирались на ослабевшие за время пребывания в гробах руки, кое-как приводя себя в сидячее положение. Зрелище, признаю, получилось жутковатое. Больше сгодится для какого-нибудь мистического фильма ужасов. Неподготовленному человеку на такое лучше не смотреть.
Оставив обомлевшую девицу, я подскочил к вернувшимся с того света инфестатам. Помог им освободиться от простыней и поддержал тех, кого покачивало слишком сильно.
— Варяг! — проревел я, заставляя эхо звенеть. — Воду и ведра! Быстрее!
Боец услышал меня, и уже через полминуты одним заходом притащил ящик минералки и полдесятка обычных пластиковых ведер.
— Эвелина, не спи! — вывел я девушку из ступора.
— А?! Что?! — ошалело закрутила она головой.
— Помоги ребятам, им нужно попить.
— А-а-а… да, сейчас…
Едва справляясь с трясущимися руками, Носова взялась за работу. Откупорить бутылку. Поднести горлышко к бледным пересохшим губам. Позволить сделать несколько жадных глотков. Подставить ведро, когда всё выпитое фонтаном рванет наружу.
В шесть рук мы с Варягом и служащей быстро отпоили всех воскресших ликвидаторов. Они все еще пребывали в прострации. Двоих из них сильно рвало черной жижей, прямо как меня когда-то. Их организмы избавлялись от омертвевших тканей и всякого мусора, которым их щедро набили в морге. А вот третий боец чувствовал себя значительно лучше. Он настороженно осматривался, словно готовился ринуться в схватку. Намечал пути отступления, возможные укрытия, прикидывал расстояние до нас.
Лицо этого инквизитора я узнал. Оно смотрело на меня с могильной плиты Изверга. И должен отметить, что перенесенная смерть сделала его еще более суровым. Если не сказать пугающим. Бедная Носова чуть в обморок не грохнулась, встретившись с ним взглядом.
— Добро пожаловать в мир живых, братья, — поприветствовал я бывших ликвидаторов. — У вас наверняка скопилось множество вопросов. И я готов на все ответить.
Однако прежде, чем хоть кто-то из воскресших успел разомкнуть губы, зашевелилась еще одна простыня. Неподвижная доселе химера тут же подорвалась и в мгновение ока оказалась рядом с койкой, на которой лежал Умар. Порождение некроэфира помогло своему хозяину подняться, подставляя костяную черепушку. И мне даже почудилось, что оно тихонько урчит, подобно довольному кошаку.
— Коман… дир… — сдавленно прохрипел Салманов, пропихивая воздух сквозь иссохшее горло. — Он… он…
Я молча протянул напарнику бутылку с водой. Он благодарно кивнул мне и разом влил в себя почти половину жидкости. Предложенное следом ведро парень оттолкнул и тяжело воззрился на меня. Где-то в глубине глаз Сынка поселилось то, чего раньше не было. Умара тоже изменило пребывание на обратной стороне жизни. Пусть и не такое длительное, как у меня или у остальных инквизиторов.
— Командир, — наконец-таки совладал парень со своим голосом, — я теперь тоже слышу его! Оно говорит со мной. И ты был прав. Это что угодно, но только не бог…
Глава 23
Вернувшихся с того света инквизиторов пришлось оставить на попечении других братьев. Они за ними последят, расскажут последние новости, помогут пройти нелегкую реабилитацию, да встать на ноги. Все-таки некоторые из них в земле провели времени на порядок больше, чем я. А потому и их восстановление могло затянуться на куда более внушительный срок. Пришлось даже выдернуть Кабриолета, как обладателя самого крупного запаса некроэфира, не считая меня. Чтобы он при необходимости поделился с воскресшими бойцами своей тьмой.
Я же подхватил под локоток Носову и с чистой совестью отправился по своим делам. Благодаря старым связям остальных членов братства в министерстве обороны, мне удалось найти не совсем легальные способы приобретения оружия. На складах пылилось множество пулеметов и автоматов, произведенных аж полвека назад. Но при этом абсолютно исправных, в толстом слое заводской смазки. По документам они были давно утилизированы или утрачены во время событий Кровавой зимы, когда куклы Аида потрошили военные кладовые. А по факту продолжали дожидаться своего часа на металлических стеллажах.
Для моей задумки стволов требовалось много. И чем они будут тяжелее, тем лучше. В идеале еще раздобыть противотанковое и реактивное ручное вооружение. И тогда в успехе предстоящей кампании вообще можно не сомневаться. Но сначала… сначала придется вернуть Эвелину домой. А то после тех событий, свидетельницей которых она стала, ее заметно так потряхивало. Отпускать бедняжку начало лишь спустя час, когда я во всю уже гнал по МКАД.
— Юрий, кем были эти люди? — нарушила девушка царящее в салоне моего авто молчание.
— Не могу тебе сказать, Эвелина, — непреклонно отказал я.
— Они ведь из ГУБИ? — словно бы не услышала она меня. — Тот парень, который с волчьим взглядом, я его узнала. Мы встречались в здании ФСБН. Давно. Наверное, еще в прошлом году. Он уже тогда меня напугал своим видом.
— Извини, но я не буду обсуждать с тобой их личности, — настоял я на своем. — Это опасная тема, и о ней вообще не следует где бы то ни было упоминать. Мне жаль, что тебе довелось поучаствовать в таких событиях, и безоговорочно признаю свою вину. Однако откровенничать с тобой не стану. Ради твоего же блага.
— М-да, Юрий… — наградила она меня осуждающим взглядом. — Ты в последнее время просто невыносим!
— Всегда таким и был, — криво ухмыльнулся я.
На этом не успевший начаться диалог и угас. До самого конца поездки Носова не вымолвила больше ни слова. И только лишь когда я запарковал автомобиль возле ее подъезда она вновь ожила. От девушки почему-то плеснуло ядовитым страхом. Но не таким, какой она испытала при виде восставших покойников. Не острым и перехватывающим дыхание. А каким-то липким, будто болезненная испарина. И затхлым, как забытая под мокрыми бинтами рана. Я в первое мгновение и не понял, что именно вызвало необычную реакцию у Эвелины. Пока не разглядел мужской силуэт, нетерпеливо приплясывающий возле домофона.
— Юра, ты можешь высадить меня не здесь? — попросила лейтенант, судорожно вцепившись во внутреннюю ручку дверцы.
— А где? — осторожно поинтересовался я, наблюдая за странным поведением пассажирки.
Служащая побледнела. Дыхание ее участилось. Подбородок задрожал, как у ребенка, готовящегося заплакать. Честно признаюсь, она меня изрядно удивила. Ведь даже тогда, в кафе, когда Носова бросилась на поднятого мертвеца с одним только баллончиком и зажигалкой, она не выглядела столь… Взволнованно. Что же это за тип, если своим видом вызывает такие эмоции у девицы, которую я ранее считал практически бесстрашной?
— Да хоть где! — нервно выкрикнула она. — У
