а можно сделать перекур, забраться в расщелину, прикрытую кустом, подумать о жизни. Пятьдесят на пятьдесят, что люди, идущие за ним, не обратят внимания на расщелину и проследуют дальше. Появится прекрасная возможность их рассмотреть. А шанс в пятьдесят процентов, если вдуматься, не такой уж гиблый…
Он выжидал, прислушивался. «Гражданские» удалились. Наверх кто-то карабкался, тяжело сопел, покатился камень. Преследователь был один и – явно не любитель походов в горы. Андрей сместился еще дальше вдоль шершавой стены, присел на корточки и задом забрался в расщелину. Незнакомец был уже близко. Увидит – не увидит. Вопрос интересный…
Внезапно что-то произошло. Ситуация поменялась. Вскрикнул мужчина, поскользнулся. Похоже, кто-то его догнал. Он выругался – и это был точно не иврит! Хрип продолжался недолго – оборвался, с глухим шумом упало тело. Несколько мгновений стояла тишина.
Страх подкрался к горлу – как же без него в такой тупой ситуации! Сам себя загнал в западню, ни оружия, ни рук – в такой теснине даже не размахнешься! Андрей затаил дыхание. Скрипнула каменная крошка, послышался шепот. Злоумышленников было двое. Почему двое? Да по кочану! Третий (или третья) в машине осталась!
Удача в этот час не подвела, двое прошли мимо, не заметив расщелину, ступили на тропу. Они не разговаривали. Обливаясь потом, Зимин подался вперед, чтобы разглядеть хотя бы спины. Камень поехал под подошвой! Еще чуток – и выстрелит! Зимин застыл, испарина хлынула градом. Попасться – не вариант. Может, и не убьют, но вытрясут всю душу, будет доживать растением…
Затекла нога. Он приподнял ее, поставил рядом. Когда высунулся, на тропе уже никого не было – преследователи поднялись на уступ, скрылись за скалами. Бросаться вдогонку? Нет уж, их больше. В деле МОССАД (плюс кто-то еще). Сдать израильтян полиции – не лучший для него расклад. Да и звучало это как-то наивно – «сдать МОССАД полиции»…
Майор выждал несколько минут, выбрался наружу. Двое на горе уже не маячили – ушли. Скоро поймут, что их обманули, побегут обратно.
Он колебался. Возвращаться к машине? Но за скалой, по-видимому, труп. А на тропе случаются посторонние…
Чертыхаясь, Зимин стал озираться. Третья дорожка, кажется, вела дальше, за скалу, там можно пролезть между кустами. О будущем он пока не думал, опустился на корточки, сполз в канаву. Несколько минут двигался дальше, запинаясь за острые камни. Часть пути преодолел гусиным шагом.
Сзади раздался истошный женский крик, загомонили мужчины. Похоже, на площадку поднялась целая группа.
– Полиция! – кричала женщина. – Вызывайте полицию!
Каким, интересно, образом? Только бежать к машине и куда-то ехать…
Андрей сел на камень, передохнул. Достал сигарету. Спешить было некуда. Пять минут спустя он сделал попытку продолжить движение, но быстро увяз в каменных дебрях. Жесткий кустарник стоял стеной. Пробовать даже не стоило. Оставалась единственная дорога – назад. Злость взяла, почему он должен прятаться? Он не сделал ничего противозаконного (с точки зрения полиции и агентов БНД), обнаружил преследование, попытался скрыться. И какой смысл бегать, если у озера осталась его машина…
Прошло минут сорок, когда, уставший как собака, он вывернул из-за знакомой скалы – и стал как вкопанный. Представителей власти на пятачке – явный переизбыток. Двое в полицейской форме, двое в штатском, еще один – на корточках возле трупа.
Тело принадлежало упитанному субъекту явно выраженной восточной наружности. Черная щетина покрывала лицо. Но одет он был прилично. Человека убили ножом, нанесли несколько ранений в грудь, а затем для гарантии полоснули по горлу. Резко повернулся один из штатских, оказавшись господином Вильгельмом Биглем – видимо, прибыл вместе с полицией. Невозмутимое лицо сделалось до предела возмущенным.
– Это вы?
Насторожились полицейские, один из присутствующих потянулся к кобуре, переглянулся с напарником.
– Я, – согласился Зимин, прислоняясь к скале. Приключение измотало, можно было не притворяться.
– Это вы его? – спросил Бигль.
– Сдурели? – Андрей не стал продолжать. Имеющий глаза да увидит. Тот, кто бил ножом, не мог не испачкаться кровью. На нем же – ни капли. Бигль, кажется, сообразил.
– Какого черта, господин Зимин? Что вы тут делаете? Что произошло?
– Взять его под стражу? – спросил полицейский.
– Да подожди ты, – отмахнулся Бигль. Начбез находился в замешательстве, стрелял глазами – то на труп, то на подозрительного русского, убедительно изображающего растерянность. Истинные виновники, разумеется, не появлялись.
Они отошли в сторону, Зимин приглушенно начал рассказывать, Бигль недоверчиво поедал его глазами.
– Господин Зимин, вы отдаете себе отчет, что ваше поведение… м-м, выглядит несколько странным?
– А я тут при чем? – взорвался Зимин. – Вы, должно быть, в курсе, что в Дании и на севере Германии нас преследовали люди, говорящие на иврите? Ну хорошо, я не настолько туп, знаю, что израильская спецслужба называется МОССАД. Хотя и не поручусь, что это были именно они. Разбирайтесь сами. Мне это зачем? Я увидел, что за мной едет машина. Вы ведь не следили за мной? Да, это был не самый продуманный поступок. Но я и не очень соображал. Просто разозлился – да что это такое? Потом все эти события… Лиц не видел, боялся высунуться, такой страх одолел… Потом кричали люди. Поверьте, герр Бигль, я ни в чем не замешан, меня самого чуть не убили, и я понятия не имею, что происходит. Сильно переживаю за свою супругу. А это кто? – он робко покосился на окровавленное тело, у которого возилась полиция. – Лицо незнакомое, такого я в Дании не видел.
– Он не израильтянин, – вздохнул Бигль. – У трупа в кармане паспорт. Некто Мархад Фархати, гражданин Ирана с действующей германской визой.
Ну, здравствуй, бабушка! Кажется, удалось скрыть изумление. Только этих здесь не хватало. САВАМ, бывший САВАК, – тайная полиция и военная разведка Ирана. В прошлом году свершилась Исламская революция, свергли шаха, союзника Америки. Новое правительство отказалось от строительства АЭС. И понятно, им было не до этого. Из страны бежали все иностранцы и большинство местных ученых, участвовавших в ядерном проекте. И что теперь? Стало легче, опомнились? Информация в принципе поступала: Иран возвращается к ядерной программе. Китайцы помогают строить в Исфахане учебно-исследовательский центр с реактором. Добывают урановую руду, собираются закупать технологии обогащения урана и производства тяжелой воды. Швейцарские и германские компании вроде не против. Но при чем здесь ядерная программа и «грязная бомба»? Решили пойти коротким путем? По крайней мере, понятно, почему так яростно израильтянин бил беднягу ножом. Не сдержался, бывает. Нелюбовь на уровне генов…
– Иранский турист? – пробормотал Зимин. – Слушайте, я вообще не представляю, что тут у вас происходит… И что мне теперь – за решетку?
Все это было крайне неприятно. Если свяжут
