и на сумасшедшую не похожа.
— Ладно. Иди к воротам.
И сама начинаю идти к калитке. Мы разговаривали с Адамом на эту тему и пришли к выводу, что если она захочет, то мы никогда не будем препятствовать ее общению с сыном. Главное условие — это ее психическое здоровье.
Открываю калитку и ловлю потерянный взгляд Камиллы, на дне которого плещется надежда. Ох, какой ее сейчас ждет сюрприз.
Подходим медленным шагом к песочнице и тут…
— Мама? — удивленно. — Маааамаааа! — радостно. И через секунду Марк уже обнимает Камиллу.
И я ловлю полный шока взгляд Камиллы. Она падает голыми коленками на землю и трясущими руками обнимает сына. И плачет.
У Марка в комнате стоит в рамке фотография. На ней он, Адам и Камилла. Я сама ее распечатывала. Со временем он стал забывать свой страх матери, а я после родов, стала какой-то слишком сентиментальной. И я стала ему говорить про Камиллу, говорить, что она его очень любит. Пыталась понятным ему языком рассказать про послеродовую депрессию. Про то, что иногда человек действует так, как в здоровом состоянии никогда бы не поступил.
Адам, когда в первый раз услышал наш такой диалог, рассердился. Но потом подключился и стал рассказывать про Камиллу разные факты, о которых я не могла знать. Только хорошие.
И я знаю, что Руслан Русланович часто рассказывает внуку про Камиллу, когда она была маленькая.
Меня отвлекает звонок телефона. Это Адам, он каким-то образом всегда меня чувствует.
— У вас всё хорошо, Адушка? А то так резко захотелось тебе позвонить, — спрашивает, когда я отвечаю на звонок.
— Да. У нас тут Камилла, — и тихо добавляю, — обнимаются с Марком.
— Она…мммм…?
— Она в порядке, Адам. Ты же понимаешь, что иначе я бы ее на пушечный выстрел не подпустила к Марку.
— Ладно. Через час за вами заеду.
— Ждем.
Я подхожу к сыну, беру его на руки, потому что знаю, что добровольно он из песочницы не уйдет, и поворачиваюсь к Камилле с Марком.
— Сегодня у моего сына день рождения. Мы пригласили гостей в ресторан, так что нам уже пора собираться.
— Хорошо, я поняла, — дрожащим голосом говорит Камилла, а потом с мольбой смотрит на меня. — Я же смогу еще раз к нему прийти?
— Если ты хочешь, можешь поехать с нами сегодня, — предлагаю Камилле.
Она долго смотрит на меня, а потом говорит.
— Почему ты делаешь это, Ада?
— Потому что я тоже мама. Потому что я знаю, что дороже ребенка никого нет. И потому что я сейчас безмерно, бесконечно, несоизмеримо счастлива и хочу, чтобы все вокруг были счастливы тоже.
Больше книг на сайте — Knigoed.net
