в здании на Лубянке продолжалась обычная рутинная работа. Шпионы в мире еще не перевелись, да и, судя по всему, никогда не переведутся.
Но те сотрудники, что собрались сегодня в кабинете генерал-майора Хохлова, шпионами никогда не занимались.
Собравшиеся были действующими сотрудниками знаменитого Пятого Главного управления КГБ СССР. И прежде по роду своей деятельности занимались, так сказать, вопросами исключительно идеологическими. То есть следили за собственными гражданами. Их же, родных, брали в разработку. Объектами деятельности этих «суперпрофессионалов» были всякие диссиденты и прочие недовольные политикой партии и государства отщепенцы…
Перестройка, казалось, все поставила с ног на уши. Но ситуация полного разброда продолжалась в «Пятерке» совсем недолго. Появились гораздо более интересные и, что куда важнее, более выгодные сферы применения сил. А именно: контроль за новыми политическими движениями, нарождающимся российским бизнесом и матереющим криминалом. В действительности все это было связано между собой столь прочно, что работать с каждым днем становилось все интереснее и интереснее.
Мудрые люди в партии и органах давно поняли, куда катится страна, и теперь стремились создать систему, при которой контроль за процессами окажется полностью в руках спецслужб. Рыцари плаща и кинжала меньше всех хотели упустить свой шанс в новой жизни. Собственно, для реального внедрения в финансово перспективные сферы и был создан отдел генерала Хохлова.
За длинным полированным столом в его кабинете сидело семь человек, каждый отвечал за свое направление. А все нити в руках держал сам Андрей Анатольевич Хохлов.
Докладывал майор, обращаясь не только к собравшимся, но и к портрету человека с мефистофельской бородкой. Феликс Эдмундович, казалось, вполне сочувственно взирал на майора.
– Субъект находится в поле зрения территориала с девяностого года. Вновь обратил на себя внимание при попытке рэкета входящего в нашу орбиту предприятия. Примененная им схема показывает незаурядные тактические способности, учитывая его возраст – двадцать три года. По моему указанию агент, легендированный как бандитская крыша, вступил с субъектом в силовой контакт. Специалисты отдела «Ф» проанализировали полученную запись. Вот фрагмент из их заключения: «…отличается экстраординарными волевыми качествами, эмоционально стабилен и имеет ярко выраженную установку лидера».
Я связался с особистами по месту службы субъекта. Характеристики совпадают. – Введенский замолчал.
Надо заметить, что Игорь Леонидович Введенский обладал внешностью идеального чекиста. То есть никакой. Среднего роста. Вполне благообразен. В меру мужествен. Спортивен. Наверное, мог даже нравиться женщинам. Разве что блеск глаз изредка выдавал скрытое тщеславие. Но это, в конце концов, не такой уж порок, особенно в условиях нового времени.
Генерал отеческим взором обвел собравшихся. Вопросов к Введенскому, похоже, не было.
– Игорь Леонидович, твои предложения коллегии. – Генерал, сжав руки в кулаки, тяжело опустил их на полированную столешницу.
– Предлагаю взять Белова в разработку. Генерал Хохлов одобрительно кивнул…
* * * * *
Артур просто не находил себе места. Да еще куда-то Петр запропастился. Именно тогда, когда он больше всего был нужен. В офисе «Курс-Ин-Веста» стояла непривычная, мертвая тишина. Там, где вчера бурлила живая жизнь, сегодня впору было справлять поминки.
Людочка от вынужденного безделья гоняла по экрану принца Персии, которому никак не удавалось перепрыгнуть через пропасть. Раз за разом незадачливый принц падал на дно каменного колодца, и острые безжалостные шипы-кинжалы пронзали его тщедушное виртуальное тельце.
Но не зря она считалась профессионалкой. За те несколько секунд, во время которых посетитель должен был сделать несколько шагов от входа в приемную до двери кабинета шефа, она успела нажать кнопку селекторной связи:
– Артур Вениаминович, к вам!
Радостно отбросив бессмысленные бумаги, Артур вскочил из-за стола. Прямо как молоденький. Он и боялся дурных вестей, и надеялся на чудо.
Дверь открылась, и на пороге появился Меченый, человек со шрамом на правой щеке.
– Ну, Петр, наконец ты пришел! – засуетился Артур. – Ничего не говори. Проходи, садись.
Артур кинулся к заветному шкафчику, выхватил коньяк и два фужера.
– Подожди, – он плохо слушавшимися руками разлил напиток. – Меня здесь скоро гасить начнут.
Артур заглянул в бесстрастные глаза Петра и протянул ему коньяк:
– Ну, ничего, мы же с тобой старая команда, – в голосе его звучали и надежда, и почти униженная просьба.
Петр кивнул, но это, как оказалось, вовсе не было знаком солидарности:
– Прости, Артура. Я тебе ничем не могу помочь. Теперь у тебя новая защита – Саша Белый.
Ну, уж такой подлянки от жизни в целом и от Петра в частности Артур совсем не ожидал:
– Что?! – задохнулся он от злости и бессилия.
– В вопросе с алюминием только он тебе помочь сможет, – завершил свою мысль Петр. И добавил, чтобы не оставалось ни малейших сомнений: – И запомни, это – без вариантов.
У Артура на несколько мгновений перехватило дыхание. Оттягивая душивший его галстук, Артур просипел:
– Пошел вон, сволочь! – свои слова Артур попытался сопроводить решительным жестом, но жест вышел решительно жалким.
А вот у Петра получилось. Уже в дверях он повернулся к Артуру и два вытянутых пальца – указательный и средний – приставил к Артуровой переносице. Вроде – пиф-паф. Легкий тычок этих пальцев отбросил Артура к стенке.
Впору было стреляться…
* * * * *
Юрист Кошко, чья голова была закована в гипсовый шлем, лежал в отдельной палате Склифа и размышлял о жизни и ее превратностях. Не зная, чем его развлечь, мама читала ему детскую книжку про индейцев. У индейцев все было просто: стрелы, яды, скальпы. Очень детская попалась книжка.
– Как ты? – ласково спросила она, дочитав очередную страницу.
Юра пробурчал что-то успокоительное в ответ. Но тут тишину стерильной больничной палаты буквально взорвало фейерверком.
Посетителей было всего четверо, но шума они производили, будто целый взвод.
В глазах у Клавдии Семеновны зарябило от улыбок, цветов, фруктов, блеска бокалов, фольги на шампанском.
Цветы ей галантно преподнес Саша Белов. Он посмотрел ей в глаза так по-доброму, так обезоруживающе, что она не смогла сдержать улыбку:
– Спасибо.
– Ну, как самочувствие больного?
Клавдия Семеновна неопределенно пожала плечами, но выражение ее лица свидетельствовало: пациент жив, но…
Пчела уже громко откупоривал шампанское.
– Тише, тише, сейчас сестра придет, – попытался урезонить своих кромешников Белый.
– Какая, беленькая? – сделал моментальную стойку Пчела. – А что, пусть заходит, – добавил он, разливая шампанское по бокалам.
Весна бушевала вовсю. И везде. Теперь, казалось, она пришла и в эту палату.
Фил и Космос, опережая других, сдвинули свои бокалы, продолжая беспричинно, совсем по-детски гоготать.
– Ладно, все, – поднял бокал и Саша. – Ну, что, брат, твое здоровье.
Он чокнулся с загипсованной
