она пришла последней.
Войдя в двери, девушка ослепла от света сотен свечей и блеска золота. Позолота была на потолке, на стенах, на каждой люстре, на каждом светильнике, на каждой ножке стола. Мужчины в вышитых золотыми нитями костюмах, дамы, увешанные драгоценностями — все люди в этом зале поклонялись золоту. Конечно, не в буквальном смысле, но назвать эту нездоровую любовь к благородному металлу иначе как поклонением язык не поворачивался.
Все устремили взгляд на вошедшую. Зал затих. Стал вполне отчетливо слышен шорох дорогих тканей. Уверенности стало еще меньше. Альва начала краснеть пятнами.
А впереди лестница. Длинная, широкая, устланная дорогим узорчатым ковром. И так много ступенек. И каждая предоставляет удивительную возможность споткнуться, совершить короткий полет и расквасить себе нос.
Шаг. Еще шаг. Еще и еще. Осторожно, главное не думать о том как ступать, задумаешься и споткнешься, задумаешься и… Альва таки споткнулась, но тело ее не подвело и падения не случилось. Со стороны это выглядело как небольшой, немного неуклюжий, но даже радостный прыжок.
Шаг за шагом лестница была преодолена.
Все отвели от девушки взгляд. Интерес к ней быстро угас.
Вновь зазвучала музыка. На балу полагалось танцевать.
Зал был разделен на две зоны: для танцев и для пиршества.
Альва боялась испачкать свое дорогущее платье и к еде даже не подходила. Только бродила вдоль стен зала и пыталась внимать. Танцы казались фальшивой Моринелль Брангширт необычайно сложными и в голове не укладывались.
Где система? Каков порядок движений? Казалось, они вообще не повторяются.
Шел уже третий танец, но Альва по-прежнему не находила в движениях ничего знакомого. Кроме разве что хороводов, которые были только в первом танце. Но на те хороводы, что крестьяне водили в деревне у костра, они были не похожи. В деревне они просто брались за руки и кружились, а тут все танцующие образовали два круга разного размера, один внутри другого, и круги эти плавно двигались в разных направлениях. Пары в пышных нарядах одновременно размыкали круг, перемещались, не забывая при этом грациозно двигаться, и снова соединялись. Все это создавало какой-то удивительный узор. Действия танцующих были слаженны и отточены. Они все словно созданы для танца и ничего в их жизни нет кроме этого прекрасного, завораживающего действа.
— Добрый вечер, — раздался голос откуда-то сзади.
Альва вздрогнула и повернулась.
— Э… Добрый.
— Позвольте представиться. Аронгольт Аррогантский, — сказал мужчина и подался вперед, странно протягивая руку.
Альва не поняла намека, оцепенела и ее рука осталась нецелованной. Аронгольт удивился, но сделал вид, что не заметил неловкости.
— Окажете ли вы мне честь и согласитесь ли со мной потанцевать?
"Не молчи. Отомри, курица, отомри, ну, моргни хотя бы" — уговаривала себя Альва.
— Конечно, — нашла в себе силы на ответ девушка.
Начался следующий танец. Аронгольт жестом пригласил Альву. Она взяла его за руку. Музыка зазвучала. И тут фальшивая Моринелль осознала, на что именно она согласилась. Альва начала в легкой панике озираться и пытаться понять, как ей нужно двигаться. Платье мешалось. На счастье Альвы танец был медленным. Первые минуты девушка неловко повторяла движения за остальными, но потом все же освоилась и начала двигаться все увереннее. Подол платья уже не мешался, а подчеркивал каждое ее грациозное движение. И понеслось. Танцы, вино, закуски, романтичные шепотки на ушко, снова вино… Альва не заметила, как пролетел этот час. Когда Арангольт отозвал Альву в сторонку, вывел из зала через небольшую незаметную дверь и стал звать к себе в покои, она забеспокоилась.
— На что вы намекаете? — возмутилась девушка и перешла на "вы", хотя еще пять минут назад придумывала кавалеру ласковые прозвища. — Мы с вами знакомы первый день.
— Первый день? — фыркнул Арангольт. — А переписка? А обещания? Ты говорила, что влюблена в меня!
— Но я вас до этого дня даже не видела!
— Но сейчас увидела.
— Да вы же сами общались со мной так, словно не знаете меня.
— Я думал, это игра… Нет, я не настаиваю, ни в коем случае…
— Мне нужно все обдумать, — перебила Альва.
— Как скажешь, — кивнул Арангольт.
Альва неловко кивнула в ответ, поспешно вернулась в зал и решила не обращать на произошедшее особого внимания. Бал еще не был окончен. Не успела она прийти в себя, как к ней подошел какой-то молодой человек.
— Моринелль, верно?
— Эм… Да. А вы, простите?
— Дотриан Паленм. Помните?
— А-а… да, конечно. Мы с вами переписывались?
— Да, где-то полгода.
— Что бы я вам не писала, это неактуально.
— Но…
Альва отступала. Как бы не обнаружился третий кавалер. Хватит с нее и двух на сегодня. Девушка начала потихоньку продвигаться к выходу, но тут в другом конце зала началась какая-то суматоха. Альва вытянула шею, пытаясь разглядеть, что там происходит. Потянуло дымом. Оркестр затих, раздался крик: "Пожар!". Неподалеку какая-то впечатлительная особа очень невовремя решила упасть в обморок, выпустив из рук бокал с вином. Звон бьющегося стекла стал последним звуком, который можно было различить: через мгновение поднялся просто невообразимый шум. Все закричали, заохали, ломанулись к выходу. Несколько дам запутались в подолах платьев и повалились на пол, кому-то помогли подняться, кого-то чуть не затоптали.
Альва пыталась пробиться к выходу.
***
— Наконец-то, — прошептала Велия, выглядывая из-за угла.
Этаж заволакивало дымом. Стражник пробежал мимо некромантки. А она тут же направилась к трофейному залу. Отодвинув с жутким скрежетом тяжелый засов на дверях, она медленно отворила тяжелые и надсадно скрипящие двери. Слышно было все это буйство звуков наверняка если не во всем замке, то на всем этаже уж точно.
Велия прикрыла за собой двери и осмотрелась. Зал оказался просто огромным. И везде чучела: на напольных подставках, маленькие на полках, на стенах, некоторые под стеклом. Звери, птицы, даже коллекция насекомых. Это уже были не трофеи, а просто коллекция всего, что раньше было живым и бегало по земле или летало по воздуху. Только тех, кто обитает в воде, здесь не было.
Глаза разбегались. Велия прошла мимо специального стеллажа с особенно неудачными работами таксидермиста, вроде перекособоченного чучела волка, которое зачем-то еще и посадили на стул, и приблизилась к стеллажу с пресмыкающимися. Ящерицы, змеи. Одна трехметровая полосатая змея занимала всю полку, но это была не та змея. Амфисбена раза в два больше.
— Да где же ты? — прошептала Велия. — Где можно спрятать пятиметровую гадину?
Велия прошла очередной ряд из стеллажей и наткнулась на один необыкновенно высокий. Глянула с надеждой вверх. И там, наверху, на высоте почти двух человеческих ростов, она увидела лежащую на самой верхней полке голову
