его рубашку через голову, отбрасывая ее куда-то в сторону. Я использую свою грудь, чтобы размазать шоколад по его груди, наблюдая, как блестит его кожа под слоем сладкой кондитерской массы. Я прикусываю язык, чтобы не слизать с него все капли.
Опускаюсь на пол, прямо между его коленями, касаясь губами мышц его пресса. Аромат шоколада ошеломляет как нельзя лучше, и я провожу языком по его пупку, наблюдая, как напрягается его живот.
— Черт. — Он откидывает голову назад, его рука сжимается в моих волосах, оттягивая кожу головы. Нуждающийся хнык, застревающий в его горле, разжигает во мне огоньки страсти — только для него.
Я заканчиваю свое путешествие, а затем мои пальцы перемещаются вниз, чтобы расстегнуть молнию на его брюках и стянуть боксеры, позволяя его члену выскочить наружу во всей своей восьмидюймовой красе. Он твёрдый от возбуждения, а над набухшей головкой блестит жемчужина спермы.
— Мне нравится, какой ты твердый для меня, — вздыхаю я, проводя пальцем по доминирующей вене, идущей вверх по его члену.
Его член пульсирует, а его руки все глубже впиваются в мои бока.
— А мне нравится, каким твердым ты делаешь меня.
Я сбрасываю джинсы и стринги в рекордные сроки, оставляя нас обоих голыми и покрытыми шоколадом. Он тянет меня обратно к себе на колени, и моя киска становится влажной, когда его пальцы поглаживают возбужденное место. Его член в эрегированном состоянии упирается даже выше живота, и моя киска пульсирует от одной только близости к нему.
Хейз скользит пальцами внутри меня без предупреждения, растягивая мои стенки, находя то особое место, которое заставляет меня выкрикивать его имя и сжимать в кулак его волосы. Его пальцы изгибаются и порхают, набирая обороты, пока из меня не вырывается громкий стон.
Верхняя часть моего тела дрожит, и я прижимаюсь к нему ближе, мои ногти резко царапают его спину в поисках облегчения.
— Подожди, нам нужно…
Он крутит пальцами по кругу, и зарождающееся внутри меня ощущение прерывает ход моих мыслей.
— Я недавно сдавал анализы. Я чист. Но я могу…
— Нет, — останавливаю я его, замирая под его рукой. — У меня внутриматочная спираль. Все в порядке.
Это преступно — то, как он двигается внутри меня, теперь глубоко погружая костяшки пальцев в мою возбужденную киску.
— Я надеялся, что ты это скажешь, — рычит он, убирая свои влажные пальцы.
Я провожу своей киской по его члену, который пульсирует в предвкушении того, как он войдет в меня. Это первое ощущение — самое восхитительное. Как только его кончик упирается в мое ядро, я мгновенно сжимаюсь вокруг его члена, и головокружение играет с краями моего зрения. Я чувствую себя такой полной, давление в шейке матки растет с каждым мгновением.
Его дыхание превращается в гортанный рокот, от которого мое тело сотрясается.
— Если ты собираешься продолжать так сжимать меня, тебе лучше быть готовой наблюдать, как из тебя вытекает моя сперма.
Когда он пытается заглушить мои стоны, я чувствую горький привкус шоколада на его языке. В моем животе медленно расползается жар, когда он упирается в меня, каждая мышца его торса напрягается, как канат.
Его руки крепко вцепились в мои бока, чтобы удержать на месте, пока я двигаюсь на нем. Он прижимается бедрами к моему тазу, что-то пьянящее темнеет в его глазах. Я выгибаюсь навстречу ему, чтобы предоставить ему лучший угол обзора, и чувствую, как вспыхивает жгучая боль в том месте, где его ногти вонзаются в мою кожу.
— Черт возьми, Айрис. Мне нужно ощутить каждый твой сантиметр. Пожалуйста, позволь мне почувствовать каждый твой сантиметр.
Чем быстрее я двигаюсь, тем быстрее исчезает его самоконтроль, и я дорожу каждым мгновением его мольбы о пощаде. Хейз Холлингс. Умоляет. Это восьмое чудо света.
Симфония стонов разрывает накаленную сексом атмосферу. Мы едва не опрокидываем стул, на котором сидим, когда рука Хейза вырывается, чтобы ухватиться за край стола. В моих ушах звучит только хлопки кожи о кожу, шлепки моей задницы о его твердые бедра и хлюпанье моей киски, когда я с легкостью скольжу по его члену.
Его член подергивается внутри меня.
— Трахни меня, — простонал он, его грудь вздымается.
— Я думала, что именно это я и делаю.
Я облизываю его шею, смакуя сладость шоколада, мне даже нравится соленый привкус пота, покрывающего его плоть. Мой язык очерчивает точку его пульса, и, хотя я не вижу его, я чувствую, как он ровно бьется.
Он усмехается каким-то глубоким и хриплым звуком, в его словах сквозит возбуждение.
— Из-за этого языка у тебя будут неприятности.
— Какие неприятности?
Он наклоняется вперед, приникает губами к моей ключице, его зубы задевают натянутую кожу. Когда я чувствую, как он прикусывает кожу, я понимаю, что там будет засос.
— Как насчет…
Руки Хейза направляют мои бедра, когда он входит в меня, разжигая огонек вожделения, мерцающее пламя, которое обжигает мои вены и обещает расслабить каждый мой мускул. Я сдерживаю жалобный стон.
— …небольшой…
Когда я прижимаюсь к нему в очередной раз, его член упирается в то место, от которого у меня перед глазами встают звезды, и я даже не совсем понимаю, что он мне говорит. Нет, я слишком отвлечена всепоглощающей болью, превращающей мои внутренности в воздушные шарики.
— …пытки? — он заканчивает, и через секунду он отодвигает меня от себя и выходит.
Он двигал мной так, будто я была невесомой. Черт, я даже не поняла, что мы поменяли положение. Наэлектризованная потребность, которую я преследовала, тускнеет до крошечной искры, и я уже собираюсь зарычать от досады, но тут он склоняет меня над столом.
Столкновение моей груди с деревом не жесткое, но достаточно сильное, чтобы заставить меня задохнуться. Сзади меня Хейз обхватывает рукой мое горло. Я дрожу от остывающего на коже шоколада и от того, как он раздвигает мою обнаженную киску.
— Я не могу. Мне нужно…
— Кончить? Ты кончишь. Только когда я скажу.
Мои ноги дрожат, киска пульсирует, и я резко сглатываю в такт его пальцам.
Его рука держит мою голову поднятой, и он прижимается промежностью к моей заднице, вес его члена упирается мне в бедро. Внутри меня разгорается буря, и я никогда в жизни не хотела чего-то так сильно.
Нетерпение срывается с моего языка.
— Хейз, если ты…
Его пальцы сжимаются на моей шее, а затем я чувствую, как его дыхание скользит по моей щеке.
— То что?
О Боже. Мне нужно, чтобы он трахнул меня. Мне нужно, чтобы он что-то сделал. Что угодно.
Я хнычу, когда он начинает вращать
