На этой стороне все теряют разум. Одинаково, что люди, что эльфы, – проговорил мужчина. – Не понимают где они, не всегда помнят – кто. Оказываются заперты в бесконечном круге однотипных действий и ситуаций из прошедшей жизни. Но светлячки – другие. Они способны осознавать себя. А уж помогать остальным или нет – вопрос второй.
Заметив, что она хочет что-то сказать, Арго торопливо продолжил:
– Но знаешь, откуда они берутся, и почему их так мало? – и сам же ответил: – Светлячки – дети истинной любви.
Эри несколько раз моргнула, пытаясь переварить эту мысль, и обернулась к Эрвину. Тот улыбнулся.
– Я влюбился в Розалину с первого взгляда, – ответил тот. – Мы проводили вместе каждое свободное мгновение.
– И что же произошло? – она сдвинула брови, пока не решив, верить ли. – Почему мать удивилась рождению полукровки? Почему отдала меня Анжеле?
– Потому что она забыла. Вернее, её заставили забыть, – пояснил Эрвин. – Как и меня. Я помню лишь, как однажды мне явился эльф, окруженный сиянием. Он держал в руках ребенка, Лаирэ. Попросил воспитать его мужественным воином, но ни словом не обмолвился, что это мой сын. Узнал я об этом лишь после смерти, здесь. Сначала я ничего не понял, а потом так разозлился, что не смог целиком уйти на ту сторону и остался призраком. И здесь, и там. Это дало свои преимущества. Я разыскал Розалину и стал являться к ней во сне, помогая вспомнить. А Арго помог найти ответы, кто и почему сотворил это с нами.
– И что же вы поняли? – спросила Эри, чувствуя, как пол уходит из-под ног. Она невольно придвинулась к Хоакину, словно вместе они сильнее.
– Оринг Найтингейл наложил на нас с Розой заклятье, – продолжил Эрвин. – И сделал это намеренно.
– Зачем? – она скрестила на груди руки.
За эльфа ответил Арго:
– Чтобы решить твою судьбу. Он, видимо, не догадывался, что детей родилось двое. Забрал у ничего не понимавшей женщины сына, но быстро понял, что мальчик не унаследовал нужных способностей. Потому просто передал его отцу. И только потом, годы спустя, сумел-таки разыскать тебя.
Эри задумалась. Верить ли? Это многое объяснило бы.
«Теперь понятна растерянность Розалины, – подумала она. – Как мне повезло, что рядом проходила Анжела».
– Оринг не хотел, чтобы у хранителя силы была семья и близкие, – продолжал Арго. – Ему нужен был герой-одиночка. И ты для этой роли подошла, увы, лучше всего.
– А может, он думал, как лучше, – вступил в разговор Хоакин. – Не хотел отнимать ребенка у любящих родителей, а с потерей памяти – это не так болезненно.
– Зачем вообще надо было меня забирать? – спросила Эри.
– И Роза всю жизнь потом жалела, – добавил Эрвин.
– Во всех случаях, – заключил Арго, – он поступил, как ему удобно.
– Но для спасения мира, – не слишком уверенно возразила Эри.
Арго выдержал многозначительную паузу.
– У Оринга Найтингейла есть две проблемы, – снова заговорил он. – Первая – во время того ритуала он лишился части души. И вторая – он теперь бессмертен.
– Не вижу, что тут плохого, – не понял Хоакин.
– Одно дело быть бессмертным среди живых, – пояснил Арго, – другое – одиноким призраком, блуждающим по границе.
– А что, на этой стороне лучше? – удивилась Эри.
– Нет, но возможно, в другом мире будет иначе. Словом, Оринг хочет того же, что и драконы – нового начала. Но для этого ему нужно найти пропавший осколок души.
– И вы знаете, где он, – догадалась она.
Арго победно улыбнулся.
– Он у меня.
Глава восемнадцатая – Душа бессмертного
– Столетия я блуждал по пустому замку, не понимая кто я и где, – рассказывал Арго. – Однажды мне удалось выбраться за ворота, и там, среди болот, я увидел сгусток света. Как завороженный, я пошел к нему, погружаясь по грудь в вязкую жижу. Когда же коснулся его, свет слово перешёл в мою руку, и воспоминания хлынули таким потоком, что я потерял сознание. Меня спас рыбачивший рядом орк. Он не понимал, что в болоте нет рыбы, зато увидел тонущего и вытащил на твердую землю.
Очнувшись, я поблагодарил своего спасителя и протянул ему руку. Когда наши ладони коснулись, на мгновение между ними вспыхнуло, и я увидел просветление в его черных глазах. От удивления орк отшатнулся, а затем посмотрел на меня по-новому.
«Ты мой спаситель», – сказал он и побежал прочь.
Покинув замок, я отправился изучать окрестности, стремился понять, как устроен этот мир. Законов природы здесь словно не существует. Предметы и целые места перемещаются, нет постоянных расстояний. То, что было близко, становится далеко. Увиденное вчера бывает невозможно найти завтра. Люди из разных стран и эпох могут сидеть за одним столом и понимать друг друга, хоть и говорят на разных языках. Я понял, что многое управляется желанием и силой воли. Чем больше у тебя осознанности, тем легче не заблудиться.
Произошедшее с орком оказалось не единичным случаем. Стоило мне коснуться кого-то, как человек или эльф вспоминал, кто он, и с этим знанием мог прервать порочный круг своих мучений. Так распространился слух о спасителе, и ко мне потянулись вереницы заблудших душ.
Я быстро понял, что не смогу вечность сидеть на холме и жать проходящим руки. Их было слишком много, да и одной осознанности недостаточно, пока все оставались заперты здесь.
Долго и упорно я искал решение, пока однажды не узнал о тебе и плане Оринга.
– Откуда узнали? – перебила его Эри.
– Не имеет значения, – уклонился Арго. – Главное – ты способна открывать двери между мирами. Драконы хотят воспользоваться Огненной лилией для себя, но есть и другие возможности. Ты могла бы спасти всех, Эриал. Всех, кто заперт в этом сером безрадостном крае вечных страданий. Ты могла бы перенести их на другую сторону, дать шанс прожить заново.
– И вас, конечно, вместе с ними, – заметила она.
– Оринг заключил с драконами сделку, – продолжал Арго. – Он приведет тебя к ним, а они вернут ему украденный осколок души. Как ты уже заметила, твоими же руками.
Эри вздохнула.
– Что вы предлагаете? – спросила она напрямую.
– Однажды драконов уже обманули. Можно попробовать
