Хокон и Мия последовали за ним в лес — густой массив деревьев, покрывавших большую часть владений Мии. Два кургана были расположены на естественной поляне, рядом протекал небольшой ручей. Тот же ручеек тек мимо поселения, что было логично, и Хокон обратил внимание, что там, где дорога пересекала поток, был старый мост.
— Мы начали с большего, как вы, ребята, и сказали, — заговорил Томас. Несколькими днями раньше на собрании и Мия, и Хокон обоюдно решили, что это будет лучшим вариантом. — И мы уже наткнулись на очень интересные вещи, хотя только-только приступили. Идите-ка взгляните.
Изабелла и Андерс были заняты расчисткой, но они оба встали, сияя, когда Томас указал на предмет, лежащий в коробке и наполовину скрытый пузырчатой пленкой. Хокон сделал резкий вдох.
— Меч? Серьезно?
Он наклонился, чтобы рассмотреть находку более подробно, и хотя меч был сильно изъеден ржавчиной, характерная рукоять в стиле викингов и сама длина оружия не позволяли ошибиться.
— Ух ты, потрясающе! Так это могила воина или кого-то знатного?
— Мы так думаем, хотя до сих пор встречали только кости животных. Судя по виду, лошадиные. Возможно, меч был слегка смещен. Но мы будем продолжать копать. — Томас все еще широко улыбался, и Хокон улыбнулся в ответ. Это было что-то фантастическое, именно то, на что он надеялся.
Он с благоговением коснулся рукояти меча и ощутил как будто покалывание и шум в ушах. Он закрыл глаза: меч словно перенес его во времена своего владельца.
Он смотрел, как мертвеца несли к месту последнего упокоения, затем услышал пение и громкое ржание убиваемой лошади, чтобы она могла последовать за хозяином в загробную жизнь. Вдохнув, он почувствовал в воздухе железный привкус крови, дым от высоко поднятых факелов и кислый запах мокрой шерсти от одежды людей. Факелы коснулись погребального костра, и пламя взметнулось в небо. Он слышал плач, но сам не чувствовал печали, только облегчение…
Хокон открыл глаза, на секунду потеряв представление, где находится, прежде чем отдернуть руку. Так почему же он не испытывал печали? Он покачал головой. Нет уж! Это не реальность, очевидно же, а просто его воображение. Он не очень хорошо спал с тех пор, как приехала Линнея, — должно быть, устал.
Он встал и попытался сосредоточиться на том, что происходит здесь и сейчас.
— А какие-нибудь датирующие находки есть?
— Да, есть кое-что. Англосаксонская монета времен правления Этельвульфа Уэссекского, так что, может быть, восемьсот сороковые или пятидесятые годы? Хотя я полагаю, что могила, если это она, может быть более поздней.
— Отлично! Что ж, продолжайте копать и дайте нам знать, если еще что-то найдете. Вам нужна наша помощь?
— Нет, я думаю, нас троих достаточно. Иначе будет слишком тесно.
Томас присоединился к работавшим на раскопе и продолжил с того места, на котором остановился, а Мия и Хокон направились обратно к домику.
— Таким образом, возможная могила относится к середине девятого века, — прокомментировал он. — Теперь мы действительно куда-то пробиваемся.
— Да, это замечательно! Я понятия не имею, почему мы никогда не обращали на эту поляну внимания. Мы с бабушкой часто ходили в тот лес за грибами, но, думаю, эти курганы никогда особо не попадались на глаза. Либо так, либо она не указала мне на них. Она очень бережно относилась к прошлому.
— Полагаю, что можно было бы легко пройти мимо них, ничего не подозревая. — Хокон был доволен, что они так здорово продвинулись, но в то же время чувствовал странное беспокойство.
— А на холме продолжаем? — Лицо Мии к этому времени вернуло свой обычный вид — слегка загорелое, с веснушками на носу и щеках.
Нужно признаться, эти веснушки, ежедневно прибавлявшиеся, были почти неотразимы, но Хокон притворялся, что не замечает их.
— Мы могли бы, но я с удовольствием оставлю это другим. Я… Ладно, пусть это прозвучит странно, но у меня такое чувство, что мы должны искать где-то в другом месте. Что мы что-то упускаем. — Он покачал головой. — Знаю, я, наверное, слишком много пробыл на солнце и плохо сплю, но это неотвязно скребущее душу чувство…
— Нет, я не думаю, что ты сумасшедший, — Мия положила руку ему на плечо, чтобы успокоить, — потому что чувствую то же самое. Как будто я не могу найти себе места. Шило в штанах. Ну, не буквально, но ты понимаешь, что я имею в виду.
— Да, именно так! Фу, я рад, что это не только со мной. — Он улыбнулся. — Хорошо, допустим, мы пойдем на поводу у нашей интуиции — куда?
— Давай закроем глаза и послушаем. Не знаю, как ты, но я чувствую какие-то вибрации от этого места, и, может быть, они подскажут нам, где копать. Там, у кургана… — Она покачала головой. — Нет, скорее всего, ничего особенного. Нужно еще раз взглянуть на карту участка и результаты геофизики и…
Но Хокон перебил ее.
— Пение? Ржание убиваемой лошади? И странные запахи? — Он уставился на Мию, и она вскинула голову.
— Ты тоже это слышал? Боже мой… Что здесь происходит?
— Не знаю, но думаю, что мы должны просто принять это, как оно есть. Не то чтобы у нас, похоже, был выбор, но все же…
Они остановились у задней части дома лицом к озеру, и Хокон, мгновение поколебавшись, взял Мию за руку. Она не сопротивлялась, ее пальцы сомкнулись вокруг его руки.
— Давай посмотрим, не повторится ли это снова. — Закрыв глаза, он глубоко вздохнул, успокаивая сердцебиение и напрягая слух. Он что, сходит с ума? Но это казалось таким правильным.
Сначала он не слышал ничего, кроме завывания ветра в ближайших деревьях и плеска маленьких волн о берег и пристань.
С холма доносились отдаленные голоса, взрывы смеха, скребущие звуки. Почти нереальные. Слабые, как будто его уши набиты ватой. Затем, неуловимо, звуки изменились, стали нечеткими, а потом более явственными. В голове Хокона вспыхнула потрясающая воображение картина.
Люди, собравшиеся на берегу; мужчины кряхтят и тяжело дышат, пытаясь спустить огромный камень в углубление в земле, которое удержало бы его в вертикальном положении. Женщины и дети толкуют между собой, обсуждают сказочно красивую резьбу на лицевой стороне камня, выкрашенную в темно-красный и черный цвета. По периметру камня нарисована змея, на ней руническая надпись…
Внезапно он открыл глаза. Было так, как будто кто-то дал ему подзатыльник, и он, моргнув, словно спросонья, поглядел на Мию. Ее глаза, необычайно чистого серого цвета в ярком солнечном свете, были огромными.
— Ты… ты видел его? — спросила она.
Он почувствовал, как ее рука дрожит в его руке, и сжал ее пальцы.
— Рунический камень? Да.
— Черт возьми. — Убрав руку, Мия провела пальцами по своим непослушным волосам. — Что происходит? Честно говоря, я немного напугана. Как будто нас преследуют призраки. Я имею в виду, что даже не знаю, почему предложила попробовать. Эта мысль просто пришла мне в голову, как будто… — Она заметно сглотнула.
