тоже подобный случай был, так поделились бы друг с другом, рассказали, и вместе продолжали бы поиски. А они мне про какую-то Монголию наплели, наверное, чтобы меня сплавить… а я сделал вид, будто я такой крутой, и у меня уйма связей, и я всё, что захочу, найду…
Доминик замолчал. Я чувствовала его отчаяние и понимала, насколько ему хочется узнать этот секрет. Может быть, дело даже не в нём, а в том, что парень до сих пор не до конца уверен в собственной вменяемости. И это тоже можно было понять.
Но не могу же я рассказать ему про ветров…
— Я обязательно поговорю с Лезаром, — пообещала я. — Как только увижу его. И… может быть, нам лучше всем вместе встретиться. Чтобы вы не вели себя как враги.
Возле поворота на сквер мы расстались. Я объяснила Доминику, что вся местная шпана тут — мои друзья и волноваться нечего. Он ещё раз поблагодарил меня за танец, потом ещё жарче — за участие и спросил, может ли он позвонить мне в ближайшее время и спросить, как отреагировал Лезар. Я сказала, что сама позвоню, когда поговорю с ним, и на этом мы расстались.
****
Боги, боги… кого не интересует, что они собой представляют? Вихря, может быть, и нет — он имеет возможность видеть их на улицах своих городов, некоторые даже работают с богами напрямую. А вот человек… о, каждый человек, осведомлённый о Сфере Атмо, или Аэре, повидав настоящего вихря, жаждет увидеть и настоящего бога. Но вот как это сделать, если боги не выходят на Землю? Миар к’Фарсанг знает, как. Это его профессия — знакомить людей с миром ветров и непосредственно с его жителями.
— Сегодня ты будешь одним из нас, просто моим мелким любопытным другом, который никогда не бывал на Серебряных вечерах, — наставлял он своего подопечного. — Не суйся, куда не велю, слушай во всём меня. Ты понял?
— Понял, — Расти нервно сжимал и разжимал ладонями колени. Он уже успокоился после того испытания, что устроил ему Старик в прошлый раз, и сейчас готовился к новому. — Скажи… а что если кто-то из богов всё-таки поймёт, что я человек?
— Повторяю, — ровным голосом ответил Миар. — Понять, что ты не ветер, сможет любой, когда поймёт, что ты не можешь чувствовать кванты. Но на вечерах нет правила всем стягивать кванты и творить рисунки. Далее: боги, может быть, и умеют отличать богов от вихрей или вихрей от ураганов, но, думаю, они в твою сторону даже смотреть не будут. Кроме того, даже если кто-то и поймёт правду, это не будет сенсацией. Людей приводят, богам это известно. Разве что если ты будешь буянить, на меня падёт недовольство, мне выпишут выговор и будут презрительно называть Игроком. Так что прошу ещё раз: веди себя смирно.
— Да я же обещал уже! — Расти нервничал. — Я всё понял. Хватит наставлять меня, я не дурак, раз меня выбрали!
Он был прав — если просто посещать Аэр разрешалось и даже было необходимо каждому из Связистов, то присутствовать на мероприятиях и вступать в общение — единицам.
— Ложись тогда, — вздохнул Миар. Расти улёгся на койку, удобно устроил ноги, надел на лицо кислородную маску. Доктор, который будет наблюдать за телом, включил подачу газа. Несколько минут — и паренёк будет крепко спать.
— Зерно, — сказал Расти, пытаясь оторвать голову от подушки и посмотреть вниз. Вихрь кивнул и удержал парня жестом руки — зерно было зажато у подопечного в кулаке, как и положено. Тогда Расти тоже кивнул и закрыл глаза.
— Слушай, а что вам такого предлагают в Аэре, что вы работаете со Связистами? — поинтересовался врач, примерно ровесник Миара. — Ладно, мы — научный интерес, параллельные миры… а ты? Почему возишься с детьми, учишь там чему-то, а не просто бегаешь по миру, как многие ваши?
— У каждого свои интересы, — ответил вихрь. — Ты учёный, врач. Я вихрь-наставник. Мне неинтересно устраивать показательные потасовки в центре города, чтобы обратить на себя внимание, или прыгать с высотного дома. Да и просто ходить по вашим просторам и изучать или устранять последствия загрязнений не так уж весело. Мне нравится знакомить со своим миром.
— Но ты не исследователь.
— Нет. Я проводник.
Миар покосился на Расти. Тот лежал неподвижно, веки чуть подрагивали. Вихрь коротко кивнул доктору и растворился в воздухе.
Подопечного он вытащил прямо в своей квартире, в комнате, где на диване уже лежала одежда для Расти. Он, конечно же, появился в свободных штанах, широкой майке и кроссовках.
— Что за место? — деловито осведомился парень.
— Мой дом, — Старик был уже готов. Никакой банданы, никакой мастерки с полосками. Вихрь был одет в обычный деловой костюм насыщенного тёмно-синего цвета, с белой рубашкой и синим галстуком. Образ дополняли белые туфли, которые бросились в глаза Расти. Он почему-то ожидал, что будут чёрные. — Одевайся. Вот твои вещи.
— Это то же самое, — заметил парень, рассматривая свой костюм. Он был точно таким же, только на несколько размеров меньше — Миар был выше парня на полголовы и гораздо мощнее.
— Правильно. Мы представляем Синий сектор, поэтому явимся в синем. Так принято.
— Иначе не пропустят?
— Хочешь проверить?
Расти хмыкнул и принялся стягивать свои штаны. Они всё равно растворятся потом, когда он уйдёт.
— Какой-то примитивный костюм…
— Зато стоит прилично. У нас мало времени, давай помогу затянуть галстук.
— Сам завяжу!.. Вот, — Расти глянул в зеркало. — А что, очень даже вихрь. Вот только…
— Да, я именно об этом. Вот расчёска, вот гель. Вперёд.
— Зачёсывать? — ужаснулся парень. — Я же буду, как ботан!
— Синий сектор слывёт стандартным и несколько скучноватым среди серебряных — пусть нас так и воспринимают. Меньше лишнего внимания, — пояснил Миар.
— Тебе легко говорить, тебе-то не надо зализывать!
— Ну извини, — лысый Миар безо всякой обиды пожал плечами. — Давай быстрей. Причёсывайся, а я пойду за доской.
— Ух ты! — воодушевлённый тем, что поедет на настоящей доске, Расти принялся вдвое быстрее втирать в голову гель. Летательное средство ветров! О нём ходили рассказы и легенды среди юных Связистов, его представляли как волшебную плоскость из непонятного материала, на которую становишься и можешь выводить в воздухе немыслимые пируэты. Пару раз Расти видел, как вихрь пролетал мимо на такой доске. Но чтобы сам…
Когда он выскочил на улицу, Миар уже стоял на доске. Агрегат был длиной не менее двух метров и чуть меньше метра в ширину, спереди узкий и почти острый, а сзади — разделённый надвое. Такой был дизайн, некоторые доски были почти
