сама по себе опустилась на мое колено, нежно поглаживая, и немного смущая. — Равными?
— Угу, — энергично кивнула я, очерчивая пальцами красивые вены на руке дертагорца и чувствуя, как пламя блаженно вспыхнуло. — Очень хочу. И вообще если смотреть со стороны Сага, то ты принц, а я иномирянка. Твой статус на порядок выше моего. А я на Аше… ну, из несколько жестокого клана, и среди них, занимаю почетное место, но не принцесса это точно, — я говорила так быстро, что даже язык онемел от этой скорости.
Но продолжить болтать без умолку мне просто не дали. Я заметила нежную, мягкую улыбку на губах Ланселя, и пропустила тот момент, когда эти самые прекрасные в мире губы прикоснулись к моим — легко и невесомо. Это и поцелуем-то сложно было назвать, но от этого простого прикосновения все внутри меня налилось жаром, в крови вспыхнула сила, которая бушевала и рвалась наружу. А когда поцелуй начал набирать обороты, то ощутила истинное наслаждение, сравнимое… ни с чем его нельзя было сравнить, что было со мной прежде.
Я несдержанно застонала в рот Ланселя, почувствовав его улыбку и то, как с наслаждением его руки переместились на мои ноги, поглаживая и приподнимая ночную рубашку. Будь у меня силы, наверное, покраснела бы, но мысли были заняты немного другими переживаниями, а низ живота скрутило от томящей боли, заставляя желать большего.
Меня осторожно уложили на узкую кровать, наваливаясь сверху. Чувствовать такой приятный вес на себе, было сравни экстазу. А то, как Лансель прижимался ко мне, легким движением закидывая мою ногу себе на бедро и позволяя прочувствовать всю силу его желания, заставило судорожно вздохнуть.
Я выгнулась, вновь застонав и закрыв глаза от наслаждения.
— Ла-а-анс, — выдохнула я ему в рот, когда воздух закончился, и мы оторвались друг от друга. Мужчина набросился на мою шею, осыпая ее страстными поцелуями, наверняка, оставляя отметины. Он посасывал мою кожу и несколько кусался, заставляя меня таять от восхитительных, обжигающих прикосновений.
— Хад, — прошептал он мне на ухо, укусив за мочку уха и чуть оттягивая ее, отчего я сжала зубы, чтобы не закричать.
Еще месяц назад я бы покраснела от того, что творила сейчас, решив, что сошла с ума. Но на самом деле все было просто — страсть и магия творили с демонами нечто удивительное. И даже то, что демоном я была лишь наполовину, нисколько мне не мешало. Сейчас, почувствовав волнение силы, решила, что это был лучший момент для дальнейшей проверки моих подозрений.
Я выпустила наружу свое внутреннее пламя, которое жило с рождения и оно охватило наши тела. Не обжигая, а лишь подогревая и заставляя кричать от удовольствия каждого. Демоны чувственные порождения магии и наши силы способны дарить не только боль, но и наслаждение, несравнимое ни с чем.
— Ты так прекрасна, моя Ха, — прошептал Лансель, он не боялся моей силы, доверяя мне на сто процентов и обожание, что читалось в глазах дертагорца заставило меня улыбнуться от смущения. Было непривычно осознавать то, что на меня могли так смотреть. — Моя… — выдохнул он, и я увидела, как его глаза изменились, наливаясь алым пламенем, и пылая ярче тысячи костров. А после загорелая кожа начала чернеть, становясь, сродни блестящему обсидиану.
— Ланс, что с тобой? — испуганно прошептала я вопрос, но ответа не получила, потому что дертагорец скатился с меня и закричать во всю мощь своих легких. Мое пламя пыталось унять его боль, помочь, но все было тщетно. — ЛАНС! — теперь я закричала, спрыгивая с кровати и падая на пол рядом с мужчиной. Огонь не помогал, и мне пришлось его затушить, впитывая обратно. Но процесс не останавливался. — Что с тобой? Тебе больно?
Слезы навернулись на моих глазах, ведь я совершенно не понимала, что делать и как помочь тому, кто стал родным и близким. Он стал для меня всем, а я… я убивала его!
— Прости, Лансель, я приведу помощь… — я не знала, что делать — бежать за Тероном или остаться с дертагорцем. Сердце рвалось на части от того, как плохо было мужчине. Его ломало и скручивало, он весь трясся, как в лихорадке и его кожа и глаза… Они стали другими, пугая своими изменениями.
Мою дверь попросту выбили. Терон и Энгес ворвались в мою комнату, удивленные и злые. Особенно последний. Он вообще едва ли огненные шары взглядом не метал.
— Я…я… не знаю что с ним… — я уже не сдерживалась и плакала. Из-за пелены горячих слез окружающие немного плыли и раздваивались.
— Чем вы с ним занимались? — спросил Терон, садясь рядом с Ланселем и прикасаясь к его лбу. Вот только от такого простого движения он резко отдернул руку, чертыхаясь. — Паршивец! Он только твои прикосновения сейчас позволит.
— Мы… ну… мы целовались, — мысли путались из-за страха потерять Ланселя. — Я хотела проверить кое-что… мое пламя странно на него реагировало и когда мы были вместе я выпустила свою силу… И после этого он… Я его убила, да? Терон, не молчи, герои тебя дери! — не выдержала я и поняла, что демоническая часть меня начала брать верх. Истерика поспособствовала изменениям, и я заметила, как десна прорезали острые клыки.
Так нужно успокоиться!
— Джесмин, у него началась трансформация. И процесс будет неприятный.
— Но он ведь смертный… Или нет? Терон, он ведь из Сага и его братья смертные.
— А ты уверена? У него демоническая трансформация, — как-то неоднозначно буркнул Энгес, присаживаясь рядом со мной.
— И судя по цвету кожи и его глазам, то демон он необычный, — согласился Терон. А потом он посмотрел на дрожащую и непонимающую ничего меня и выдал то, отчего я испуганно пискнула, с ужасом посмотрев на Ланселя. — Он душегубец, Джесмин. И ты единственная, кто может ему помочь.
Душегубец… Все Боги миров… Что я наделала!
Глава 17
Ночь была длинной и тяжелой. Чтобы помочь демону… душегубцу, да любому демону необходимо пройти ритуал, который немного схож с принятием печатей Смерти. Только в этот раз нужно втирать не пепел от убитых, а чертить символы на древнем языке на лбу и груди. Чтобы демону новичку выжить во время его первой трансформации нужен кто-то близкий и желательно тоже демон и того же вида.
К сожалению, или к счастью, душегубцов среди нас не было. А единственным знакомым и близким демоном для Ланселя была именно я.
— Ты поняла, что именно нужно делать? — уже во второй спрашивал меня Терон. — Мы не можем находиться рядом во время процесса,
