пришедшей мысли.
***
В предчувствии неприятностей, на душе скреблись кошки. Что-то внутри не давало покоя. Думая, где я мог заметить неладное, отстраненно перетасовывал колоду.
— Снимите, Фёдор Андреевич. — Протянул стопку карт полковнику Акивовичу. Прослеживая попытки первого секретаря Куйбышевского обкома подсмотреть нижнюю картинку, сдал игрокам по две карты, а ещё три выложил перед собой рубашкой вниз. Было интересно наблюдать за этими людьми, когда они, обуреваемые азартом, пытались изобразить отсутствие эмоций. Лучше всех, блефовать получалось у Романа Валерьевича, конструктора из КБ Ильюшина, он снова смог обмануть генерала Шабрикова и забрать весь банк.
— Извините, товарищи, но мне пора на боковую. — Отказался от дальнейших посиделок. — Если, конечно, не захотите отыграться.
"Нет? Жаль, а я так надеялся." — Злорадно подумал, глядя на враз погрустневшие лица. Уважаемые товарищи, в общей сложности, продули мне четыре с половиной тысячи рублей, что, если ориентироваться по советским зарплатам, совсем неплохо. Да, неплохо, но, конечно, не с теми ценами, какие сейчас на продуктовых рынках.
Со мной вежливо попрощались и я пошёл из прокуренной "гостиной" в своё купе. Леонид и Алекс уже спали, а Виктор медитативно уставился в покрытое льдом окно. Надышав, он очистил небольшой участок и теперь наблюдал через него за нескончаемыми снежными просторами.
Под утро, мы прибыли на Северный вокзал и ещё долго стояли на путях, ожидая, когда освободится перон для нашего состава.
— Быстро на выход. — Вскочил с дивана и схватил ватник. — За нами идут.
Леонид бросился в соседнее купе, сообщить остальным об экстренной эвакуации. — Витя, выходим. Срочно! — Прикрикнул на товарищей и, показывая на Сазонова, добавил. — На улице оденется, быстрее!
В темноте было видно, как к нам приближаются несколько скачущих огоньков, это бежали бойцы с автоматами в форме НКВД, державшие в руках керосиновые фонари. Вот тебе и предчувствие, понятно, что вычислить и проследить наш маршрут, дело не хитрое, слишком многие знали о нас в Иваново, но я всё таки надеялся доехать до вокзала без приключений и успеть затеряться среди толпы.
Гонка по сугробам продолжалась недолго, мы забежали за длинный ряд складов и перешли на быстрый шаг по расчищенной дороге. Я просматривал округу, выбирая направление, но вокруг были сплошные рельсы и складские здания, и везде стояли недоверчивые вохровцы и лаяли злющие собаки.
— Я узнаю это место. — Неожиданно, Виктор сообщил хорошую новость. — Где-то через два километра будет телефонная будка, сможем позвонить отцу.
Ага, вижу, только тут не два, а все три километра будет. Когда, наконец-то, дошли, и Витя начал дозваниваться до своего дома, а я уже подумывал, что всё позади, на границе моего восприятия, показались преследователи с собаками. — Лёня, мы так не оторвёмся от них, у них собаки, бери Дениса и иди им навстречу. Я считаю, что их обманули, наврали, что мы враги, вот они и злобствуют. Покажешь им документы и требуй начальство. — Предложил идею, поглядывая на гэбэшника. — Но сам понимаешь — это небезопасно.
Леонид задумался. Тем временем Виктор дозвонился до дома и разговаривал с мамой, выясняя, где сейчас находится Аристарх Абросиевич.
— Хорошо, но ведь они всё равно будут продолжать вас искать. — Лёня согласился, но ещё сомневался. Под удивлённым взглядом Сиверцева достал из кармана ватника стыренную в вагоне перечницу. — Разотри с папиросами и посыпай по дороге.
Для связи, Данилин оставил ему номер родителей, мы обнялись, и они пошли по нашим следам обратно, засеивая снег перчёным табаком.
Опять бежим. Упирающегося майора держат под руки Евгений с Виктором, а я помогаю бежать эмигранту, у него до сих пор ноги синие от побоев. На бегу Витя рассказывал, что отец вторую неделю не ночует дома и мать пообещала связаться с ним сама, в назначенное ей место, из школы за нами приедет машина, а мы должны будем ждать рядом.
— Т-туф-ф ‐ т-туф-ф. — Прозвучали выстрелы. Успокоил ребят, сказав, что это были предупредительные в воздух.
***
Побрившись, крепкий, с лобастой головой, украшенной глубокими залысинами, сороколетний мужчина смотрел на себя в зеркало. На спинке рядом стоящего стула его дожидался китель майора НКВД. Раздавшийся стук в дверь, отвлёк мужчину от мыслей о чересчур прытком юноше. — Входи. — Пригласил он своего бывшего наставника. — Чай будешь?
Доставая из кармана бутылку дорогого коньяка, гость отказался. — Нет, у нас есть повод отметить, доставай стаканы, Петя. — Пояснил он, отвинчивая пробку. — Лаврентий на девять вызвал твоего шефа.
Майор взяв протянутую ему бутылку, набулькал поровну в два стакана и протянул один другу. — Так в чём повод? Он часто с ним общается.
— Давай, за нас, за нашу дружбу. — Гость предложил тост и проследил, как содержимое стакана исчезает в рту хозяина квартиры. — Извини, но повод — это ты, Петя. — Неторопливо, гость вытащил стакан из сжатой в судороге руки Петра Ильича и пошёл к раковине, чтобы прополоскать. Супруга у мужчины была любительницей чистоты и не терпела грязной посуды в доме, а он уважал её мнение. Спрятав коньячную бутылку обратно в карман, гость достал фляжку с бензином и тщательно разбрызгал её содержимое вокруг трупа, стараясь попасть на мебель. В зрачках отразилось пламя от вспыхнувшей спички. — Жаль. — Мужчина покачал головой и уронил спичку на тело.
Глава 23
Под ногами хрустело и хлюпало снежное крошево. Взявшись за чугунные перила перегнулся выглядывая внизу раннего рыбака.
— Здесь рыбы нет!
Пожилой москвич, пробивающий пешнёй лунку во льду, испуганно замер.
— Э-эй, я тут! Гражданин, здесь рыбы нет! Вся рыба вон у той излучины! — Повторил, когда пенсионер поднял голову вверх и увидел меня на мосту.
— Тьфу. Бисовы ГэПэУ, уже и рыбу под контроль взяли. — Бурчал себе под нос любитель подлёдного лова, поковыляв в указанном направлении. — При царе-батюшке такого не было.
На вопросительный взгляд Лобанова пожал плечами. — Чего? Доброе дело хотел сделать.
***
Я находился в подвале Лубянки. Сидел по центру тесной камеры, скованный по рукам и ногам наручниками и, вдобавок, привязаный к металлическому стулу.
— Так вот ты какой попаданец. Ну, и из какого же ты года? — Спрашивал Лаврентий Павлович, прохаживаясь за моей спиной. — Давай, начинай учить нас, как правильно воевать надо. Спасай страну сидя на диване.
Растерянный, лишённый своих способностей, крутился на стуле, пытаясь обернуться и посмотреть, чем таким звенящим Берия гремит на длинном столе.
— И что вы всё лезете к нам и лезете, чего вам не сидится в своём будущем…
Звук казался очень знакомым и всё в моём сознании кричало, что главный энкавэдэшник перебирает инструменты для пыток, но я упорно пытался вспомнить, где ещё мог
