не очень увлекаясь – завтра голова должна быть ясной. А сейчас мне необходимо было найти доводы, чтобы тронуться в путь немедленно. Потому что если мы будем медлить, то сюда заявится профессор Ластиг со своими нервно-паралитическими бомбами. Не сомневаюсь, что профессор сильно осерчал, когда я угнал их машину. А если учесть, что в округе не так уж много крепостей, где ее можно спрятать, то вывод напрашивался сам собой. Пора действовать. Я мысленно двинул вперед ладью и сказал:
– Крепость грязного капо Доччи всего в четырех-пяти часах пешего хода, правда?
– Пять часов спокойной ходьбы, четыре – быстрым маршем.
– Отлично. Теперь подумаем вот о чем. Доччи напал, когда большей части войска тут не было. Он разрушил мост и сильно повредил крепость. Перед тем как выступить на него, надо отремонтировать мост и, возможно, нанять новых солдат. Чтобы во время вашего следующего набега ничего подобного не произошло. Логично?
Он отхлебнул вина и взглянул на меня поверх бокала.
– Да, черт побери, все обстоит именно так. Осмотрительность, осмотрительность – мои офицеры мне все уши об этом прожужжали. Я хочу прищучить этого подонка, спустить с него шкуру, а они – осмотрительность, осмотрительность…
– И сдерете, капо, нет никаких сомнений. Но, знаете, я вам посоветую совсем другое. К черту осторожность! Думаю, этот дьявол в человеческом облике должен быть наказан немедленно!
И это ему очень понравилось. Было видно, с каким вниманием он выслушивает мой план.
– Оставьте крепость такой, как она есть. Возьмите с собой всех людей. Если все пройдет как надо, то войска вернутся раньше, чем кто-либо узнает, что они уходили. Мы выступим в полночь, бесшумно, как духи мести, выйдем на исходные позиции еще до рассвета и подберемся к самой крепости Доччи. Я знаю там одно удобное местечко. Как только опустится мост, я сделаю так – с помощью моей машины, конечно, – что мост останется опущенным. Ваши войска атакуют, и вот она – победа. Как только крепость будет захвачена, вы отошлете сильный отряд обратно, для защиты своей крепости.
– Что ж, звучит красиво. Но как ты собираешься помешать им поднять мост?
Когда я ему объяснил, он просто просиял.
– Ты только сделай это, и я обеспечу тебя до конца твоих дней! Гроутами Доччи, конечно, едва только захвачу его казну.
– Вы слишком добры к своему жалкому слуге. Но осмелюсь дать вам совет – пусть пока все в крепости отдыхают, – нам предстоит тяжелая ночь, не так ли?
– Да, правильно. Я отдам приказ.
После чего я вышел. Кроме вполне естественной заботы об измученных товарищах, у меня были и другие причины пожелать им приятного отдыха. У меня же, до того как отправиться почивать, имелось еще несколько весьма неотложных дел.
– Инструменты, – втолковывал я Дренгу, вытащив его из-под нар. – Понимаешь? Напильники, молотки, всякое такое. Где можно найти?
Дренг запустил пятерню в колтун на голове и принялся задумчиво чесать башку. В ней явно происходил напряженный умственный процесс, я уж было решил хорошенько встряхнуть парня, чтобы он соображал быстрее, но сдержался. Лучше уж не вмешиваться в естественный ход вещей, – возможно, что почесывание головы сильно помогало распространению электромагнитных импульсов по коре его головного мозга. Наконец процесс завершился.
– У меня никаких инструментов нет.
– Я знаю, мой мальчик. – Я услышал скрип собственных зубов и постарался взять себя в руки. – Но у кого-то они есть. Как ты думаешь, у кого?
– У кузнеца, – гордо произнес он. – У кузнецов всегда есть инструменты.
– Отлично. А теперь отведи-ка меня к ближайшему.
Ближайший кузнец оказался мрачным и волосатым субъектом, профессионально вымазанным сажей. Разумеется, от него разило вином.
– А ну, вали отсюда, сопля! Еще никто не касался инструментов Грундиса, никто!
Ну, знаете ли! Чтобы гаркнуть на него, мне и заводиться не пришлось.
– А ну, горе своей престарелой матушки, заткнись! Эти инструменты капо, а не твои! И капо прислал меня за ними. Или я их беру, или мой слуга приводит капо сюда. Считаю до трех!
Для начала он сжал кулаки и зарычал. На счет «два» – задумался. Понятное дело, он видел, как я нынче катал капо, и понимал, что я – лицо доверенное. С начальником цапаться ему не хотелось, и на счет «три» он принялся чесаться и кланяться, кланяться и чесаться.
– Конечно, хозяин. Грундис свое место знает. Инструменты, вот оно как, инструменты. Так это мы мигом наладим, мигом.
Я подошел к верстачку, на котором валялся инструментарий. Жалкое зрелище. Порылся в куче, пока не отыскал напильник, молоток и неуклюжие ножницы для жести. Передал их Дренгу.
– Бери. А ты, Грундис, придешь завтра в амбар и заберешь их.
Дренг пошел следом за мной и, увидев паровик, застыл с открытым ртом.
– Закрой, а то мухи залетят, – по-дружески посоветовал я ему, забирая инструменты. – Еще мне нужна прочная сумка или мешок, такого вот примерно размера. Отыщешь и принесешь сюда. Потом отправляйся дрыхнуть – ночь будет тяжелой.
С нормальным инструментом я бы управился в два счета, а тут… Понятно, речи не шло, чтобы уложиться в допуски, выйдет похоже – и ладно. Металлическая боковина водительского сиденья была толщиной примерно с ключ. Я пилил, рубил, резал. Наконец получилось что-то похожее. Ну, наверное, сойдет.
Дренг и, надеюсь, остальные уже спали, можно было приступать к операции «Большие гроуты». С ключом в кармане и сумкой за поясом, бесшумный аки тень – опять-таки надеюсь, – я отправился блуждать по лабиринтам крепости. План Слона навечно отпечатался в моей памяти, а дух его, судя по всему, витал надо мной, поскольку казну я отыскал моментально. Вставил ключ в замок, скрестил на счастье пальцы и повернул.
С громким лязгом замок открылся. Я прирос к месту, сердце громко застучало в груди. Звуки наверняка должны были услышать.
А вот и не услышали. Легко скрипнув, дверь распахнулась, и я вошел внутрь. И закрыл за собой дверь.
Прелестно. Сквозь высокие решетчатые окна лился яркий свет, а вдоль дальней стены располагались сундучки, сундуки и сундучища.
Первый сундук был наполнен медными гроутами. В полном соответствии с логикой во втором были гроуты серебряные, и я заполнил ими свою сумку наполовину. Тут мне на глаза попался маленький сундучок, стоявший рядом. Улыбнувшись, я нащупал там угловатые монеты. Золотые гроуты – целая куча. Очень удачная вылазка. Когда сумка основательно потяжелела, я остановился. Жадность не доводит до добра. Вспомнив эту глубокую мудрость, я перекинул сумку через плечо и ушел той же дорогой, что и пришел.
Во дворе были стражники, но меня они не
