безоружный! Что он вам сделает?
Мужики переглянулись между собой, оставив в глазах друг друга тупые вопросы.
― И точно, безоружного как-то некрасиво убивать.
Высокий достал из-за спины нож и бросил к моим ногам.
― О, господи! У него нож! ― Завизжал он, словно резаный поросенок.
― Берегись, он нас всех сейчас порежет! ― Наигранно выставил дрожащие руки Туча.
Арбалетчик наставил на меня ствол и прицелился.
― Ну все, хана тебе пацан…
Лейла кинулась на него и отмахнула арбалет в сторону.
― Да что вы за свиньи то такие, а? Быстро отстали от парня! ― Я стоял за ее спиной и смотрел как пружинят ее кудряшки всякий раз, когда она срывалась и кричала на мужиков. ― Или мне рассказать командиру про ваши тайные сундучки, набитые награбленной валютой?
В один момент лица всех трех мужиков отвердели, они начали коситься друг на друга.
― Ну что ты, в самом деле, мы же просто шутим.
― Конечно. ― Туча подошел ко мне и громко похлопал по спине. ― Мы же его просто разыграли. Скажи же, пацан, забавно вышло? Ты от страха, наверное, и сам в штаны наложил… ― Он пригнулся и стал шмыгать носом. Остальные мужики заржали.
Затем он поднял с земли нож и наставил на меня.
― Но уйти у тебя, к сожалению, тоже не получится. ― Он обратился через плечо к своим: ― Отведем его к командиру.
― Хорошая идея. Уж лучше так, чем с пустыми руками.
Лейла смотрела на меня, крепко стиснув губы. По ее глазам я прочитал, что это максимум, что она могла для меня сделать.
Ну что ж, и на том спасибо…
Пусть уводят меня куда хотят, лишь бы подальше от девчонок. Кто знает, что могло бы произойти, если бы они наткнулись на них. В Юми я был уверен. В ближней схватке она могла бы потягаться и со всеми тремя, но вот от арбалета бы ее ничто не спасло…
Меня отвели к костру и лошадям, связали ноги и привязали к дереву. Затем Лайла подогрела в котелке вчерашнюю кашу и бросила в нее мои грибы, которые я собрал в лесу. Она разложила еду всем мужиками по тарелкам и, пока они хлебали и мерзко чавкали, решила накормить и меня. Туча сказал, что если она хочет дать еду мне, то это будет ее личная порция. На что Лейна смачно плюнула в землю, но все равно принесла мне тарелку.
― Прости за это, ― она покосилась на мои связанные ноги, ― но они и вправду могли убить тебя. Им это ничего не стоит.
Я принялся жадно запихивать в себя кашу с грибами. Сколько я нормально не ел? Дня два?
― Не переживай за меня, ― отвечал я с улыбкой, глядя в ее грязно-зеленые глаза. ― У них был это все равно не вышло.
Сквозь ее пухлые губы вылетел ироничный смешок.
― Какой самонадеянный парень. Удача любит таких, как ты, Артур из Харилькольда.
― Не только удача, но и девушки тоже. Особенно красивые.
Она не улыбнулась, не отвернулась, не спрятала свои глаза от смущения. Лишь продолжала твердо на меня смотреть. Странно, обычно мое обаяние меня не подводило…
Я смотрел на ее соблазнительные пухлые губы, на ее шрам на правой щеке, который придавал ей нотку загадочности и интриги, на ее грязную спадающую челку и выразительные глаза. Смотрел, и продолжал пихать в себя кашу, надеясь на ее реакцию. Но ее лицо вдруг наполнилось тревогой и даже страхом…
― Зря ты зашел в этот лес, Артур из Харилькольда, очень зря… ― Бросила она, после чего выхватила тарелку и быстро вернулась к своим.
Вот срань… Даже доесть не дала…
Глава 20
Этим же днем они отвели меня в свой лагерь бродячих наемников. Я сразу же обратил внимание на огромные военные шатры небесно-голубого цвета, утыканные по всему периметру. Вероятно, эти разбойники выкупили их у сапфировой армии, а может и вовсе выкрали.
Я шагал вслед за Тучей, мои руки были связаны веревкой, конец которой он удерживал в своих руках и время от времени дергал за него. Либо от злости, либо от скуки. Двое его напарников вместе с лошадьми ушли к общему стойлу. Лейла же следовала вместе со мной и всю дорогу молчала.
В лагере царила типичная бытовая суматоха. Я видел, как один огромный мужик забивал топором куриц, а парень, сидевший возле, ощипывала тушки. Дальше выстроилась целая очередь к кузнецу, который педалью раскручивал точильный камень и работал с железом. У одного шатра прилюдно обливали водой обнаженных пленниц, у другого разбойники устроили кулачные поединки. И там и там собралось огромное количество вопящих и жадных до зрелищ мужиков.
Я прикинул, что одних только наемников-разбойников в лагере было примерно пару сотен. Все в растрепанных, полу рваных черных плащах с истёртыми эмблемами. Я даже не пытался разглядеть знаки на плащах. Мне было плевать, откуда взялся весь этот сброд. Для меня они были не наемниками, а стаей бродячих бешеных собак.
Однако в центре лагеря творились нечто странное. Прямо из земли выступало каменное сооружение, очень древнее, покрытое мхом, землей и заросшее лианами. Высотой в три человеческих роста, шириной в две телеги, оно напоминало вход и часть тоннеля, уходившего в землю. Когда мы приблизились, я заметил, что сам проем был наглухо запечатан каменной плитой. Вокруг сооружения крутилось с дюжину рабочих. Одни разбивали кирками входную плиту, другие пытались подкапать проходы с боков, а парочка и вовсе ― молотила лопатами верхушку.
― Что здесь у вас происходит? ― Спросил я Лейлу, не отрывая своих глаз от происходящего.
― Командир привел нас в это место, но ничего толком не объяснил. Сказал лишь, что щедро нам всем заплатит в конце.
― В конце чего? ― Озадаченно повернулся я к ней.
Она лишь пожала плечами.
― Мы живем здесь уже почти неделю. А он дал лишь одно указание: открыть этот чертов проход. Но, как видишь, пока что успехи так себе.
Один из рабочих в этот момент при ударе разбил инструмент, и одна из разлетающихся щепок попала в глаз другому. Завязалась драка. Вокруг сбежались зеваки, весело скандируя имена дерущихся. Этот цирк разогнал грозный надсмотрщик с мощными руками, грязными волосами до плеч и хищным взглядом. Своими гигантскими руками он схватил дерущихся рабочих за горло, поигрался с ними в воздухе,
