Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
и снова улыбнулся, будто и не замечая пистолет в руке опера.
– Он меня еще со студенческих лет занимал. Унтервегер. Сейчас пишу на основе его биографии и трудов кандидатскую «Убийцы в мировой литературе». Вот оно само как-то и выскочило.
– Нравится ассоциировать себя с маньяком? Вы поэтому такие рассказы пишете – от лица убийцы? Эссе про подъезд очень смахивает на выписку из дневника.
– Ой, ну что вы, – замахал руками Денис. Он был польщен или делал вид, что польщен. На щеках появился смущенный румянец. – Спасибо, конечно, но это чистой воды вымысел. Попытка переосмыслить великих персонажей…
– Петя, – вклинился Сергей Аркадьевич. Слова у него выходили уже не совсем четко, а взгляд слегка осоловел. – Это же литература! Я же тоже фантазирую, и даже в моих стихах не все правда.
Тут уж Зигунов не сдержался и ответил с нескрываемым сарказмом:
– Серьезно?! – но реакции ждать не стал, а скомандовал Никишину: – Собирайтесь, Денис Иннокентьевич, поедете со мной.
– Ладно, если вы настаиваете…
Молодой человек пожал плечами и стал собирать в сумку тетради, листки с пометками, рукописи.
– И вот это глянете? – сунул ему свои сочинения Зигунов-старший. – Хотел бы ваше мнение… Редакторский взгляд, так сказать.
Петр посмотрел, как отец опрокидывает очередную рюмку, и раздражение наконец накрыло – он подошел к столу, вылил остатки самогона в горшок с цветком и сказал с нажимом:
– Папа, тебе уже хватит. Следи за Владиком.
Зигунов знал, что у родителя в погребе таких бутылок еще предостаточно, но, может, хоть сегодняшнее веселье закончится на этой опустевшей рюмке.
На улице, плотно закрыв за собой дверь отцовской дачи, майор хмуро посмотрел на Никишина, не опуская пистолет:
– Поедем на вашей машине.
Правда, тот его, похоже, и не услышал. Парень думал о чем-то другом и нервно потирал левое запястье.
– Эх, жалко, что с сочинением так вышло. Не успеем. Получается, я зря торопился.
У Петра дернулся рот. Господи, дай сил не прибить этого чмошника прямо здесь и сейчас!
– Сочинение отец Владику дописать поможет. Время еще есть.
– Ну да, ну да, – покивал замбиблиотекаря, но по тону было понятно, что он не особо верит в подпившего старика.
– Идемте.
Пока двое мужчин шли по тропинке до ворот, Петр думал: «Хороша семейка, ничего не скажешь. Остается только надеяться, что отец сегодня не накиряется по случаю застольных переживаний и не выкинет какой-нибудь фортель. Винтовка-то так на диване и валяется, убрать ее на место он не удосужился. Может, забрать Владика? Нет, слишком опасно. Особенно везти его в одной машине с этим уродом – мало ли что у маньяка на уме. Вот дерьмо!»
Все эти невеселые мысли заставили Зигунова опять набрать знакомый номер:
– Андрей? Да, привет, это снова я. Слушай, не в службу, а в дружбу. Пусть твои ребята у отца до утра посидят. Можно это устроить? Спасибо, старик…. Только скажи им, пожалуйста, чтоб не пили, а то он обязательно будет предлагать. Я – твой должник.
Повесив трубку и выйдя со двора, майор махнул рукой пэпэпэсникам. В ответ мигнули фары уазика.
– Открывайте машину.
Никишин вытащил ключи из кармана ветровки, отпер дверь и уже собирался сесть на водительское сидение, но Петр потребовал:
– Сначала багажник откройте.
– Не знаю, в чем вы меня подозреваете, но предупреждаю заранее: в багажнике ружье.
– Какое?
– Обычное, охотничье. Оно зарегистрировано, все как положено, ничего незаконного. Охотбилет есть.
– Вы охотник?.. – поинтересовался Зигунов, а когда молодой человек щелкнул ключом и попытался поднять крышку багажника, скомандовал: – Нет! Я сам. Отойдите.
Никишин сделал несколько шагов в сторону.
– Нет, я охоту не люблю. Но по банкам-мишеням иногда стреляю.
В багажнике лежали, кроме винтовки в чехле, еще бухта каната, рулон полиэтилена, скотч, пила, топорик и бейсбольная бита. Майор ткнул пальцем:
– А это?
– Дома ремонт, вот и…
– Бита тоже?
– Нет. Это кто-то в читалке забыл пару дней назад. Я забрал, чтоб не свистнули. Когда владелец объявится, верну.
– Садитесь в машину. На пассажирское! Я сам поведу.
Они сели в «Форд», и Петр запустил мотор, повернув в зажигании ключ, который ему отдал Никишин. Пистолет уже лежал в кобуре, но опер краешком глаза продолжал следить за сидящим на соседнем кресле человеком. Как-то странно он себя ведет. Временами даже создается впечатление, что он действительно не понимает, что происходит. Но тогда почему так спокойно реагирует? Или на него каждый день оружие наставляют? Конечно, есть вероятность, что он ожидал чего-то подобного именно от Зигунова. Тогда встает закономерный вопрос: почему? Что ж, и здесь ответ очевиднее некуда – потому что у него был роман с Катей, и агрессия со стороны рогоносца вполне ожидаема.
У Петра скрутило солнечное сплетение. Рогоносец. Значит, жена ему все-таки изменяла, он не напрасно сходил с ума и вел себя как ревнивый идиот. Как там на том литературном форуме было написано? «Моя умница!» Коллеге по работе такое не напишешь. МОЯ. Раз «моя», значит, отношения близкие. Это, конечно, далеко не железное доказательство, но как косвенное вполне пойдет. Получается, Катя изменяла. Наставляла рога…
Перед глазами внезапно сверкнула картина, как этот худосочный Денис Иннокентьевич ласкает тело жены. Целует ее, а она улыбается в ответ и смотрит на него томным взглядом… Петру очень хорошо был знаком этот взгляд. Он его так любил.
Ярость и обида рванулись из горла, перед глазами поплыла темно-красная пелена. Но в последнюю секунду Зигунов все же успел взять себя в руки, и изо рта вырвалось только нечленораздельное хриплое бульканье.
– Вы что-то сказали? – спросил Никишин, но ответа не удостоился. Петр просто не мог сейчас говорить. Получалось только на автомате вести машину и удерживать внутри бушующее чудовище. Отелло. Ха-ха. Смех получался очень невеселым.
Ладно. Если подумать спокойно. Катя и помощник библиотекаря крутили роман. В таком случае она могла без всяких проблем пустить его в квартиру. И даже нарядиться в красивую кружевную ночнушку. Интересно, они писали это сраное сочинение до того, как потрахались, или после? Вероятно, до. А потом в порыве страсти или по холодному расчету (что скорее, если вспомнить тщательно выстроенную мизансцену, которая встретила майора в спальне) он ее задушил.
Зигунов бросил взгляд на руки Дениса. Тощий, а запястья широкие, да и ладони крепкие. Физической силы в нем явно больше, чем кажется на первый взгляд. Когда майор уже собирался отвернуться, чтобы следить за дорогой, глаза зацепились за красную нитку, завязанную на левом запястье молодого человека. Петр скрипнул зубами. Точно такую же нитку Катя купила в Турции и все уговаривала мужа ее надеть. Типа,
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
