делать — ответила Слания — наверное, нам стоит подождать момента, когда обстоятельства сложатся в чью=то пользу более однозначно.
— Согласен — поддержал её Терес.
— Ты ещё не успел осмотреть крепость? — спросила Слания, стремясь перевести тему разговора.
— Нет.
— Тогда самое время. Тебе понравится.
Она взяла его за руку и повела наружу. Поднявшись по лестнице, Терес оказался на крепостной стене, сложенной из ровных каменных блоков. Он стоял на стене, в форме полукруга, своими краями вцепившейся в скалу. Под ним, через сотню метров, за рядами хижин была ещё одна линия обороны — земляной вал с частоколом. Оглянувшись назад, Терес увидел центр крепости — дворец, прижавшийся к склонам гор. Перед дворцом были хозяйственные постройки — амбары, склады, жилища стражи. Всего, в крепости, по расчёту Тереса, в комфортных условиях могли жить около двух сотен людей.
— И это всё построили ларанаи? Я думал, мазанки крытые соломой — верх их архитектуры.
— Терес! — остановила его Слания — Прояви хоть каплю уважения.
— Здесь у Месалима друзья, верно?
— Можно сказать и так. Кое-кто хотел с тобой поговорить.
— Кто же это?
— Идём во дворец.
Терес пошёл ко дворцу. По дороге его встретили два стражника, одного из которых Терес вспомнил — он был в свите Месалима.
— Северянин, царь хочет поговорить с тобой.
— Какой ещё царь? — удивился Терес
— Ортион. Царь ларанаев в изгнании. Не каждый северянин удостаивается такой чести — сказал страж.
— Тогда я не буду заставлять вашего царя ждать.
Тереса провели во дворец. Интерьер был весьма скромным для царя ларанаев — тускло освещенный зал был заставлен стойками с оружием, кроватями стражников и бочками с припасами. Только размеры зала, позволяли предположить, что раньше он использовался для собраний и был в первую очередь дворцом, а не крепостью.
— Наконец-то вы здесь — раздался голос откуда-то сбоку.
Терес обернулся и увидел рядом смуглого юношу, быть может даже моложе его самого. Его внешность показалась Тересу весьма необычной — чёрные кучерявые волосы, голубые глаза, нос с горбинкой, тонкие губы — в жилах этого человека явно текла кровь многих народов. На голове была золотая корона, работы лучших ювелиров. На плечах покоилась мантия из алого бархата — великоватая для хлипкого юноши.
— Вы, видимо, Терес из Баласдавы? — неуверенно промямлил он.
— Если ничего не изменилось за последние пару недель, то да — ответил Терес.
Тереса переполняло самодовольство — его, сына обычного кузнеца, боится сам царь. Какая разница, что у этого царя нет ни земель, ни войска, да и сам он по большому счёту — мальчишка?
— А вы, насколько я понимаю, Ортион?
— Да.
— Зачем вы хотели со мной поговорить?
— Вы из народа уксбуров — мне про вас рассказывал регент.
— Регент? Кого вы называете регентом? — спросил Терес.
— Месалима. Он помогал моей династии с давних пор.
— Вашей династии? Сколько я себя помню, ларанаи всегда жили без царей. Да и в рассказах моего деда никаких царей не встречалось.
— Это, потому что нас уже две сотни лет как изгнали — ответил Ортиун.
— Видимо, это долгая история — перейдём сразу к делу — не хочу задерживать знатную особу — сказал Терес.
— Уверяю, вы меня нисколько не стесняете — нервно проговорил царь — но для того, чтобы вы правильно восприняли мою просьбу, я вынужден буду рассказать вам всю историю.
— Хорошо, рассказываете — сказал Терес.
Ортион немного походил по комнате, сел на свой трон и нервно осмотрев Тереса, начал свой рассказ.
— Что вам известно о ларанаях?
— То, что они язычники и крайне неумелы в военном деле.
— Да, да — к сожалению, вы правы. Но так было не всегда, Терес из Баласдавы. В первое столетия после потопа Эдекон — наш прародитель привёл сюда свою семью. На благодатной почве наше число росло очень быстро, и уже через пару сотен лет — когда в вашей земле ещё только начинали вспахивать первые пашни, на Зунлмарских полях расцвели несколько городов.
— И вы верили во Всеотца?
— Да, так и было. Тогда, среди множества семей, возвысилась одна — семья моих предков. В те времена, когда первые цари ларанаев строили державу, с лугдунских гор пришёл Месалим. Так случилось, что в это время умер старый царь, а новый ещё не успел возмужать. Месалим, чья мудрость восхитила местных, стал регентом, помогавшим править малолетнему правителю.
— И долго он был регентом? — спросил Терес.
— Он воспитал несколько поколений наших правителей. Наше царство крепло день ото дня. Мы побеждали всех — и степняков и нурагийцев и даже вас — уксбуров. Но однажды, в 495 году после потопа, на землю обрушилась засуха. Где засуха, там и голод, а где голод, там и бунт. Разгневанные жители свергли моих предков, и они вынуждены были бежать в эту крепость.
— И с тех пор, цари живут здесь с горсткой верных воинов?
— Не совсем — тут Ортиун замешкался и на его глазах проступили едва заметные слёзы — мы много раз пытались вернуть ларанаев, но каждый раз безуспешно. Несколько лет назад в походе погиб мой отец, а до этого и дед и прадед.
— А почему ларанаи стали язычниками?
— Так получилось, что вера Всеотца стала прочно ассоциироваться у ларанаев с нашей тиранией. И поэтому, как часто бывает, её решили уничтожить заодно с нашей властью. Вместо одного деспота в Андизире — отдельный в каждом городе. Вместо одного бога на небе — сотни в святилищах.
— Вам, наверное, не легко видеть, как ваш народ терпит от нас… — неловко попытался оправдаться Терес. Он чувствовал себя как ребёнок, которого отчитывают за проделки. Только проделками были грабежи и убийства.
— Нет, Терес из Баласдавы — оборвал его царь — вовсе нет. Позвольте, я расскажу вам свой план.
— Ну что же, рассказывайте.
— У вас ведь есть царь? — спросил Ортиун.
— Конечно, царь Буребиста — сказал Терес, и на сердце лёг тяжкий груз в виде воспоминаний о разговоре с Нерогабалом.
— Где есть царь, там и семья, верно?
— Допустим.
— Нет ли у вашего царя… скажем так… незамужней дочери?
— Я их жизнь особо не интересуюсь, но племянница точно есть.
— Слушайте мой план, Терес из Баласдавы. Если бы я женился на родственнице вашего царя, то от этого выиграли бы все — с вашей силой я смог бы завладеть страной ларанаев.
— Погоди-ка — ты решил подправить свои дела нашими руками?
— Терпение, Терес из Баласдавы — когда оба наших народа окажутся под одной властью, мы вновь обратим ларанаев в истинную веру. Не будет пошлин и ваши купцы смогут
