class="p1">— Мне бы так… — буркнул кто-то в строю. — Ну то есть, к бабам, а не к кобылам.
Шкода фыркнул. Воевода приблизился к боевому коню, повесил ему на шею цепь с медалью, на которой была изображена закованная в броню лошадь. Потрепал по загривку.
— А еще я тебе доспех черный сделаю. Как обещал, — шепнул он коню на ухо и подмигнул Прошке.
Тот стоял малость ошарашенный тем, что главным героем победы назначили не его, а боевого коня.
— И, наконец, — провозгласил инквизитор. — За проявленную доблесть, храбрость и героизм, повлекшие за собой спасение государства нашего наградить некроманта Прошку чином седьмого разряда, да аудиенцией с его величеством царем-батюшкой…
Прошка аж расцвел.
— Которая состоится, — продолжал оглашать Володя. — Когда у царя-батюшки Еремея шестого будет время.
«Твою мать!» — чуть не вырвалось у Прошки. Формулировка «Когда будет время», он это знал еще из опыта общения с чиновниками своего мира, означала, что, скорее всего, никогда. Ну хоть чин дали…
Изваяние царя-батюшки укатили. Когда ворота терема за истуканом закрылись, воевода отдал команду:
— Разойдись! — и уже не таким строгим голосом добавил: — Приказываю всем сегодня пить и веселиться!
Дружина радостно завопила, и только Прошка оставался хмурым. Володя, на этот раз не обращая внимания на чужие глаза, подошел к товарищу. Протянул тому руку.
— Поздравляю!
— Спасибо! — нехотя отозвался Прошка и огляделся по сторонам. — Слышь, Володь, это значит не примет меня Еремей?
Инквизитор пожал плечами.
— Вообще-то есть по тебе решение. Давай пройдемся?
Разговаривать с Володей на ходу стало чем-то вроде традиции.
— Молодец, — хвалил Володя. — Несколько месяцев здесь, а уже семерка. Мне, наверное, опасаться тебя следует. Как бы не подсидел.
— Куда мне до тебя? — шутливо отмахнулся Прошка. — Особист — это не мое. Другая специализация.
— И чем же ты заниматься хочешь? Из дружины тебя ни сегодня, завтра попросят. Во-первых, кроме воеводы, остальные там пятерки. Неуютно им с тобой рядом будет. Во-вторых, мечом ты машешь так себе, а стреляешь еще хуже. Да и некромантские способности твои со смертью Кощея улетучились.
Прошка кивнул.
— В общем, — продолжил инквизитор. — Надо тебе должность новую придумать.
— Так для того я к Еремею на аудиенцию и набиваюсь, — загорелся Прошка. — Дорожную службу хочу организовать. А то ездят здесь все, как бог на душу положит. А так и порядок будет, и денежка в казну.
— И не только в казну, — пробубнил себе под нос инквизитор. — Идея здравая. Помню, что-то такое ты уже говорил. А справишься? Организуешь все, как следует?
— Обижаешь! — Прошка улыбнулся. — Наберу народу толкового, да будем работать. Где наша не пропадала?
— Ладно, — согласился инквизитор. — Переговорю с царем-батюшкой. А ты пока отдыхай. Умотался поди.
Они обменялись рукопожатиями, и Прошка, наконец, отправился туда, куда хотел попасть с самого возвращения в город. В общежитие. Но по пути решил все-таки зайти к себе в избушку и переодеться. Встречаться с Марьяной в латах, хоть бы и в красивых черных, было не с руки. А ну как снимать придется.
— Здорово, избушка! — крикнул он, приблизившись к своему жилищу. Та в ответ скрипнула дверью. — Как ты тут без меня? Скучала?
Избушка пришла в движение, поднялась, и помочилась в речку. Затем снова опустилась.
— Жаркий прием! — буркнул себе под нос Прошка. — Характер, как у Яги. Из одного теста слеплены.
Войдя в избушку, покопался в сундуке. Отыскал наряд, в котором ходил на свидание с королевой амазонок. Переоделся. Чтобы полюбоваться на свое отражение, пришлось выбраться из жилища и, стараясь не дышать, подойти к вонючке. Видок у него был так себе. Местная мода Прошку, по-прежнему, не вдохновляла. Зато кафтан и шаровары можно было быстро снять. А это во время долгожданного свидания куда важнее. Имидж — ничто! Акт любви — все!
Шел по городу с гордо поднятой головой. Вокруг шушукались. Знали уже о подвиге некроманта. Слухи в этих местах разносились с феноменальной скоростью. На одном из перекрестков едва не произошло страшное. Из-за угла на бешенной скорости, чуть не опрокинувшись, выскочила запряженная тройкой карета. Прошка едва успел отпрыгнуть в сторону. Извозчик, даже не пытавшийся попридержать коней, и не думал извиняться. Вместо этого крикнул что-то нелицеприятное в адрес нерадивого прохожего и понесся дальше.
Бывший гаишник, по привычке зафиксировал в памяти транспортное средство, едва не лишившее его жизни. Лошади гнедые с черными гривами. Карета алая. Водитель, то есть кучер, мерзкий. С черной бородой на пол лица в синем головном уборе, по типу колпака.
«Ничего» — подумал Прошка. — «Бог даст, поговорим о том, как ездить по улицам надо»
Даже этот мелкий эпизод не мог испортить превосходного настроения. Подходя к зданию общежития, Прошка ощущал душевный трепет. Сколько раз за время похода он представлял момент, когда войдет в комнату Марьяны и скажет:
— «Милая, я вернулся. Люби меня! Будем жить долго и счастливо!»
Поднявшись на второй этаж, где квартировалась зазноба, он стукнул в дверь и тут же пожалел о том, что не раздобыл по пути цветов. Было бы торжественней. Хотя, кто знает? Может здесь было так не принято. Дверь не открывали. Он стукнул снова. Подергал ручку. Убедился в том, что заперто. Хлопнул себя по голове.
«Ну, конечно! Время обеда!»
Спустившись по длинной лестнице на нулевой этаж, обнаружил в столовой столпотворение. Вспомнил, как зашел сюда впервые. Как отправили его на дальний конец, где поглощают безвкусное варево из бздычки низшие слои местного общества. Как с завистью смотрел на шестерок, жрущих ароматное мясо и пироги. А теперь он был выше них. Значимей.
С появлением Прошки все затихли, уставились. А затем, как будто по велению волшебной палочки зааплодировали.
— Слава спасителю государства! — заверещал кто-то.
— Слава некроманту! — подхватил один из дружинников за пятым столом.
Стола для семерок не было. Для них была отдельная столовая. Но кто-то подскочил с шестого, чтобы уступить Прошке место. Вместо того, чтобы сесть на освободившийся стул, Прошка подошел к Марьяне, которая также, как все, хлопала в ладоши. Она замерла. Поднялась. Затихли и все остальные.
— Марьяна, душа моя! — произнес Прошка. — Отойдем? Разговор есть.
— Неудобно! — шепнула она. — Люди смотрят.
Все действительно уставились на парочку, стараясь расслышать каждое произнесенное слово. Шутка ли? Некромант русалке предложение делать собирается. Прошка хмыкнул, подхватил красавицу, перевалил через плечо и двинулся в сторону проклятущей лестницы, ведущей на верх. Зал снова разразился аплодисментами.
— Ну Прошка, ну мужик! — кричал кто-то.
— Так этих баб, — подхватил второй.
Если несколько месяцев назад Прошка, походивший в то время на борова, с трудом мог преодолеть эти ступеньки и при этом не задохнуться, то теперь он
