* * *
Под крылом «транспортника» проплывал Ленинград: широкие улицы и проспекты, старинные дома, постройки еще времен Петра Великого, памятники, ростральные колонны, церкви, острый шпиль – знаменитая «Адмиралтейская игла», воспетая Пушкиным.
Виктор Чайка поймал себя на странной мысли: когда он со своим ракетным кораблем неведомым и необъяснимым образом перенесся во времена Великой Отечественной войны, то делал все, прилагал огромные усилия, чтобы спасти Ленинград – не допустить полной и окончательной блокады города.
Но, вместе с тем, он ведь ни разу так и не побывал в нем. Вот такой парадокс…
И теперь смотрел на Ленинград с высоты птичьего полета: узнавал и не узнавал любимый город. Глядя вниз, он, скорее, угадывал замаскированные здания и памятники архитектуры, видел их, так сказать, «внутренним взором»: такими, как запомнились Виктору эти архитектурные шедевры.
Ведь та же «Адмиралтейская игла» – высокий золоченый шпиль Адмиралтейства, сейчас, в январе 1942 года упрятан под серым чехлом весом в полтонны, который сшили ленинградцы всего за одну ночь. А потом команда отважных и опытных альпинистов Михаила Боброва, Алоизия Зембы, Александра Пригожева, Ольги Фирсовой, Михаила Шестакова, рискуя жизнью, установила этот чехол.
Большинство шпилей и куполов на зданиях и храмах Питера золотили при помощи гальванопластики, и поэтому альпинисты их просто закрасили серой краской. А вот в случае с Адмиралтейством тончайшие листы золота на его крыше и на шпиле крепились на специальный клей. Красить их было нельзя. Именно поэтому и соорудили такой чехол.
Спрятать все значимые высотные ориентиры было для ленинградцев вопросом жизни и смерти. Ведь немецкая тяжелая артиллерия использовала их как прекрасные ориентиры для беспощадной стрельбы по осажденному городу.
К тому же нужно было спасти уникальное культурное и архитектурное наследие Северной Пальмиры для потомков. Умирая от голода и холода, ленинградцы самоотверженно защищали свои культурные святыни.
Для этого в том числе и сформировали спецбригаду из 30 опытнейших спортсменов-альпинистов. Они маскировали кроме Адмиралтейства еще и Михайловский, или Инженерный, замок, Исаакиевский и Петропавловский соборы.
Александра Пригожева и Алоизий Земба погибли от голода в 1942 году в Ленинграде. Других альпинистов – Михаила Боброва и Михаила Шестакова – призвали в армию. Как помнил Виктор Чайка, до Победы дожила только альпинистка Ольга Фирсова. В сентябре 1945 года именно она срезала стропы, которые удерживали чехол на «Адмиралтейской игле».
Другие здания и сооружения в Ленинграде прятали за маскировочными сетями. А вот памятники великим русским полководцам, таким как Суворов и Кутузов, остались стоять открыто. Так было задумано – герои прошлого вдохновляли ленинградцев на борьбу с врагом.
А вот памятник Пушкину с одноименной улицы укрыть не успели. Но вот парадокс: в этот монумент не попал ни один вражеский снаряд. «Пока жив памятник великому русскому поэту – жив и город!» – так говорили ленинградцы.
* * *
Промежуточную посадку с дозаправкой выполнили на полевой площадке на окраине Ленинграда. Взлетели уже ночью и сразу же взяли курс на Москву.
На этот раз два транспортных «Дугласа» прикрывали тяжелые двухмоторные ночные истребители «Петляков» «Пе-3». Кстати, эти тяжелые машины свое первое боевое крещение получили как раз в качестве воздушного эскорта. «Петляковы-3» 95-го авиаполка сопровождали транспортные самолеты, перевозившие английскую делегацию из Вологды в Москву. Тогда двухмоторным советским истребителям удалось успешно отбить три атаки «Мессершмиттов». Во многом этому способствовало мощное вооружение «Петляковых»: одна или две 20-миллиметровые пушки «ШВАК» в носу и пара крупнокалиберных пулеметов Березина. Еще один 12,7-миллиметровый «Березин» на турели штурмана прикрывал хвост самолета. В дальнейшем тяжелые истребители применялись в системе ПВО Москвы и других крупных советских городов, в том числе и как ночные перехватчики с установленными на них первыми радиолокаторами.
Так что капитан-лейтенант Чайка и остальные офицеры МРК «Балтийск» чувствовали себя под надежной защитой на борту транспортных «Дугласов».
Очередное приземление было уже на подмосковном аэродроме Кубинка, откуда кортеж бронированных легковых автомобилей отправился прямо в столицу – в Кремль.
* * *
«Вот и свершилась “мечта попаданца”», – подумал Виктор Чайка, глядя на сидящего за массивным письменным столом человека среднего роста в простом сером полувоенном френче без каких-либо наград.
– Здравия желаю, товарищи офицеры! Мне передали, что вы очень хотели меня видеть. Признаться, я тоже хотел познакомиться с вами, но обстоятельства до этих пор не позволяли. – Акцент у Сталина оказался гораздо мягче и был почти незаметен.
– Здравия желаю, товарищ Верховный Главнокомандующий!
– Проходите, присаживайтесь. Сейчас нам принесут чай, а пока приступим к делу. Что же вы хотели мне рассказать?
Рассказывал Виктор Чайка очень и очень долго, за это время они успели выпить уже три стакана крепкого и сладкого грузинского чая с бутербродами. Потом настала очередь рассказывать уроженцу Донецка начала XXI века Егору Тихонову…
Его повествование оказалось еще более шокирующим. Война с бандеровскими нацистами в центре Европы в самой богатой и гостеприимной – Украинской Советской Социалистической Республике, факельные шествия в честь Степана Бандеры в Киеве, разрушение памятников советским воинам-освободителям, запрещение русского языка, пытки и массовые убийства, то есть – откровенный геноцид жителей Донбасса за приверженность Русскому Миру…
О концлагере националистического батальона «Айдар» в освобожденном русской армией селе Половинкино в Донбассе Егор тоже рассказал[23].
Все это тянуло на пожизненное заключение в закрытой психиатрической клинике под усиленной охраной НКВД! Но именно такой, увы, стала горькая реальность начала XXI века.
– В таком случае, что ви предлагаэтэ. – Акцент Сталина обозначился резче, было видно, что он взволнован. А может быть, даже растерян. Не каждый день в Кремль являются «пришельцы» из России начала XXI века.
– На моем корабле находятся восемь мощнейших ракет, из них половина – в тактическом дальнобойном исполнении, – негромко и с расстановкой сообщил капитан-лейтенант Чайка.
* * *
Малый ракетный корабль «Балтийск» выровнял обороты двигателей и шел, рассекая волну острым носом, на боевом курсе.
– Приготовиться к пуску ракет «Калибр-НК», – приказал капитан-лейтенант Чайка. – Штурман?
– Боевой курс корабля подтверждаю, мы в расчетной точке пуска, – доложил Александр Гравицкий.
