егерь из знатного рода — вор. Что именно он своровал выносится за скобки.
Оно нам надо, дружочек? И нахрена нам за тебя впрягаться? Ты кто такой, чтоб из-за тебя рисковать?
— За здравие Его Величества, — я поднял тост.
— Долгих лет жизни, — согласно кивнул Фирсов и поддержал меня.
Я залпом бахнул остатки коньяка и на выдохе начал свой рассказ:
— Всё просто…
Действительно просто. И даже врать не придётся. Ну… Во всяком случае, пока что.
— Я поселился в коттеджном посёлке близ Арапахо-Сити, и по стечению обстоятельств моими соседями стали ребята из группы вольных егерей. Так вот эти сволочи вместо того, чтобы заниматься делом, удерживали у себя одну из моих нынешних подопечных, — сказал я. — Чем они там с ней занимались я не знаю, и знать не хочу, но по своим внутренним моральным ориентирам я не смог пройти мимо и не помочь девушке.
— Угу, — начало Фирсова вполне устроило.
— Так что да, сознаюсь, Ариэль я выкрал. Если так, конечно, вообще можно сказать, потому ничьей собственностью она на тот момент не являлась.
— Отлично, — а вот это его, кажется, даже обрадовало.
Что-то мне подсказывает, что чисто по-человечьи сотрудники Канцелярии за меня.
— И кстати, рабство на территории особой зоны Йеллоустоунского эпицентра запрещено международными соглашениями, — напомнил я. — Так что технически я просто помог девушке.
— Не думаю, что это правило распространяется на иномирян, — заметил Фирсов задумчиво. — Но, полагаю, Габи вас уже просветила на этот счёт.
— Есть такое, — не стал я отрицать.
— А остальных инферн? — спросил Василий Фёдорович. — Их вы выкрали или всё же просто помогли им с побегом?
Вот он — главный вопрос. Именно от него сейчас зависит род Черновых.
— Хм-м-м… Вы же в курсе переполоха в пирамиде Арапахо-Сити?
— Конечно в курсе.
— Тогда, скажем так, — я сосредоточился и начал аккуратно подбирать слова. — Я присутствовал при побеге инферн, видел его, но не стал чинить им в этом препятствий. Подумал, что это не моё дело.
— А чьё же?
— Внутреннее дело Ацтекской Империи.
Садись, Чернов. Пять.
Фирсов улыбнулся тепло и по-человечьи, и даже язык его тела резко изменился. Вместо холодной борзой собаки передо мной сидел человек. Хороший человек. Из Тайной Канцелярии.
— Артём Кириллович, давайте начистоту… если вы не против, конечно?
— Совсем не против.
— Отлично. У ацтеков есть на вас что-нибудь? Они могут притянуть вас к побегу инферн из храма?
— Нет, — я широко улыбнулся, — лично проконтролировал! Думаю, если бы им было что мне предъявить, я бы сейчас не сидел здесь.
— Отлично, — кивнул Фирсов.
Затем он снова пару раз тыкнул в телефон, и ментальное давление пропало. Рассеялось без следа, как будто никогда и не было его.
— Это всё, что я хотел от вас услышать, — сказал Василий Фёдорович. — Почти. Последний вопрос, и я перестану вам докучать. Что вы собираетесь делать дальше?
— Дальше?
— В том случае, если инферны получат статус резидентов Российской Империи?
— Вернусь обратно и постараюсь отправить их домой, в свой мир, — честно ответил я. — Вот только не скрываясь и не опасаясь того, что на них снова нацепят ошейник, загонят в храм и заставят ублажать старых жирных мужиков.
— О, — Фирсов вскинул брови. — Так вы всё же думаете, что…
— Я не думаю, я знаю, — нахмурился я. — Хоть мы это и не обсуждали.
— Понятно, — мой собеседник поджал губы.
Да-да, именно так и запишите. Юношеский максимализм, синдром спасателя и шило в жопе — вот он, мой диагноз. А вот про жертвоприношения и нездоровые мутки с душами, в которых погрязло всё ацтекское жречество, вам, пожалуй, знать пока что не нужно.
Ни к чему.
Это не вашего уровня дело.
— Что ж, спасибо, — Фирсов поднялся с кресла. — Пожалуй, я узнал всё, что хотел. Не буду вас более отвлекать, Артём Кириллович. Должно быть, вы очень устали с дороги.
Я тоже поднялся с места, чтобы проводить его.
— Артём Кириллович, — заговорил он по дороге на первый этаж. — Откровенность за откровенность. Вы производите впечатление очень умного молодого человека. Благородного, принципиального и, что немаловажно, очень пробивного. Императору будет приятно узнать о том, что у него есть такие подданные среди молодёжи.
— Спасибо. Я польщён.
— Да и сам я, положа руку на сердце, на вашей стороне.
— Спасибо. Огромное спасибо.
— Но вот насчёт всего остального, — продолжил Фирсов. — Боюсь, что прямо сейчас я не знаю, какие именно рекомендации составить для Его Величества. Ситуация слишком неоднозначна, а нам нужно действовать исключительно в интересах Российской Империи.
— Прекрасно вас понимаю.
— Ну а раз понимаете, то не рассчитывайте ни на что раньше времени. И постарайтесь… не отсвечивать. Посидите вместе с девушками дома. С вами свяжутся.
Мы как раз вышли в холл, где Фирсова уже ждали его коллеги, а вместе с ними и дед. Остальных в холле не было, куда-то ушли, значит.
— Господа, приятно было познакомиться, — Василий Фёдорович обозначил лёгкий поклон и нахлобучил шляпу. — Ещё увидимся.
Глава 18
Император
Инферняхи после встречи с сотрудниками так и остались в библиотеке. Там-то мы их с дедом и нашли.
Надо сказать, что наша библиотека — не совсем обычная. Потому что… хм-м… Как бы это помягче? Как правило, в кругах аристократии библиотека представляет собой очень дорогой пылесборник, особенно с появлением разных гаджетов и глобальной Сети. Обязательный камин, куча кресел, бар-глобус и чучела животных по стенам. Нарочитый уют, предназначенный для спортивного метания понтов во время светских приёмов. А по факту — пустующее помещение, в которое из домашних никто и никогда не заходит, разве что маленькие барончики и графинчики решат поиграть в прятки.
Наша библиотека — совсем другое дело. Она скорее напоминает муниципальную, причём отдел технической литературы. Для потомственного рода артефакторов библиотека — рабочая необходимость, а не игрушка. От роскошеств здесь лишь расточительно-высокие потолки, да мраморный пол.
В остальном же — просто помещение с рядами книжных стеллажей, креслами вдоль стены и несколькими столами со стульями. Около одного из столов как раз и тусовались инферны.
Рада опять ушла в себя, да притом так глубоко, что
