Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 96
— Теперь все это снова твое!
Несколько минут бывшая бомжиха перебирала документы, лежавшие в конверте: свидетельство о собственности на квартиру, список возвращенного имущества, ПТС и регистрационное удостоверение на машину, кстати, восстановленную Равшаном для себя, всякие другие квитанции, договоры и прочие бумажки. Быстро вытащила и разорвала в клочки доверенности, которые еще на Черкизоне заставил ее подписать Джамшуд-Никодим. После этого посмотрела мне прямо в глаза, поцеловала в щеку, отвернулась к окну и всхлипнула.
— Это ты Рамиля благодари, он почти всю работу проделал. Я тут фактически ни при чем.
Рогалик, однако, не ответила и вообще молчала всю дорогу до Ленинградского проспекта, лишь время от времени тяжело вздыхая. Только когда мы добрались до дома Веры Григорьевны, она собралась с духом и сказала:
— Ну, все, теперь только Джамшуд остался. А дальше можно или умирать, или снова жить…
Пока мы проводили разведку и решали проблемы Рогалика, Рамиль и Тыну занимались вопросами вооружения. Как выяснилось, имея деньги и связи, в Москве можно достать все, что твоей душе угодно. Для начала они отправились к сокурснику и старому другу подполковника, который трудился в управлении по лицензионно-разрешительной работе. У него время от времени скапливалось довольно большое количество всякого рода нелегального оружия, изъятого у частных охранных предприятий и подлежавшего уничтожению. В двух огромных сейфах лежали пистолеты и автоматы, которые были заведомо некриминальными, то есть еще не использовались преступниками. Главное, у части этого оружия не было серийных номеров. Их или не выбивали изначально, или просто спиливали. Минут через тридцать Тыну, придирчиво изучавший каждый экземпляр, выложил на стол новенький, похоже практически не бывший в употреблении израильский автомат «узи» без номера.
— Да, — сказал Дугушев, осмотрев оружие, — это, похоже, моссадовский вариант. Они часто номеров не ставят вообще, особенно когда за границей работают. А что у нас с патронами?
Патронов для «узи» было не очень много: полный магазин, прикрепленный к автомату, и еще два десятка россыпью. Зато вот «родных» маузеровских лежала целая цинковая упаковка в 500 штук. Тыну по-простому уложил боеприпасы в ашановский пакет. Зато автомат, врученный ему приятелем Рамиля, был упакован в красивый пластиковый кейс, похожий на те, в которых хранят электродрели или фирменные наборы отверток и гаечных ключей. Сложнее дело обстояло с пулеметом. Вполне рабочий станковый «максим», изъятый у президента какого-то банка, был слишком тяжел, а РПК (ручной пулемет Калашникова) был без магазинов и патронов. Но наши снабженцы решили забрать его, справедливо рассудив, что магазины и патроны найти легче, чем сам пулемет.
Отыскать взрывчатку и детонаторы никаких сложностей не составляло. На складе ОМОНа, где подполковник был своим человеком, этого добра было полно, и Рамилю оставалось только упаковать килограмма два пластиковой взрывчатки типа ПВВ-5А и детонаторы, таймеры, бикфордов шнур, а также с десяток светошумовых гранат в специальные противоударные контейнеры.
Сложнее, как ни странно, вопрос обстоял со средствами индивидуальной защиты. Рамиль, заскочив в Департамент тыла, запасся письмом, в соответствии с которым ему доверялось обеспечение «отряда специального назначения под командованием Трахтенберга Р. Л.» спецсредствами и необходимой в боевой обстановке амуницией. Пять облегченных бронежилетов для людей нормального сложения нашли сразу, а вот для Рогалика и Жоржика подобрать ничего не удавалось. Наконец где-то в глубинах склада обнаружили детский жилетик, который, похоже, подходил даме, а вот бедный француз оставался беззащитным. Зоркий Тыну, однако, высмотрел бронированную защитную раковину, которая должна была прикрывать гениталии, и не без оснований заявил, что для Жоржика это гораздо важнее, чем бронежилет. Кроме того, для него был взят облегченный спецназовский щит, которым, в крайнем случае, тоже можно было прикрыться. На щите красовалась грозная надпись «Московский ОМОН». Каждому из бойцов был выбран и соответствующий защитный головной убор, поскольку путешествия под землей, как правило, связаны с проходом через низкие ходы, лазы и тоннели, в которых голову необходимо беречь в первую очередь. К пяти натовским кевларовым шлемам типа PGST Тыну добавил одну голубую с буквами UN для француза. Себе же он выбрал валявшуюся в углу стальную немецкую каску М-18, которая как нельзя лучше смотрелась вместе с его фашистским автоматом. Ну а дальше пошли мелочи, разгрузочные пояса, фляги, подсумки и другие необходимые в боевом хозяйстве вещи. Вся амуниция была загружена в огромный баул наподобие тех, в которых хоккеисты носят свою форму. Правда, предназначение баула выдавали его камуфляжная расцветка и ствол пулемета, немного торчавший наружу.
Вера Григорьевна с самого утра приступила к выполнению своего ответственного задания — ведь только Рогалик была полностью одета в форменное обмундирование. В магазине спецодежды «Легион» она, в соответствии с тщательно записанными ей размерами, приобрела шесть комплектов камуфляжа и непромокаемой обуви. Пять из них были, как и у Рогалика, в черно-коричнево-зеленых тонах, наиболее соответствующих цветовой гамме подземки, а вот шестой, самый маленький, предназначался, похоже, для эксплуатации в уличных условиях и был выдержан в серо-голубых тонах. Понятное дело, достался он в конечном счете Жоржику, который вовсе не переживал по этому поводу. В каждый комплект униформы, кроме нижнего белья защитного цвета, брюк, курток и обуви, входили камуфляжные банданы, носовые платки, перчатки двух видов (с пальцами и без), ремни, подтяжки и даже шлепанцы (как потом пояснила Вера Григорьевна, чтобы давать ногам отдых).
Ровно в три часа дня мы с Шуриком (Рогалика оставили дома под присмотром Клюшки) на нашем «Шевроле» с мигалками выехали в сторону Самотечной площади, где в одном из Самотечных же переулков у нас была назначена встреча с Цаном и Жоржиком. Они с самого утра занимались подбором и проверкой необходимого нам электронного оборудования и средств связи. С трудом отыскали ворота с загадочной красной буквой «М» сверху и трижды посигналили. Ворота со скрипом стали отодвигаться в сторону, пропуская микроавтобус в заросший кустами и сорняками двор, где нас уже ждали представители «иностранного легиона». В полуразвалившемся строении, которое, как выяснилось, когда-то принадлежало Метрострою, на огромном столе лежали различные приборы. К своему стыду, я смог определить предназначение только трех-четырех образцов.
Иван Васильевич Цан встал в позу экскурсовода и, водя лазерной указкой по кучкам различных гаджетов и девайсов, начал просвещать нас относительно того, что нам придется таскать с собой в подземелье. Для начала нам были продемонстрированы восемь мобильных телефонов, сделанных на базе «Нокии». Отличались они от обычных в первую очередь отсутствием так называемого «полицейского чипа». Определение их номеров было невозможно для всех, кроме нас. Для этого аппараты подверглись конструктивной доработке. Все наши номера были закодированы и набирались кнопками от 1 до 7. Кнопка 0, если ее нажать и удерживать, обозначала общий вызов, а 9 — сигнал «прошу помощи». Продвинутая система навигации позволяла в режиме реального времени «увидеть» каждый аппарат, причем система работала и в закрытых помещениях, правда лишь в радиусе десяти метров. Более того, для того, чтобы определить местоположение любого аппарата с мобильным номером, нужно было просто набрать его на клавиатуре и нажать сочетание «звездочка» — «решетка». Прослушивание наших разговоров посторонними было исключено благодаря остроумной системе шифрования сигнала. Кроме того, аппараты давали возможность подмены номера, а также содержали множество полезной информации, в том числе и отсканированные карты подземных коммуникаций Москвы. Вполне естественно, никакой оплаты разговоров не предусматривалось, а сами телефоны могли автоматически переключаться и входить в любую сеть от МТС до «Скайлинка».
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 96
