свернутая в рулон, аккуратно вырезанная из рамки картина Тогала.
– Отдай сюда картину! – потребовала я.
– Размечталась. Вон с дороги, пока я не разозлилась!
– Верн! – закричала я. – Она в картинной галерее!
Вот тут-то Лавиния/Флорин и поняла, что дело плохо. С поразительной ловкостью, которой оставалось только завидовать (на таких-то каблуках!), женщина рванула прочь от нас. Секундой позже мы с Анной побежали следом.
Для крупной девушки Анна удивительно быстро бегала. И не скажешь, что каждую свободную минуту подруга предпочитала жевать. Даже я в какой-то момент отстала, подвернув каблук на туфельке, а вот блондинка смело преследовала воровку. Впрочем, та все равно была быстрее и проворнее, сказывался явно многолетний опыт.
Лавиния, чуть не поскользнувшись на повороте, стремглав помчалась к очередному пролету на лестнице. И была остановлена… метлой.
– Пусти! – потребовала драконица.
– Грязно! – рявкнула метла. – Ходят тут! Топчут!
– Пусти, я сказала!
– Подмету – пущу! Уважайте труд уборщицы!
Моя ненаглядная метелка неспешно подметала ступеньки, а Лавиния кипятилась, спускаясь по лестнице с черепашьей скоростью. Вскоре ей, правда, это занятие наскучило, ступор от внезапно рухнувшей легенды прошел, и она замахнулась рукой, в которой загорелся угрожающий огненный шар.
– Метелка! – воскликнула я, испугавшись.
Ну да, несуразная. Ну да, смешная. Но моя! Родная, ненаглядная!
– Не трожь метлу!
Мне оставалось преодолеть небольшой балкон и один лестничный пролет, когда замок наполнился громогласным «Ма-ма-а-а-а!».
– Анджей! – воскликнула я. – Маму обижают! И метелку! И папу обворовали!
Офигев от такой наглости, страус пошел в атаку. Он безошибочно определил источник угрозы и, низко опустив голову, медленно, с неотвратимостью разъяренного хищника, стал подниматься по ступенькам.
Идиотская сценка! Застывшая Лавиния, не могущая сообразить, в кого швыряться огнем сначала, деловито подметающая ступеньки метла и разъяренный страус, чью маму обидела злобная тетка.
Страус победил: огненный шар метнулся к нему. Я вскрикнула зажмурившись, сердце сжалось от страха за питомца. Но Анджей вдруг широко раскрыл пасть и… проглотил сгусток магии. Задумался, икнул, выпустив из клюва сноп искр, и продолжил восхождение.
Лавиния сдалась и развернулась. Она бы, может, и успела юркнуть в одну из многочисленных дверей, ведущих в другое крыло замка, но почти в последнее мгновение была сбита с ног Анной.
С криком, достойным самых свирепых воинов, Анна снесла воровку с ног и уложила на пол, присев сверху. Лавиния дергалась, хрипела, на миг на ее руке зажглись угрожающе потрескивающие огоньки, но тут же были остановлены подоспевшим Верном.
– Дыша-а-ать, – просипела женщина, но Анна и не подумала встать, только устроилась поудобнее.
– Хорошо, что у нее пока арбалета нет, – задумчиво произнес Верн. – Знаешь, Топазик, жениться я на ней не готов, но вот яйца… в смысле, жизнь бы доверил.
Он медленно подошел к брыкающейся Лавинии, отобрал у нее полотно и развернул.
– Ну и зачем?
– Мои заказчики щедро платят за то, что я достаю им все, что пожелают.
– Топазик, там за нее награда назначена? – спросил Верн.
Покопавшись в кармане, я достала листовку.
– Да, десять тысяч золотых!
– Смотри, Анна, сколько тебе денег дадут за поимку такой опасной преступницы.
– Мне? – расцвела девушка, и лицо ее приобрело такое мечтательное выражение, словно не она несколько минут назад была готова биться насмерть.
– Да снимите ее уже с меня! – из последних сил молила Лавиния.
Я хихикнула. Определенно вместе с отбором в жизнь дракона пришло веселье.
* * *
Жизнь в замке потекла своим чередом. Лавинию вернули в Рижбург, хотя архимаг предлагал судить ее еще и за попытку выкрасть картину из замка Верна, но тот отказался – в конце концов, у нее ничего не вышло. А вот за кражу рубина, покушение и побег из тюрьмы в королевстве ей грозило приличное наказание. Говорят, воровку сопровождали сразу четыре дракона, а по пути в Рижбург она трижды пыталась сбежать.
Я летала на работу (Верн возил меня лично!), Лекси бегала по городу в поисках своего идеального дома, Анна готовилась к поступлению в Академию стражей Драконьего Города и очень этим гордилась, а Валина просто наслаждалась отдыхом. Только одно омрачало общую атмосферу счастливого финала.
А именно – Доменико.
Я искала подруг весь вечер, мы договорились пойти в сад выгуливать Анджея, и там я намеревалась рассказать о том, что гад-распорядитель, оказавшийся небесным драконом (я ему еще это припомню), вешает лапшу на уши сразу двум бывшим кандидаткам отбора.
– Ты не видела девчонок? – наконец спросила я у Анны, которая сидела в саду и занималась, погрузившись в толстенный учебник.
– У них свидание в сокровищнице.
– С кем?
– С Доменико.
– Э-э-э… у Лекси или у Валины?
На меня посмотрели так, что охота задавать еще вопросы мгновенно отпала. И я решила воочию увидеть, что такого интересного происходит в святая святых замка. К счастью, в «мирное» время, когда не надо испытывать потенциальных невест, сокровищница представляла собой менее опасное помещение. Просто несколько залов с драгоценностями, мебелью, старым хламом, милым сердцу…
Я услышала голоса, доносящиеся из золотого зала, и сразу же поспешила туда. Открывшаяся картина надолго останется в памяти. Клянусь Верновым хвостом, я нарисую это, едва выйду из комнаты!
Доменико сидел на стуле, связанный по рукам и ногам, а Лекси и Валина самозабвенно крушили идеальный порядок в сокровищнице.
– Девочки! – ныл парень. – Я же только что убрался!
– Где? – Лекси изобразила удивление. – Здесь? Ой…
Идеально ровные башенки монет посыпались на пол, когда она вытащила одну из-под низа.
– Или здесь? – Валина последовала ее примеру, уронив пару шкатулок с камнями.
– Девочки-и-и! Ну не надо!
– Что не надо?
Следом за монетами с верхней полки одного из шкафов посыпались драгоценные ключики.
– А-А-А-Ы-Ы-Ы!
– Что такое? – жалостливо поморщилась Валина. – Не нравится? А так?
Она ножкой поддела ближайший стеллаж, и тот с грохотом рухнул на пол.
– Ну хватит! Хватит! Я все понял! – Доменико задергался на стуле.
– Нет, радость моя, ничего ты не понял! – кровожадно облизнулась Лекси. – А сейчас я произнесу заклинание, и оно перепутает все обложки у книг! Год будешь разбираться, кто что написал!
– НЕ-Е-ЕТ!
Тут Доменико заметил меня:
– Тиффани! Тиффани! Спаси меня! Скажи им! Скажи Верну-у-у…
– Нет уж, мучайся!
Я никогда не видела Валину в таком гневе. Обычно эта хрупкая и чувствительная ведьмочка была жертвой, а не охотником. Но сейчас в ней, похоже, открылись новые грани.
– Думал, можно с нами обеими играть? – прищурилась она. – Ах, Валина, ты так красива. Если бы я не был геем, я бы влюбился в тебя без оглядки.
– О, Лекси, – вступила подруга, – я ничего не могу с собой поделать. Я всю жизнь думал, что не способен полюбить женщину, но ты
