отметит день рождения. Стрип клуб, курящие бабы без трусов с огромными задницами…
— Алиса, — зовёт негромко.
Смотрит и хмурится, садится рядом, обнимает бережно.
— Что там в твоей голове?
А в моей голове уже проблемы бегают, чует моя попа грядёт новый скандал. Так, как сегодня каждый день не будет. Время тикает убегая от нас, совсем никого не жаль, нам же так мало. Начинаем собираться.
Телефон на бесзвучном режиме, но я вижу поступившее сообщение. Открываю не сразу, не понимаю кто пишет.
"Ты со мной в паре на вальс. С завтрашнего дня репетиции, каждый день после уроков."
Какой к чёрту… Чёрт! Вальс на последний звонок. И с кем я в паре? Одеваюсь, пока Димка гладит себе футболку. Да, ладно! Удаляю сообщение на всякий случай. Смотрю на него, не могу оторваться, он у меня потрясающе красивый. Встречаюсь с голубизной неба, Димка хмурится. Одевает футболку и ко мне.
— Алис, что случилось?
- Ничего, — а сама быстро моргаю.
Берёт за плечи и мне кажется готов потрясти.
— Алиса, я же вижу, как ты на меня смотришь.
— И как же? — проглотив ком в горле.
Не сводит глаз, что-то ищет, не пытайся, я сама не знаю. Обнимаю, крепко прижавшись. Стоим минут десять не могу заставить себя разжать пальцы, просто не получается.
Домой везёт в подозрительном молчании, да и я слова вымолвить не могу, слёзы так и подкатывают. Вот дура, чего со мной. Эмоции шкалят, разбирая меня внутри на кусочки. Люблю я тебя Нестеров Дима, очень люблю, да сказать не могу.
Домой захожу будто со школы, распрощалась с Димкой на соседней улице, словно преступники скрываемся. Мама на кухне, сердце трусливо бьётся, а вдруг знает. Робко вхожу, глаза знаю виноватые, но есть ещё причины помимо тайного прогула школы накануне экзаменов. Мама бросив взгляд на меня, выключает плиту.
— Обедать будешь?
— Буду, — а голос-то трусливо шепчет.
Мама снова подозрительно взглянула.
— Переодеваться и мыть руки.
Пальцы дрожат, сполоснув лицо холодной водой быстро переодеваюсь и на кухню. Тарелка супа уже на столе. Не сажусь, не знаю, как начать разговор. Мама заваривает чай, наливает в чашку и садится удивлённо поглядывая на меня.
— Алис, что случилось?
— Ничего, ничего не случилось, — сажусь, берусь за ложку. — За вчера переживаю…
В прихожей раздаётся оповещение на моём телефоне, вздрогнув подскакиваю и тут же сажусь обратно. Поднимаю опасливо глаза на маму, беру себя в руки. Потом прочитаю, а сердце бешено летит. Знаю, это мой рыцарь, что целовал с самого утра.
— Теперь и от меня будешь скрывать? — спрашивает родительница, смотря в упор.
Звучит как разрешение. Метнувшись за телефоном открываю сообщение.
"Люблю тебя, моя Алиса."
Улыбаюсь словно дура полоумная, дыхание перехватывает, тело пылает в агонии, судорожный вздох вырывается сам собой. Чувствую, как мама наблюдает за мной. Не могу набрать ответ, пялюсь на буквы, а слова не идут.
"Целую, скучаю уже."
Пишу и откладываю телефон на стол, щёки пылают. Молчим, даже тиканьев часов слышу, а раньше не замечала.
— Давно поговорить пора было, погрязли в недомолвках, — говорит мама нарушая тишину. — Не переживай всё уляжется.
Этого мне достаточно, в подробности вдаваться не будем, а то мало ли, что ещё вылезет наружу. Мама то тоже не всё знает.
Остатки дня летят и я скучаю, словно одуревшая думаю о нём каждую секунду. Прекратить ненормальное безумие не могу. Сколько времени с ним не проводи, а всё мало и всегда будет мало. Минуты несутся, как и я мысленно к нему.
Где мой Димка ночью, как он там без меня. Уже поздно, и до сих пор не позвонил, не написал, сама тоже не пишу. Хочу знать, что скучает, помнит. Вздохнув тяжело, укрываюсь чуть ли не с головой. Под подушкой жужжит телефон. Подпрыгнув вытаскиваю.
"Неужели совсем не соскучилась?"
Вообще обнаглел, как не соскучилась? Я тут уже помираю, а он не писал, а теперь спрашивает.
"Это ты видимо забыл обо мне."
Буквально через несколько секунд звонит. Усевшись на окно отвечаю.
— Алис, снова начинаешь? С чего я забыл о тебе?
— Не звонишь, не пишешь с обеда.
— Я эти полдня жду, когда же ты мне хоть раз наберёшь или напишешь хоть одно слово. Хочу знать, что нужен. Сложно, если соскучилась позвонить или написать?
— Снова меня виноватой делаешь, — шиплю шёпотом.
— Вроде договорились с чистого листа и опять претензии.
— А от тебя не претензии?
Хочется наорать, да могу говорить только шёпотом. Выдыхаю усмиряя негативные эмоции, в разлуке начинаю сходить с ума. А он обостряет ситуацию.
— Алис, сложно набрать мой номер и сказать скучаю? Позвонить, сказать спокойной ночи.
— Ты тупой что ли?! — рычу в трубку громким шёпотом. — Я с ума схожу без него, скучаю, жду. А он воспитывать взялся. Ты издеваешься, Нестеров?
— Так, давай поосторожнее со словами, а то плохо дело кончится. Всё, люблю тебя, целую сладко-сладко, моя Алиса. Разговор продолжим утром, а то боюсь могу сейчас приехать и надрать тебе задницу, чтобы так не разговаривала. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Отключается. Столько ждать, чтобы услышать это. Пишу сообщение:
"Нестеров, я ненавижу тебя!"
"Люблю тебя."
Приходит тут же ответ. Готова швырнуть телефон. С засыпаем хроническая проблема, раньше бессонницы не наблюдалось. Мысли безумные так и лезут в голову, где он там, с кем он там и помнит ли, что я у него есть.
Утром снова играем в шпионов, отвозит в школу и нам совсем не до вчерашних разборок, времени катастрофически не хватает. Отцепиться друг от друга не можем. Губы искусаны, нервы натянуты, от желания лёгкие торопливо дышат.
Димка предупреждает, после уроков не заберёт. Оба понимаем, на его день рождение не попаду и тему не обсуждаем, да и вообще нет у нас времени разговаривать.
Уроки, допы, репетиция и я в паре на вальс с Антоном. Вот кто прислал сообщение, не ошиблась в догадках. Скорее проржали сорок минут, доводя учителей до белого каления, нежели научились. Я, как всегда выделилась, наверное самая неуклюжая из девочек. Раз пятьдесят Антону ноги отдавила. Думать надо было, прежде, чем в пару меня записывать, теперь пусть терпит. Домой иду еле живая. Хочу позвонить, да колется желание. Пишу сообщение:
"Дико соскучилась."
Почти сразу звонит, разговариваем всю дорогу до дома. Молчу, что в паре с Антоном, а то устроит разбор полётов.
Сделав уроки брожу по дому, словно неприкаянная. Время идёт,
