в Горный. Да нас мало, но, быть может, именно нас там и не хватает. Выходим через 5 минут.
Леха закончил раздавать указания. Все разбежались по своим машинам. Погрузили раненых Мохера и Кельта в танк Семена. Славка заботливо отжал пару кусков поролона и обложил бессознательного Коляна. Мохер морщился и терпел боль. Когда после боя он вылез из танка, весь его бок был в крови. Рану, как могли, промыли, и наложили повязку с мазью от ожогов. А вот укол обезболивающего, вколотый поутру, уже переставал действовать, и рана болела жгучей дергающей болью. Заботливый Славка пообещал через часок повторить болезному укол.
— Рота, внимание! — раздался в ЛС голос Лехи: — Выдвигаемся. Головным второй взвод. Третий, дистанция сто. Филя с третьим.
Танки двинулись, на ходу перестраиваясь, формируя походный порядок.
Леха шел первым в колонне. Его танк поднялся из низины, ставшей полем боя роты с засадой Чужих и выкатился на ровную, как стрела просеку, протоптанную Врагами, а потом и танками роты. Выкатился и остановился. Леха смотрел на дорогу и видел четыре человеческих фигурки идущие им навстречу. Посмотрел в прицел и взял в руки микрофон:
— Внимание рота. У нас, кажется, пассажиры.
* * *
Пашке было хреново. Он шатался, но шел, практически таща на себе еле передвигающего ноги Зипку. Жутко болела голова, и двоилось в глазах. Воспалившиеся на спине раны от пота безумно зудели и хотелось бросить Зипку и потереться спиной о дерево. Диане было также хреново — она тащила скособоченную Кристину, которая от боли в боку практически потеряла сознание. Вдобавок у нее также что-то было не в порядке с головой, видимо приложило в танке, и она уже один раз свалилась на землю. Правда, полежав пять минут, встала и заявила, что все в порядке и можно продолжать. Они тащились уже два часа путь в два с небольшим километра. Вдруг, из-за уклона метрах в ста перед ними выкатился танк и остановился. Пашка остановился, приложил руку к глазам, пригляделся и сел на жопу вместе с Зипкой. Диана разогнулась, аккуратно положила Кристину на землю, опустилась сама и заплакала. Силы моральные и физические у нее давно уже кончились и, как она до сих пор передвигалась, никому не ведомо. Танк, простояв на месте секунд тридцать, рванул к ним. Остановился. Из танка вылетели такие родные Лешка и Ворчун. Следом подкатили еще танки.
— Живые! — налетел на них Лёшка. Остановился и внимательно их оглядел. — Пиздец, — только и сказал он. По сравнению с ним грязным, потным, толком не выспавшимся, с многочисленными царапинами и парой ожогов, они выглядели ходячими мертвецами.
Все перевязанные с черными провалами глаз, на фоне бледных бескровных лиц, смотревшимися настоящими дырами в преисподнюю. В окровавленной одежде и пешком. — И вообще, откуда здесь девчонки взялись? — подумал Леха.
— Вы откуда тут взялись? — решил он прояснить вопрос.
— На танке приехали, — ответил Пашка.
— А где танк?
— Тут недалеко, поехали, покажу.
— Так, здравствуйте, девочки и мальчики, — подошел к ним не утерпевший Славка: — Больные есть?
— Да они тут все больные, не видишь что-ли, — сказал Ворчун.
— Тогда прошу ко мне в госпиталь, — сказал Славка и добавил: — А я ему говорил, что Пашке ни хрена не будет.
— Папа, мы в Горный едем на помощь, — сказал Леха.
— Ну, так поехали, только танк мой достанем.
Пешеходов погрузили к Славке на корму, и колонна продолжила свой путь. Через два километра, увидев протоптанную танком колею, уходящую в лес, Леха остановил колонну.
— Походу здесь, — сказал он Ворчуну. Танк развернулся и поехал по следу. Возле оврага остановились. Леха вылез наружу, подошел к краю оврага, там, где заканчивался след Пашкиного танка и удивленно присвистнул. Ворчун, высунувшись из люка, нетерпеливо спросил: — Ну что там?
— Иди, посмотри.
Ворчун вылез, подошел к Лехе и посмотрел. На дне оврага из кучи земли торчала задняя часть танка. Над танком в склоне была здоровенная воронка метров восемь в диаметре.
— Я вот даже не знаю, что сейчас сказать…
— Иди, зови, наверное, Бармалея с танком и Славку без танка. Лопату пусть возьмёт. Остальные пусть бдят.
Ворчун утопал. Леха остался.
Через пять минут прибыло вызванное подкрепление и увязавшийся с ними Пашка.
— Ну что, варвар, — увидев Пашку, ехидно произнес Леха: — Рассказывай, как умудрился танк закопать.
— А это не я, это Зипка, — невозмутимо ответил Пашка: — Мы в это время в километре отсюда в лесу были, а потом от Чужого убегали, а потом сюда пришли, и все так и было.
— Ничего не понял, — завис Леха. — Давай потом сядем и все расскажем друг другу.
— Договорились, — ответил Пашка: — Давай танк доставать.
— Хули делать, пошли копать, — вздохнул Славка, взял лопату и пошёл к танку.
— Где справедливость? Зипка закопал, а нам раскапывать, — проворчал Ворчун и последовал за Славкой.
— Э-э, нам оставьте, — заорал Серега и вместе с Мишкой бросился на помощь.
— Леха дай лопату, — попросил Пашка.
— Могу лопатой дать. Ты себя в зеркале видел? — ответил Леха.
— Нет. Я меня нету зеркала. О, точно дай ИПП, у меня кончились.
Леха выдал Пашке перевязочный пакет, взял лопату и пошёл помогать.
Пашка огляделся по сторонам, нет ли девчонок поблизости, спустил штаны и стал бинтовать распоротую в момент бегства от Чужого ногу. Кровь вроде бы остановилась поначалу, но после забега на спасение Зипки опять потекла. Замотав ногу, Пашка вспомнил, что танк остался без электричества. — Плохо дело, — подумал он. И пошел чинить.
Спустился вниз и полез в люк.
— А ты куда собрался? — спросил Леха.
— А там света нет, хочу починить.
Пашка спустился вниз, с облегчением уселся на кресло и замер на пару минут. Потом нашел в рюкзаке свой фонарик. Правда, рюкзак сперва пришлось поискать. Он улетел на полупустую снарядную полку и ждал своего хозяина там. Почесав в очередной раз голову, Пашка начал искать неисправность, слушая над головой непрекращающийся стук лопат.
Спустя пятнадцать минут, танк вдруг отстрелил дымовые гранаты правого борта. Они бы конечно улетели метров за 50 и взорвались, выбросив облака дыма и металлических частиц, но были основательно засыпаны землей и поэтому тихо-мирно искорежили пусковые и устроили фейерверк прямо на башне.
Разбежавшиеся при первом хлопке вышибных зарядов парни поднялись с земли, похватали лопаты и начали спорить, кто первый Пашке по голове ебнет.
Из люка вылезла Пашкина голова: — Парни, извините. Я электричество подал, а они включены оказались.
— Паха беги! — заорал сердобольный Славка.
Пашка посмотрел на лица землекопов, лопаты в их руках и нырнул в люк. Люк
