— Не перестаю думать о ней.
— Я тебя понимаю.
— Мы ее друзья, Алекса. И должны были сознавать, как близко стояла она к краю пропасти.
— Сознавать это мог только специалист, — заверила его Алекса.
— И все же.
— Да что там говорить, сегодня мы все чувствуем себя немного виноватыми.
— Сейчас, оглядываясь назад, — продолжил Дилан, — ясно видно, какой беспокойной становилась она с каждым днем. Говорят, что после смерти Харри Траска…
— Не надо, Дилан. Для нас главное то, что сейчас она вне опасности. И скоро поправится.
— Благодаря тебе. Как это ты догадалась вчера поехать к ней?
— Сама не знаю. Внезапно почувствовала, что я нужна ей.
— Я думаю, этому есть объяснение. Рано или поздно, но тебе все равно придется признать теорию Уэбстера Белла о волнах экстрасенсорной парапсихологической энергии и положительных вихрях.
— Я признаю эту теорию наряду с существованием пришельцев и снежного человека. Глаза Дилана расширились.
— Не надо так говорить.
— Возвращайся на работу, Дилан. Упускаешь покупателей.
— Верно. Увидимся позже. — Дилан попятился из дверей, а затем неспешной походкой двинулся по затененному тротуару к магазину «Книги сфер».
Алекса поставила на место последнюю горгулью и выпрямилась.
Ладони все еще были холодные. Тревога нарастала с каждой минутой. Если так будет продолжаться, то очень скоро придется занять соседнюю койку в палате Джоанны.
Необходимо срочно взять себя в руки. Да, план Траска очень рискованный, да, проникнуть в кабинет финансового директора «Института» очень непросто, не говоря уже о кабинете Уэбстера Белла. Но решение принято, и назад ходу нет.
Звякнул дверной колокольчик. Алекса облегченно вздохнула. Покупатели хорошо отвлекают мысли.
Глава 29
Алекса пристально вглядывалась в лобовое стекло джипа. Фары осветили длинную вереницу машин, поставленных вдоль дороги, которая, изгибаясь, вела наверх, к «Институту».
— А Фостер говорил, что даже при таком наплыве туристов проблемы с парковкой не будет. Траск выключил двигатель.
— Я понимаю, почему Пит Сантана предлагает организовать для гостей курортного отеля специальный челночный автобус. Думаю, нам лучше оставить машину здесь и дальше пойти пешком.
Хотя в небе светила полная луна, но в трех метрах впереди уже ничего не было видно. Алекса вылезла из машины и зажмурилась: ее ослепили фары приближающегося автомобиля.
— Нам понадобятся фонари, — сказала она, забрасывая на плечо сумку.
— Я взял.
Траск закрыл дверцу машины и подошел к Алексе.
— Положи к себе в сумку. — Он протянул ей черный кожаный футляр величиной с большую книгу. — Не надо, чтобы его видели в моих руках.
— Что это? — спросила она.
— Мини-компьютер, — ответил Траск и двинулся вверх по дороге.
Алекса сунула футляр в сумку и ринулась догонять Траска.
— Почему ты не взял просто несколько дискет, чтобы переписать нужные файлы?
Траск состроил недовольную гримасу.
— В том-то и дело, что искать нужные файлы у меня времени не будет. Поэтому я решил быстро скопировать все содержимое жестких дисков Белла и Редстоуна.
— А если их компьютеры защищены паролями?
— Мне не повезет только в том случае, если они зашифровали критические файлы.
Алекса забросила сумку выше на плечо.
— Да, ты действительно все хорошо обдумал.
— Хочешь верь, хочешь нет, но думать — это единственное, за что нам, главным администраторам, платят деньги.
— Здорово. Мне бы такую непыльную работенку.
Некоторое время они шли молча.
— И когда ты предполагаешь начать действовать? — спросила она немного погодя.
— Во время выступления Белла. Мы вместе войдем в учебный корпус. Ты останешься караулить у входа. Я уверен, в это время в здании никого не будет.
Алекса посмотрела вперед, на внушительные кованые железные ворота «Института». Вечер был теплым и благоухал ароматами пустыни, но ее пробирал озноб.
Столько людей на территории «Института» Алекса, наверное, еще никогда не видела. Огромное количество туристов и почти все жители Авалона. В просторном парке вовсю работала эзотерическая ярмарка. На аллеях по обе стороны были поставлены лотки, киоски, палатки и даже небольшие шатры, мимо которых медленно дефилировала толпа.
В воздухе трепыхались воздушные шары, привязанные к запястьям детей. Свечной аромат смешивался с запахами хот-догов из соевого творога и соевых гамбургеров. И над всем этим главенствовал основной аромат — аромат праздника, который при других обстоятельствах Алекса сочла бы приятным.
Они не спеша двинулись по главной аллее. Миновали киоск, где продавались разнокалиберные пирамиды из толстого цветного стекла.
Дальше была палатка под веселым полосатым тентом. t Многоцветная реклама у входа приглашала посетителей ярмарки пройти тестирование уровня скрытых экстрасенсорных способностей: «Определи, есть ли у тебя потенциальные способности исцелять и совершать психокинез».
Было много книжных киосков, где всем желающим знаменитые алхимики, пророки и маги раскрывали свои самые сокровенные секреты. «Даосские тайны», «Искусство сновидения», «Курс алхимии», «Фэн-шуй с применением формул Багуа и По-шу»…
«Научитесь использовать космическую энергию для управления своими финансовыми делами».
В толпе бродило много ряженых уличных музыкантов. Особенно Алексе запомнился один, одетый в костюм средневекового придворного шута, в колпаке и маске. Он прижимал к губам флейту. Из-за сильного шума музыки не было слышно.
— Вот это размах, — пробормотал Траск. — Несколько тысяч посетителей, не меньше. Я, конечно, знал, что весь этот эзотерический бред — отличная приманка, но не осознавал, что он настолько популярен.
Его сарказм Алексу покоробил. Ей захотелось заступиться за родной Авалон.
— Многие умные люди, годящиеся нам с тобой в учителя, метафизическую философию бредом не считали и не считают, — сказала она. — В том или ином виде это учение существует уже несколько тысяч лет. А то, что ты сейчас здесь наблюдаешь, просто проявление извечной тяги человека к поискам смысла жизни и желание исследовать неизвестные уголки своего сознания.
— Понятно. Это ты в институтских брошюрах вычитала?
— Ты правильно догадался. — Она посмотрела на женщину в балахоне, которая тасовала карты Таро. — И тем не менее это правда. Человечество привержено эзотерике с момента своего зарождения. Наверное, стремление познать необъяснимое — это одна из компонент, которая наряду с другими делает нас людьми.
