Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
её углу, в центре солнечные часы, и стоит под ними человек в капюшоне, лица не видно, но я думаю, он ухмыляется. Меня вынесло в соседнюю комнату, и я принялась будить соседа.
– Что случилось? – бодрым голосом спросил Шио, с готовностью поднимаясь с кровати.
Я сбивчиво начала объяснять, что уверена, что последние несколько смертей – дело рук серийного убийцы, а может, даже хорошо организованной группы. Сначала «убивают друг друга» женатая пара, владельцы крупнейшего фотосалона. Потом известный блогер, которого уж точно убили. А теперь… это. И все жертвы так или иначе связаны – они зарабатывали на жизнь торгуя лицами. И их всех лишили лиц. Я, возможно, единственная, кто сможет опознать убийцу – не может быть, чтобы тот странный тип в капюшоне был к этому непричастен. Шио внимательно слушал меня, медленно натягивая осточертевший красный костюм, больше напоминающую женскую пижаму, а когда я остановилась, чтобы отдышаться, он вдруг спросил:
– Ты говорила с Тиной и Лео?
– О чём? – не поняла я.
– Ну, знаешь, насчёт их дел.
– Ты про беременность Тины и их переезд? А это тут при чём? – непонимающе хлопала я глазами.
Он молча смотрел на меня. Вдруг до меня дошло, и я разозлилась:
– Да не переживаю я!
Он смотрел.
– Ну, вернее, переживаю, но не в этом сейчас дело и не это главное. Ты что, не понимаешь? У нас в городе серийный убийца, может, даже несколько. И я сама чуть не стала его жертвой!
– В любом городе всегда найдётся хотя бы один, – тихо сказал он.
Понятно, он думает, я совсем спятила. От него толку не будет. Не слова не говоря более, я схватила куртку (должно быть, Тина принесла её, пока я спала) и выбежала на улицу. Стояла глубокая ночь, и в морозной тишине громко скрипели подошвы. Я зачем-то добежала до ближайшего магазина (наверное, просто хотелось подальше убраться от Шио) и оттуда вызвала такси. Доехав до цели, я выбежала из машины, забыв про оплату. Таксист окликнул меня, и я сунула ему первую попавшуюся купюру и бросив «Сдачи не надо» (судя по его улыбке, номинал купюры превышал стоимость поездки раз в пять), я подбежала к зданию, с силой рванула на себя ручку двери, дверь открывалась в другую сторону, но на ресепшене полицейского участка никого не оказалось никого не оказалось. Тогда я принялась бродить по коридорам в поисках хотя бы одной живой души. Множество душ было обнаружено в большом помещении, судя по всему, служащем столовой. Я объяснила, что я свидетель убийства, что, возможно, только я могу опознать преступника. Меня отвели в какую-то маленькую комнатку, где молодая полицейская с диктофоном внимательно меня выслушала. Было трудно начать с чего-то. Действительно, а с чего всё началось? Я судорожно искала в памяти день, который можно было бы назвать отправной точкой этого поезда в страну кошмара. Ранение? Нет. Нападение сестры жертвы? Нет. Аплодисменты. Что? Что это? Почему в памяти всплыли какие-то аплодисменты. Точно. Это не псих-проповедник. В тот день в торговом центре. Что я тогда сказала? Vultus est Nullus. Лицо есть ничто. И тогда за спиной раздались аплодисменты, только теперь понятно почему, психу – серийному убийце – это выражение понравилось. А может, после этой моей фразы в его больной башке щёлкнул переключатель. Или, как в плохих детективах, убийца – моя вторая личность? Или Шио. Когда-то я считала его своей второй личностью. Чушь это всё, конечно. И чем больше я рассказывала, тем более бессвязной становилась моя речь, а когда детектив взяла меня за руку и начала говорить что-то унизительно сочувствующее, а потом ещё в комнате образовался тот психолог (я вспомнила, что именно его вызывали ко мне, когда я была здесь в прошлый раз)… в общем, всё стало понятно, и, резко замолчав, я поспешно покинула здание, никем не остановленная. Разумеется, они мне не поверили. Конечно, наверняка даже до этих тугодумов уже дошло, что это дело рук серийного убийцы или целого их сборища, но спятившая изуродованная жертва вряд ли надёжный свидетель. Что ж, как знать, может, они и правы.
Но, думаю, я могу им немного помочь. Попытаюсь. Терять всё равно особо нечего. А если всё и кончится плохо, плевать, в этой дурацкой истории давно пора поставить точку. В тот день за штурвал в моей голове взялось холодное и решительное отчаяние. Я вернулась домой, взяла электрошокер и отправилась в лес Истоков к месту массового убийства звёзд. На ходу одела маску. Удивленные лица прохожих стыдливо отворачивали взгляды одинаковых глаз. Одинаковых лиц. Незначительных. Нет, я прекрасно понимаю, на что намекает убийца. Жестоким образом цитируя мораль детской сказки, он хочет сказать, что одержимость внешностью, самолюбие, самолюбование – корень проблем нашего общества. И, что самое худшее, эту проблему общество отрицает. Мальчику стоило послушать пророка и не трогать ту штуку, запутавшуюся в корнях Великого дерева. Корни… Назад к корням. Лучше было не придумать. Я взглянула на небо, Антарес всё ещё виден, хотя уже светало. И вправдуА сияет всё ярче. Чем больше гляжу на прохожих сквозь дырочки для глаз, тем меньше различий между ними вижу, или их никогда и не было? Зачем нам отличать друг друга? Разве мы все не одинаковы? Красота. Люди называют красотой то, что приятно их глазам. Какое примитивное мышление. Не мышление даже. Ведь все мы в глубине души знаем, что в мире всё наоборот, всё с ног на голову. А фанатик ведь говорил о перевёрнутом дереве жизни. Шио намекал, что стоит обратить внимание на его слова. Как любезно с его стороны предоставить мне возможность догадаться самой. Перевёрнутое дерево, то есть корнями наружу. Скрытая красота, которую можно постичь лишь роя лицом землю, не боясь его лишиться. Звёзды видны всем и все называют их красивыми, а ведь некоторые из них не предвещают ничего хорошего. Но истинная красота, суть, всегда скрыта. Что бы узреть её, одних лишь глаз недостаточно. Мы все стремимся к возвышенному. Но если хочешь этого по-настоящему, придётся продираться сквозь корни к звёздам. Вот что делал тот фанатик. Он намеренно ставил себя в неудобное, стыдное положение и произносил речи, непонятные никому, а возможно, и ему самому. Он терял лицо, понимая, что это необходимо. Конечно, безболезненно это не пройдет. Но эта боль необходимая, здоровая как при физических упражнениях. Убийца неправ. Он не терял лица, он его приобретал. Его идея – лишь жалкое оправдание. Я не злюсь на него, не хочу
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
