гостей. Ими были Арон и еще какой-то мужчина. Я не знаю, кто они такие, но точно слышала, что оба являлись энкерами.— конец предложения мне совсем не понравился. Страх за малышку сковал меня моментально. Я тяжело сглотнул, посмотрев на друга.
— Помнишь, как зовут сына Люциуса?— кажется, Мариус тоже подумал о том, о чем и я.
— Аронон.
— Думаешь, это может быть он?
— Кроме него подозреваемых нет. Он единственный кто видел Лиз последней и исчез вместе с ней в одно и то же время.
— Это ничего не значит!— снова воспротивилась Кара, защищая истинного.
— Это многое объясняет, Кара.— Каталея подошла к сестре, посмотрев в наполненные слезами глаза.
— Он не мог так с ней поступить! Он не мог так поступить со мной!— слезы градом льются из глаз сестры.
— Мы во всем разберемся.— прижимаю ее к себе, гладя по голове. Сестра поднимает на меня наполненные страхом глаза.
— Я только что слышала мысли…мысли Арона.— неуверенно произносит, скомкивая мой пиджак.
— Что именно, Кара?— трясу сестру, стараясь привести в чувства.
— Он сказал: «Прости меня, это я похитил ее. Она... Дворец….»— я испытывающе жду конца предложения, но оно не следует.
— Это все!?
— Да…
— Она во дворце Эреста!
— Дворец! — нас с Мариусом мгновенно осеняет.
— Собирай войска, нужно..
— На это нет времени. Лиз в любой момент могут причинить вред. Нужно выдвигаться сейчас.
— Как ты хочешь это сделать? Истинная связь оборвана..— я снова не даю ему договорить.
— Не вся.— показываю шею. – Шанс есть.
— Я иду с тобой!— твердо заявляет Кара, смотря мне в глаза.
— Я иду один!— отрезаю.— Так..
— Будет лучше?— хмыкает Мариус.—Ошибаешься, тебе понадобится помощь.
— И что ты предлагаешь?
— Я иду с тобой.
— Но..— Каталея хватает друга за руку.
— Все будет в порядке, Кэти. Кара, ты остаешься с Кэт.
— Нет! Я..
— ДА, КАРА!— начинаю терять терпение. Сестра сразу же теряет боевой настрой.— Не будем терять времени.— обращаюсь к другу.
Сосредотачиваюсь на метке Лиз, но ощущаю лишь слабую связь. Этого мало, но достаточно. Вспоминаю все счастливые моменты, связанные с любимой, наполняю татуировку энергией и концентрирую на ней свою силу. Мгновение и открывается портал. Я облегченно выдыхаю, решительно смотрю на друга и, оставляя девушек, мы идем внутрь воронки. Выходим в темном, мрачном зале. Хочу осмотреться, но душераздирающий вопль сразу же привлекает к себе внимание. Меня парализует страх. Лиз парит в воздухе, израненная, избитая, вся в крови. Рядом с ней Люциус направляет на нее жгуты своей темной энергии, причиняя моей малышке боль.
Глава 23
***Элизабет***
Открыла глаза. В теле дикая слабость, в носу до сих пор стоит тот ужасный, едкий запах, а виски разрывает от невыносимой боли. Магия совсем не чувствуется. Не единого отголоска. Ничего. Словно ее никогда во мне и не было.
Непроизвольно вырывается стон. Я пытаюсь принять удобную позу и понимаю, что связана. Руки скованы за спиной чем-то холодным, а на ноге огромная цепь, идущая из стены. Я сажусь на попу, осматриваюсь вокруг и тяжело сглатываю. Огромный, пустынный, каменный зал. Серые стены, большая люстра над потолком, множество свеч на стенах, громадные окна, завешанные плотными, черными занавесками. Позади меня трон.
«Чей-то замок». Осеняет меня. Я вспоминаю события, произошедшие на балу, и непроизвольно сжимаюсь от страха. Кто-то похитил меня. В этот момент я только смогла почувствовать лишь запах кедра и пепла, и больше ничего.
Вдруг чей-то слабый стон заставляет меня вздрогнуть. Я смотрю в сторону, откуда исходил звук, и прихожу в замешательство. Что здесь делает Арон? Его тоже похитили? Но зачем? И более того, кто?
— Лиз.. ты в порядке?— он с трудом произносит вопрос, оперившись на стену спиной. Кандалы шумно брякают, разнося по залу громкий звук.
— Где мы?— задаю более существенный вопрос.
— В моем замке.— вдруг в нескольких метрах от меня пробасил громкий, страшно-хриплый голос. Я мгновенно напряглась. Тело оцепенело от страха, а сердце замедлило работу и остановилось. — Добро пожаловать, Ваше величество.— оскалился мужчина, с отвращением смотря на меня.
— Люциус.— не спрашивала, утверждала. Именно этого мужчину мне показывала Мариселла во сне. Именно от него она просила держаться подальше.
— Смотрю, ты уже осведомлена.— усмехнулся он, косясь на Арона.
— Отпусти ее, отец!— Арон бросился на мужчину, звеня кандалами. Я в удивлении распахнула глаза. Отец!? Так значит… Озарило меня моментально. Ароматом пепла и кедра всегда пахло только от Арона. Неужели, он похитил меня?
— Ты не смеешь от меня это требовать!— устрашающе зарычал мужчина, смотря на сына злым, пробирающим до костей, взглядом.
— Что вам нужно от меня?— прервала их баталии и игры, кто кого переглядит.
— О-о-о,— протянул Люциус, оскалившись. —Ничего, дитя.— посмеялся.— Только твоя смерть.— холод пробрал меня насквозь. По спине прошел озноб, а волосы на теле встали дыбом. Страх сковал от пят до кончиков волос.
— Зачем вам это?— задала глупый вопрос, пытаясь тянуть время. Мужчина подошел ко мне, взял за подбородок и посмотрел прямо в глаза своим темным, потухшим взглядом. Сердце ушло в пятки. Де-е-й, где же ты? Я долго не протяну!
— Я не потерплю конкуренции.— с отвращением отбросил мое лицо и поднялся.— Видите ли, Ваше величество, до вашего появления все было в порядке. Моя власть и авторитет не были подорваны, народ слушался и боялся меня, войны уважали и почитали как бога. Но как только в книге судеб всплыло твое имя, мой авторитет пошатнулся, народ взбунтовался. Мне пришлось заверить их, что все это ложь, и в подтверждение правдивости своих слов переманить оракула на свою сторону.— мужчина сделал паузу.— После, чтобы укрепить авторитет, я пошел войнами на другие королевства. Таренсия почти пала под моим натиском, но Даргстаил предложил ей поддержку. Тогда я объявил войну и демонам. – он скривился.— Но не учел того, что они окажутся слишком сильными противниками. Мне пришлось действовать хитрее. Я раздобыл информацию о том, что у сына короля состоялась свадьба, и его новоиспеченная супруга является истинной. Это-то мне и облегчило задачу. Убью тебя, одержу победу в войне.— Люциус кровожадно оскалился, а его глаза залила тьма.— И вот что удивительно, ты оказалась не только той самой истинной, но еще и наследницей. Чему я безумно рад. Одна смерть— две
