Книга Дрожь - Якуб Малецкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
В голове звучали слова дяди Казика: «Человек подобен механизму: в нем есть всякие вещи, воздействующие на тебя, и то, как они сложатся, определяет твое поведение. Это значит, что свободы воли не существует».
Себастьяна как будто внезапно закатали в бетон. Снаружи и внутри. Он стоял, держась за ручку, и смотрел на варианты своего будущего. Видел себя в мягком, сшитом на заказ костюме, в пахнущем кожей и лавандой автомобиле, пьяным в своей квартире, заплаканным в кровати, стоящим на коленях перед матерью, в наручниках, в джакузи, на Сейшелах, в полицейском участке, в такси, мчащемся в аэропорт Познань-Лавица, в тюремной камере с тремя лысыми мужиками, в «Боинге-787». Видел себя и в том же костюме, что сейчас, в том же галстуке, с тем же телефоном, прической, запахом парфюма, с теми же сомнениями, мечтами, колебаниями, с той же жизнью, точно такой же.
Нажал на ручку.
* * *
Повторял слова дяди. Про себя и вслух. Я механизм. Четыре шага от двери до стола. Я всего лишь механизм. Тихий скрип стула. Я механизм. Руки над клавиатурой.
У меня нет свободы воли.
Вошел в систему через пароль Боруса. Все советники и аналитики в филиале знали пароль руководителя для подтверждения операций: при таком количестве открываемых счетов и выдаваемых кредитов по-другому было нельзя. По рассказам самого начальника, в остальных отделениях была похожая схема. Себастьян нашел клиента по идентификационному номеру и открыл его картотеку. Завел новый кредитный счет, заполнил поля не глядя. Значение имела только квота. Подтвердил последний этап транзакции и еще раз ввел пароль начальника.
Как механизм.
Четыре перевода на текущие счета, номера которых он выучил наизусть. Разлогинился и вернул вид рабочего стола. Протер клавиатуру рукавом, придвинул стул. В коридоре никого. Вышел.
У тебя нет свободы воли.
Почти физически ощущал, как где-то за стенами и под полом, в гудении лампы дневного света и в урчании принтера, доносящемся из бухгалтерии, глубоко в легких и прямо под кожей медленно растекается новое будущее. Дыхание ускорялось.
Быстрее, быстрее, быстрее. Коридор, шаг за шагом. На ходу рука в карман, в руке телефон. Новый, без регистрации.
Выбрал единственный контакт. Номер Жирафа. Нового Жирафа с новым будущим. Отправил смс: «ГОТОВО».
Снова рука на дверной ручке. Открыл комнату. Закрыл за собой дверь и привалился к ней спиной. Дышал. Себастьян Лабендович. Себастьян Лабендович, который только что…
– Бля, – шепнул он про себя. – Ой, бля…
Сел за компьютер и спрятал лицо в ладонях. Новое будущее постепенно обращалось в настоящее. Новый Себастьян Лабендович чувствовал, как желудок покрывается зубами. Бросил взгляд на часы на мониторе.
– Бля… – прошептал он снова.
Кража полумиллиона злотых заняла у него меньше шести с половиной минут.
* * *
За месяц до этого Жираф прибыл на поезде в Познань. С новой прической и щетиной, в очках-нулевках, полный энтузиазма, но все же несколько испуганный, он стал частым посетителем главного вокзала, Рыночной площади района Ежице и нескольких заброшенных зданий на окраинах города. Просил огонька, узнавал время, заводил разговоры, шутил, жаловался, ругался, а иногда молчал. Голосом, сведенным до шепота, объяснял, что его кумарит, и интересовался, есть ли поблизости какая-нибудь точка. Одни пожимали плечами, другие посылали к черту, третьи смотрели в глаза и называли адрес или номер телефона. Он блуждал по разным местам, общался, покупал, чаще всего тут же пробовал, пару ночей провел в заброшках. Как-то раз у него украли мобильник, как-то раз он убегал от полиции, как-то раз дрался с толстяком, глаза которого напоминали ягоды черники, утопленные в йогурте.
Спустя несколько дней выбрал четырех парней неопределенного возраста. Худые, одетые в просторные толстовки, с исколотыми руками. Они зависали в подвалах недостроенной больницы в окраинном Стшешине. Назвался Адамом Мицкевичем, на что никто даже не обратил внимания. Предложил каждому двести злотых за доставку письма в почтовый ящик. Конверты были пустые, адресаты вымышленные. Все четверо сделали то, о чем он просил. Он вложил двухсотенные купюры в дрожащие руки, которые прежде сжимали разве что мятые двадцатки и десятки.
Через пару дней спросил их, хотят ли заработать значительно больше. Они хотели. Назначил встречу на парковке у торгового центра. Купил каждому самый дешевый костюм и ботинки. Посетил с ними четыре отделения банка, в котором работал Себастьян, и велел открыть индивидуальные счета. Заплатил в два раза больше, чем прежде.
На прощание предупредил, что вскоре обратится по еще более прибыльному делу. Объявился через две недели. На парковке снова потребовал переодеться в костюмы. Они по одному посетили филиалы, где заводили счета, и заказали на следующий понедельник выдачу наличных на сумму сто двадцать пять тысяч злотых.
В ночь с субботы на воскресенье Жираф снял номера с машины курьерской службы и прикрутил к автомобилю, арендованному на имя одного из парней. В воскресенье вечером поехал с ними за город, дал товар и наблюдал, как они его принимают. Сам не стал. Просидели в машине целую ночь. У него болели все суставы. Утром выдал им зубную пасту и щетки. Надушил. Получив сообщение «ГОТОВО», поехал к одному из отделений банка. Первый пошел внутрь, отстоял в очереди пять минут и попросил обналичить счет. Когда вышел с портфелем, набитым деньгами, Жираф завел его за угол, всунул в руку две тысячи злотых и сказал бежать. Затем бросил сумку в автомобиль и поехал в следующий филиал. Меньше, чем через полтора часа, он сидел за рулем один, а в багажнике лежали триста шестьдесят девять тысяч. Последний парень выбежал из банка прямо на проезжую часть и, миновав стоявшие на светофоре машины, скрылся с портфелем между домами. Жираф видел, как сумма, равнозначная стоимости шикарного авто, исчезает из виду, и ему казалось, что кто-то пальцем расковыривает ему сердце.
Он исчерпал арсенал ругательств и перестал колотить по рулю. Украденные номера засунул в канализационную решетку, а машину оставил недалеко от пункта проката. Деньги переложил в рюкзак.
Написал Себастьяну, затем зашел в гастроном и купил самый дорогой алкоголь из тех, что там были.
* * *
Из происходившего в последующие дни Себастьян помнил немногое. Съемные апартаменты в отеле «Меркюр», волнистый потолок, гладкая кожа, которую он пытался целовать и с которой слизывал кокаин, рябое лицо сутенера, ждущего на кухне, алкоголь, пропитавший постель, холодные объятия унитаза, мягкое прикосновение ковра к щеке, шелест банкнот, засовываемых в трусы, какой-то шепот над ухом, какие-то голоса, лица, тьма и свет, но больше темноты.
Он попросил будить его ежедневно в семь утра и пешком продирался через город. Люди на остановках, люди у пешеходных переходов, люди в трамваях, автобусах, машинах, стиснутые в давке, везде. Он обходил их с больной головой и мечтал, чтобы они хоть на миг исчезли. Перед появлением на работе клал в рот несколько конфет «Ментос» или мятных жвачек. Включал компьютер и старался не уснуть. Работал медленнее, но работал. Слушал других менее внимательно, но слушал. Его было немного меньше, но он был.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Дрожь - Якуб Малецкий», после закрытия браузера.