Наконец они замерли, обессиленные, и обнялись, хрипло дыша, как загнанные лошади. Волосы Брианны спутались и прилипли к лицу. Физиономия Купера светилась блаженством. Она отстранилась от него, улыбнулась и проворковала:
— Это было славно! Пожалуй, даже божественно. Купер шлепнул ее ладонью по попке, не найдя слов для комплимента, и она, игриво взвизгнув, обняла его так крепко, что он едва не задохнулся.
— А теперь давай выбираться из этой душной кладовки, — отдышавшись, сказал он. — Поднимемся в номер, примем душ и начнем все заново. Только на этот раз мы будем играть по моим правилам.
— Не пойдет, — отрезала она, спрыгивая на пол. — Надо расчищать снежные завалы.
Купер тяжело вздохнул и кивнул. Он уже и забыл, что сегодня им предстоит расстаться. Так хотелось Брианне. И кажется, ему тоже. Вот только он не мог вспомнить почему, как ни старался.
Глава 23
Вы вправе хранить молчание. Все сказанное вами может и обязательно будет извращено и обращено против вас.
Из дневника Брианны Морленд
Брианна стала оглядываться по сторонам в поисках своей сброшенной одежды. Купер прижался к столу, пытаясь освободить для нее место, чтобы она смогла одеться. Но он все равно вынужден был сесть и поджать под себя ноги, когда она наклонилась, чтобы поднять с пола свитер. Тело его напряглось. Купер отвел взгляд от ягодиц Брианны в тщетной надежде успокоиться. Брианна выпрямилась, обернулась и, взглянув на него, расхохоталась. Он обиженно засопел. Она тряхнула головой и сказала, надевая свитер:
— Вообще-то я послала тебе записку не для того, чтобы соблазнить в чулане. Ты сам сбил меня с пути истинного!
Купер покосился на нее и глухо спросил:
— Выходит, это я тебя сюда заманил?
Прочтя в его взгляде намерение немедленно наказать ее за такое обвинение, совратив снова, Брианна торопливо взяла с полки джинсы.
— В чем дело? — Не выдержав ее молчания, Купер схватил ее за плечо и повернул к себе лицом. — Какая муха тебя укусила? Почему ты разозлилась?
Она надела джинсы и воскликнула:
— Муха укусила? А разве мало того, что произошло за двое последних суток? Моя жизнь превратилась в осколки! Мне постоянно что-то мерещится! Я нахожу труп в винном погребе, потом меня трахают в чулане… Ах, как это весело, как забавно!
Он вздрогнул от ее истерического смеха и сказал, понурившись:
— Все это, конечно, печально, но в чем виноват я?
— Ты? — Брианна взглянула на него потемневшими глазами. — Разумеется, ни в чем! Ты вообще ни при чем.
Купер проглотил ком в горле, поборов вскипевшую обиду, и с улыбкой спросил:
— А ты знала, что, когда ты злишься, у тебя раздуваются ноздри? А когда врешь, то смешно морщишь носик.
— Это ты постоянно врешь! — воскликнула она, взмахнув руками. — Да что ты вообще можешь обо мне знать?!
Купер с каменным лицом спрыгнул со стола на пол и натянул джинсы, бесцеремонно оттеснив ее в угол.
— Может быть, всего о тебе я и не знаю, но многое мне уже известно, — пробурчал он. — Я все подмечаю, ведь я полицейский. А ты меня очень интересуешь!
— Это неправда! И не смей ко мне присматриваться!
— Поздно! Я ничего не могу с собой поделать.
— И что же именно ты подметил?
— Что ты принимаешь все слишком близко к сердцу…
— Я пытаюсь исправить этот недостаток…
— Становишься доброй и ласковой, когда выпьешь…
— Но тогда, в первую ночь, я была не настолько пьяна!
— Боишься темноты и пауков и обожаешь сексуальное белье…
— Это зависит от обстоятельств!
Купер нежно погладил ее по голове и добавил:
— А еще мне известно, что ты умная, веселая и страстная женщина. Внимательная к окружающим, порой излишне заботливая. И что я тебе нравлюсь.
— С чего ты это взял? Мы слишком плохо знаем друг друга, чтобы проникнуться сильными чувствами. Не нужно путать интрижку с любовью! Любовь — это святое, и не смей рассуждать о ней в этом пыльном чулане после моего временного умопомрачения.
— Ах вот как! Тогда объясни, почему ты пришла ко мне прошлой ночью в одном сапоге? Не кажется ли тебе, что твое умопомрачение несколько затянулось?
— Возможно! — Она понурилась и добавила: — Я испугалась.
— Однако примчалась с перепугу именно ко мне, а не к Данте, или Патрику, или к Лариане, или к Шелли! Значит, кое-что ты все-таки соображаешь? Случаются и просветления!
Брианна улыбнулась и сказала, отворачиваясь:
— Конечно, кое в чем ты прав. Я действительно влюбчивая. Это мой серьезный недостаток, как и впечатлительность.
— А еще ты мне доверяешь, пусть и не безоговорочно, — сказал Купер.
— Доверие — не самое подходящее слово, — сказала она. — И вообще оно мне не нравится. Ты забыл, что мужчины, которым я доверяла, трижды меня обманывали?
— По-моему, ты чересчур часто об этом вспоминаешь, прикрываешься своими неудачными помолвками, словно щитом.
Но Брианна, словно бы не слыша его, твердила:
— Три неудачные помолвки! Какая же я дура! Трижды наступала на одни и те же грабли! И не извлекла из этого для себя урока… Но согласись, трудно забыть, что тебя обманули три жениха!
— Не забывай, что из этих неудачных помолвок две не имели для тебя никакого значения! — резонно поправил ее Купер, глядя ей в глаза. — Нет, я не сомневаюсь, что ты всерьез собиралась выйти замуж, но только не по велению сердца!
Он придержал ее за талию, чтобы она не отвернулась. Ей не хотелось бередить свои душевные раны, и она продолжала восклицать:
— Три расстроенные помолвки! Ну за что так жестока ко мне судьба? Неужели все мои серьезные отношения с мужчинами будут всегда заканчиваться разочарованием? Неужели вы все одинаковы?
Она судорожно вздохнула, собираясь плакать.
— Твой первый жених действительно предал тебя, предпочтя получить образование на деньги твоих родителей и сделать успешную карьеру. И ты надела панцирь на свое раненое сердце, пытаясь уберечься от новых ран. В двух других случаях ты только пыталась выйти замуж, чтобы не казаться белой вороной окружающим, но в действительности мужчины, с которыми ты намеревалась создать семью, были тебе безразличны. Ты просто внушила себе, что они не хуже других, и надеялась, что со временем у вас все образуется. Ты темпераментная, доверчивая и опрометчивая женщина, Брианна! Надо быть более осмотрительной в выборе постоянного друга. Тебе попадались мужчины, неспособные на подлинное глубокое чувство. Их вполне устраивало, что ты беспечно резвишься с ними в постели, строя воздушные замки на будущее. Они же втайне преследовали свои эгоистические цели.
