«Любой успешный бизнес построен вокруг секрета, незаметного со стороны. Успешный бизнес – это заговор с целью изменить мир»[159].
Весь мир состоит из бесчисленных секретов, ожидающих раскрытия и эксплуатации предпринимателями, которые будут ревностно охранять их как основу для строительства будущих бизнес-империй. Действительно амбициозный делец, или «основатель», как предпочитает называть их Тиль, начинает с того же вопроса, что и офицер разведки: что есть нечто, о чем мне никто не говорит.
В этом контексте традиционные научные исследования, что проводят в университетах, имеют ограниченную ценность. Ученые предоставляют множество фактов, которыми можно делиться, но часто не имеют склонность опознавать и хранить секреты. Напротив, Тиль заинтересован в знаниях публично не общепринятых, а порой даже отвергаемых мэйнстримными экспертами:
«Проводя собеседование с желающими работать у меня, я люблю задавать такой вопрос: «Какая самая важная истина, из известных вам, встречает меньше всего согласия? … Это интеллектуально сложно, так как со знаниями, преподаваемыми в школе, по определению согласны все»[160].
В 2010 году он заявил, что будет финансировать новую программу академического членства (фелло), в которой 24 молодым людям предлагалось по 100 000 долларов при условии, что те бросят колледж и будут стремиться к своим мечтам иными способами. Когда знание начинает цениться за даваемые им конкурентные преимущества, научный идеал общественного консенсуса пропадает. Вместо этого истина и разведданные подлежат накоплению и максимальной эксплуатации.
Бизнес превращается в подобие военной кампании, где уловки и обман основное оружие, а цель состоит в уничтожении конкурентов в той же области. В глазах Тиля такие люди, как Джефф Безос из Amazon или Марк Цукерберг из Facebook, стремятся злоупотреблять своими секретами до самого конца и в итоге уничтожить всех возможных соперников. Если же монополия кажется чем-то несправедливым или опасным, как традиционно считают экономисты и сотрудники регулирующих ведомств, то ответ Питера в таком случае брутален: «Конкуренция – для неудачников». Предприниматель-победитель становится фигурой наполеоновского типа, который меняет мир, полагаясь на силу своей воли. Подобно одаренному военачальнику, основатель сочетает инстинкты, интеллект и стойкость духа, чтобы пройти по пути, большинству людей недоступному, в процессе «нарушая» имеющийся статус-кво и создавая новый.
В какой-то мере философия Тиля является агрессивной экстраполяцией ряда тенденций, имевших место в середине XIX века. С индустриализацией, а после нее образованием профессионально управляемых корпораций развилась потребность в инженерном знании, как частного актива, во избежание его эксплуатации конкурентами. Фраза «интеллектуальная собственность» впервые возникла в одном американском юридическом заключении в 1845 году и через 15 лет начала распространяться по Европе. Через короткое время после этого были законодательно признаны понятия коммерческой тайны и бренда. Имея достаточную юридическую защиту и развитые управленческие структуры, корпорации вскоре смогли осуществлять научные исследования в частных коммерческих целях, точно зная, что результат останется их «собственностью». Идеал XVII века, согласно которому экспертное знание относится к общественному достоянию, потеснила индустриальная альтернатива, где наука превратилась в инструмент получения прибыли. Множество современных проблем, связанных с принципом коммерческой тайны, – к примеру, когда фармацевтические патенты препятствуют доступной медицине или когда цифровые алгоритмы не являются публично прозрачными, – можно отследить с конца XIX века, когда бизнес впервые стал рассматривать знание как незаменимый источник конкурентного преимущества.
