Она лежала на боку и глядела на гладкую зеркальную поверхность. Почему-то вспомнила о сандвиче. Поискала глазами крошки и не увидела. Ни двигаться, ни говорить она не могла. Только вот думать, да и то о пустяках. Вот странность! Время двигалось как-то не так, непривычно. Но в те промежутки, когда мелькали простые и надежные мысли вроде той, о сандвичах, время, казалось, двигалось в привычном ритме и не во все стороны, а, как и полагается, вперед. В эти моменты она замечала двигающиеся вокруг фигурки, слышала голоса, доносящиеся снаружи. Тихая, воркующая речь мобилей, таких знакомых… Постепенно голоса связались с внешним обликом каждого, с именами.
— Теперь вы видите, для чего она дала нам то, что люди называют «сердце»? — Это был голос Непоседы.
«Славная малышка, — словно бы в полусне подумала Дайрин, — Надо бы ее погладить по головке…»
— …И оно подчиняется энтропии. А дотронуться до него невозможно, — послышался голос Худышки.
«Он всегда казался мне глуповатым, — подумала Дайрин. — Но голос! Его и в то же время не его…»
— Энтропия приносит смерть, но она не умеет убить радость. Я это теперь знаю… — Опять Непоседа.
— Мы не отдадим этой радости! — сказал Монитор.
— Может быть, это медленная, но все-таки жизнь, ее жизнь, — произнес один из мобилей, чье имя Дайрин никак не могла припомнить. — Она подарила нам жизнь, и мы не имеем права причинять ей вред.
— И если ты против этого, — обратилась к кому-то Непоседа, — то, выходит, в твоей программе есть ошибка. И тогда мы ПРОТИВ ТЕБЯ!
Они заговорили все разом. И речи их становились все сложнее и сложнее. Но единственного голоса она не могла уловить в этом хоре — голоса Лого. Он молчал? Хор голосов сменился неясным бормотанием, изумленным ропотом сотен мобилей. Дайрин даже показалось, что в этом шелесте она улавливает нотки страха. Но она не могла двигаться, она не могла повернуться, чтобы разглядеть их. Она не знала, что происходит…
— Ваш выбор, — сказал тот, другой, голос, который она уже раньше слышала.
— ВАШ ВЫБОР, — зазвучало внутри ее.
Дайрин попыталась шевельнуться, но смогла лишь приподняться на полдюйма и снова рухнула лицом вниз. Тело ее ослабло, словно было сделано из рыбного филе. А голос звучал:
— У ВАС НЕТ ИНОГО ВЫБОРА, КРОМЕ ТОГО, ЧТО ВЫ СДЕЛАЛИ РАНЕЕ. И В НАГРАДУ ЗА ТОТ ВАШ ВЫБОР ВЫ УВИДИТЕ, ЧТО СДЕЛАЕТ ЛЮБИМАЯ ВАША ЭНТРОПИЯ С НЕЙ!
Дайрин лежала неподвижно в ожидании вспышки света, которая убьет ее.
И другой голос, такой знакомый, сказал:
— Это мы еще посмотрим. На спор?
«Где мы?» — пыталась прийти в себя Нита. На какую-то долю секунды они с Китом потеряли ощущение собственного тела. Постепенно сознание возвратилось к ним. Нита с удивлением и любопытством оглядывалась. Еще один бесплодный мир. Большой пылающий Млечный Путь течет в ночи. Старая усталая звезда угасает в небе. Звезда типа N или S?..
Толпа роботов, сгрудившаяся вокруг… Дайрин!.. И поодаль… Кто это? Одинокая Сила!
Она никогда не показывалась дважды в одном и том же обличье. Ни одной Силе, ни одному Волшебнику. Перед Нитой стоял приятного вида молодой рыжеватый человек. Чем-то он напоминал того, которого Нита видела в небоскребе в ином мире, который Одинокая Сила, этот Поглотитель Звезд, называла своим. Но сейчас на нем был не его любимый костюм-тройка, а темный широкий плащ. Ни оружия, ни брони. Его защищал холод, льющийся почти осязаемым потоком, клубящийся над его головой, проникающий в миры и пространства.
Увидев и узнав Поглотителя Звезд, Нита затряслась как осиновый лист. Видел ли его Кит? Могла ли видеть Дайрин? А роботы? Но сейчас она не могла думать об этом. Надо было действовать.
Поглотитель Звезд повернулся и посмотрел на них. Нита старалась держаться прямо и не отводить взгляда. В одной руке у нее был волшебный учебник, другой она зажала в кармане маленький стержень конденсатора. Кит стоял рядом. Попугаиха Мачу сидела у него на запястье, поэтому Кит выглядел как заправский королевский сокольничий. Разве что цветастая попугаиха мало походила на хищного охотничьего сокола.
— Одинокая Сила, прекраснейший и падший Поглотитель Звезд, приветствуем тебя и вызываем на бой! — торжественно произнесла Нита, выполняя старинный обряд Волшебников.
Можно уничтожить врага, но не обязательно при этом быть грубым с ним. Так гласило одно из правил Кодекса Волшебников.
— Еще двое! — засмеялся Поглотитель Звезд. — И за компанию с ними птица! Восхитительно. Наконец-то мы встретились. Теперь вы не на Земле, и никто не придет к вам на помощь. Долго же мне пришлось искать вас, и вот вы сами ко мне пожаловали!
Кит было открыл рот, желая ответить, но попугаиха опередила его.
— Ты находишь ускользающее, но не ускользнешь от нашедших тебя, — засмеялась Мачу. — А, не понимаешь? Еще бы, ты невежда! Ломать настоящее, не умея предвидеть будущее, значит не иметь выбора! Ты потерял право на выбор, сделав свой выбор однажды!
— И вот он, мой выбор! — вдруг воскликнул Поглотитель Звезд.
Он резко взмахнул рукой. Но Нита была начеку. Она сжала в кармане стерженек конденсатора и додумала последний слог заклинания, которое было уже наготове.
Молния, ударившая в их защитное поле, была ослепительно белой, будто взорвался целый дом, напичканный электронными аппаратами. Свет и сила этой молнии должны были раздавить их защиту, как камень, упавший на куриное яйцо, превратить неимоверным давлением их тела в тонкий лист пергамента, спалить до мелкой горячей пыли.
Но молния отскочила. Ни один из ее лучей, ни один из могучих ударов не попал в цель. Нита лишь почувствовала, как содрогнулось все вокруг, волной пройдя сквозь нее. Она отпрянула. Кит крепкой рукой поддержал ее.
Поглотитель Звезд глядел на них с холодным изумлением.
— На этот раз силы твоей ненависти не хватило, — усмехнулась Нита. — Попытаешься еще разок?
Ни движения, ни звука в ответ. Но яростная холодная волна вновь ударила в защитную оболочку. Поверхность планеты пошла мелкой паутиной трещин. Осколки стекла и пыль тучей поднялись в воздух. Все вокруг сотрясалось. Когда пыль осела, стало ясно, что удар был направлен в место соприкосновения поверхности —планеты и защитной оболочки. Но заклинание предусматривало и это, превратив колпак оболочки в сферу. Кит и Нита словно бы висели в невидимом шаре над самой поверхностью. Они видели, как под ногами у них, в нескольких дюймах от подошв ботинок, плавится стекло в углублении небольшого кратера, еще дымящегося и окутанного раскаленными газами.
Обессиленная, Нита буквально повисла на Ките. Но он держался мужественно.
— Мы живы! — прошептал он. — Защита сработала! Но почему? Ты же не использовала конденсатора! Чем ты усилила заклинание?
— Год моей жизни за каждый удар, — как можно беспечнее ответила она.
