«Люди слишком много внимания уделяют одежде», — как бы невзначай прокомментировал Воу.
«Это потому что без неё мы сдохнем от холода, а ещё от неё зависит, как мы выглядим. Кстати, об одежде: где мои серьги, камешек из носа и пиджак? Зачем вы его у меня стырили?».
«Я ничего не воровал», — обиделся форкош. «Про украшения ничего не знаю, а одежда нужна была для анализа и вычисления твоей личности, так как ты сама отказывалась говорить Кижуму, кто ты и зачем прибыла в пятый санаторий».
О, он пятый… Нет, сейчас не об этом.
«Я не отказывалась, а не могла говорить. Я вашего языка не знала!»
«Теперь-то мы это выяснили. Тогда я был слишком занят сообщением о внезапном исчезновении Хозяйки, поэтому не особо уделил внимание твоему появлению. Прости мне эту ошибку».
Р-р-р-р… Вот прям даже не знаю, что сказать на это. Я у них пропала, но на внезапно оказавшуюся на закрытой территории девушку внимания почти не обратили, спокойно оставив под присмотром гостя другого государства. Я вас как-то вообще не понимаю!
Глава 52
Как всё это злит, просто ужас. Чем дальше в лес, тем, ну, его… Рррр!
Нет, сегодня ты от меня без ответов не уйдёшь! Пытать буду. Но он и не пытался, вполне спокойно смотрел мне в глаза, готовый всё рассказать. Это даже слегка пугает. Сегодня я точно всё из тебя вытащу, особенно про себя саму и общих.
«Если вы обо мне всё-таки знали, то какого чёрта тогда за общую приняли? Какого чёрта вы вообще решили, что какая-то из баб может без вашего ведома оказаться в санатории?! Что ей здесь делать, если не лечиться?» — набросилась я на него.
«Чтобы совершить диверсию».
Что?! У меня что, мозг забарахлил? Мне же не могло это послышаться.
«Да, диверсию», — вкрадчиво повторил Воу, вполне поняв мои сомнения.
«А зачем этим общим устраивать на курорте какие-то диверсии? Зачем им вообще Земля, если они живут в другом месте?».
Он меня с ума сведёт прежде, чем я пойму хоть что-то в этом странном мире или кучке миров. Абракадабра полная. Или это меня в моей стране как-то не так учили, что я ни черта не понимаю. Ррр!.. Объясни уже! Не томи!
«Я и не сказал, что диверсия нужна в санатории. Кое-кто очень хотел бы уничтожить тебя», — рыча, сообщил мне он.
Меня?! Зачем?!
«Затем, что сейчас из-за восстания женщин, правительство людской империи берёт курс на так называемое возвращение к истокам, то есть пытается приструнить протестующих за счёт давления на исторические ссылки. А ссылаются на Землю и на то, что было принято в обществе людей именно того периода. Особенно распространены археологические доказательства существования многожёнства».
Лучше не буду спрашивать, что там за доказательства, надеюсь, не порнушка. Если её нашли, могут доказать заодно и ещё кучу всего странного, типа зоофилии и прочего. Огради меня боженька от такого будущего!
А вообще, они, конечно, круты, это ж надо так выкрутиться. Только какого чёрта они в моё время так упёрлись? И вообще, что значит того периода? Какого такого и какую страну они имеют ввиду? Ни черта непонятно. Они сами-то понимают, чего там и как было? Надо выяснить, а то, вспоминая армию во втыкательной коробочке, начинаю думать, что в их понимании жизни людей моего времени не всё тип-топ.
«Что значит, принято у людей того периода? У нас тоже всё по-разному было и во времени и в странах. Где-то женщины на улицу без мужика не могли выйти, где-то должны были работать с ночи до зари, а в других местах только они и правили. Как можно ориентироваться в общем? Они кого вообще берут для примера?».
«О, правда? Раскопки о такой разности нам не сообщают», — не сильно расстроившись, прокомментировал Воу, хотя при этом и задумался.
«Значит, плохо копаете!».
«Возможно», — не стал спорить он. «Потому-то ты теперь и стала очень важна для народа Кижума. Для нас ты Хозяйка, а для них оживший артефакт, Дева из прошлого. Переговоры о том, чтобы разбудить тебя, велись с форкошами с тех пор, как был заключён союз. И теперь, когда ты проснулась, они настаивают на встрече и твоём участии в их исторических изысканиях, аргументируя это тем, что вы одного вида. Ты ключ к их прошлому, к тому, чтобы урезонить женщин, ведь историю, которую расскажешь ты, нельзя будет оспорить, а значит, она верна и на неё можно ориентироваться».
А? Вот сейчас можно бы и в обморок упасть, жаль, не получается. От шока, наверное. Ни черта себе, сколько тут у народа на меня надежд. Только не охамели ли они полагаться так на меня? Я их знать не знаю, а вдруг, должна помочь. А как же женская солидарность? Историю им расскажи. Мне б самой её кто рассказал. А они ещё чего-то оспорить хотят…
«А зачем историю оспаривать? Я ж правду расскажу, как всё было».
Если вспомню. Я чего-то как-то не сильно на самом деле ею интересовалась, несмотря на диплом и соискательство. Чёрт, я такой гуманитарий, что всем гуманитариям гуманитарий.
«Чтобы продолжать борьбу. Женщины не хотят уступать», — ответил Воу, фыркнув как-то по-особенному, что это немножко походило на вздох и очень сильно на чих.
Не знаю, что это должно было обозначать, но, на всякий случай, отодвинулась.
«А если я скажу, что у нас было равноправие?» — заинтересовалась я.
«Чтобы ты не сказала, какими бы воспоминаниями о своём обществе не поделилась — это вызовет резонанс. Так что ты оружие, как для одной стороны, так и для другой, и тот из них, кто заполучит тебя, тот, скорее всего, выиграет».
Ни черта себе!..
«Но мои воспоминания и историю нельзя изменить. Так что, если у нас угнетали женщин и я об этом расскажу — это загонит женщин в угол, они ничего не выиграют. Не значит, ли что для начала им правильнее будет узнать, что там было и как, а потом уже пытаться заполучить меня?».
Что? Что ты на меня так смотришь, будто я сейчас откровенную пургу гнала? Что не так?
«Я пытаюсь понять, то ли ты так чиста помыслами, то ли мир в котором ты жила был похож на утопию».
«И ничего я не чиста, и мир у нас был обычный, людей мочили в переулках почём зря. И вообще, причём тут это? Я спрашиваю, почему они хотят со мной сотрудничать, если не уверены, что мои воспоминания будут им на руку?» — смутившись, быстро постаралась перескочить с темы я.
Не хватало ещё, чтобы он себе там что-то ещё неправильно напридумывал, а потом, как покопается в моей головушке, так сразу же в осадок и выпадет. Нет, уж, лучше сразу и правду. Или не совсем сразу.
«А кто говорит о том, что транслировать для народа будут всё, что ты скажешь или покажешь? Поэтому я и предостерегал тебя. Согласившись на предложение об опеке Кижума или кого-то из его народа, ты автоматически попадаешь под действие их законов, по которым должна оказывать помощь правительству в случае такой нужды».
