– Сурья! – Я тут же схватила служанку за руку и потащила в спальню. – У меня проблемы!
Женщина только охнула, беспомощно оглядываясь на молчаливых горничных, которые последовали за нами.
– Мне срочно нужны прокладки, – зашипела я ей на ухо. – Прям вот уже завтра.
– Простите, льера? – не поняла меня служанка.
– Ну… у меня эти дни начаться должны, – чувствуя, как краснею, тихим шепотом продолжила я.
Есть вещи, которые я не люблю обсуждать с чужими людьми, считайте это моими личными комплексами.
– Какие дни? – испуганно ахнула Сурья.
– Женские… – многозначительно подвигала я бровями.
– Не понимаю…
Сурья смотрела на меня с испугом, явно рассуждая: бежать ей за лекарем или за жрецом?
– Подождите за дверью! – Начиная подозревать истину, я выгнала горничных из спальни. – Сурья, а скажи мне, пожалуйста, у тебя не бывает ежемесячного недомогания, которое присуще только женщинам? И которое показывает, беременна ты или нет?
– Так вы о пустых днях! – с облегчением вздохнула служанка, и я выдохнула. – Конечно же, бывают! У меня и микстурка на травах есть! Так у вас пустые дни намечаются? Ну ничего, это быстро проходит. Часик полежите в кровати, да и будете как свежая роза.
– Часик?
Я уже ничего не понимала.
– Ну, редко у кого бывает дольше в вашем возрасте. Оно, конечно, неприятно, когда слабость такая, что с кровати не встать, да ничего, такова наша бабская доля. Рожать, чай, неприятнее.
– Часик? – как заведенная повторила я. – Всего часик? И… как это?
– А у вас еще не было? – не очень удивилась Сурья. – Целитель предсказал? Ну так я вам все сейчас расскажу. В эти дни организьма наша бабская перестраивается немного, чтобы, значится, показать, что можно зачать ребеночка. Десять дней после пустого дня. А до него и в пустой день ну никак не выходит! Слабость на конечности накатывает, голова болит, живот внизу крутит. Да часик-то перетерпеть можно.
Все! Это… это самый настоящий северный пушистый зверь! Выходит, у местных женщин все не так? Это за что же им такое счастье? И как мне выкручиваться из этой ситуации?
– Феликс!
Хорошо все же, что я не вижу глумливое лицо птички, иначе точно бы со стыда сгорела, пересказывая про себя состоявшийся только что разговор.
«Чего возмущаешься? – хихикнуло в голове. – Теперь понимаешь, отчего ищут нормальных женщин?»
«Не ври!»
«Ну… в том числе тоже! – выкрутился феникс. – Принесу я тебе все. Только вспомни, чем ты там у себя пользовалась, чтобы мне не шариться по аптекам с квадратными глазами».
Я отчетливо представила картинку и быстренько «отключила» связь.
– Ладно, – пробормотала тихонько. – Переживем.
– А как же, льера Адель! – поддержала меня Сурья. – Все переживают, и вы переживете. Зато после этого станете настоящей женщиной. Тепереча можно и взамуж сходить!
Логика железная!
А потом начался фирменный дурдом… Нет, я, конечно, понимаю, что обед с королем - это как обед с Путиным. Но нельзя же так! С меня чуть кожу не содрали, отмывая в трех водах, растирая в четыре руки мочалкой, а потом пропитанным маслами шелковым лоскутом. Волосы промывали в пене, в настое трав, чтобы придать «неповторимый оттенок спелой пшеницы» и наконец окатили «чистейшей родниковой водой для придания телу бодрости и резвости». Ледяной!
Час я сидела напротив зеркала, а Сурья пыталась изобразить из моих не очень длинных волос прическу.
– Может, подложить шиньон? – задумчиво спросила одна из горничных, скептически оглядывая простые локоны, заколотые с одной стороны.
– Никаких шиньонов! – решительно возразила я. – Мне нравится то, что есть.
Я встала, пресекая все попытки создать на моей голове вавилонскую башню. Настроение и так прыгало от желания всех убить до желания разреветься в подушку, а тут еще толпа теток мелькает перед глазами.
Платье...
Сурья вздыхала трагически, потому что, по ее мнению, в моем гардеробе не было ни одного платья, достойного взгляда короля.
– Чем тебе не нравится персиковое?
В конце концов, мне это надоело, и я вытащила шелковое платье с длинными рукавами, которые как раз закроют синяки на запястьях.
– Дык оно очень закрытое! – попробовала возразить служанка. – Другие, небося, модные платья наденут, чтобы подчеркнуть красоту-то.
Было бы что подчеркивать! С моим вторым на вырост декольте мне однозначно противопоказано.
– Ну хоть колье наденьте! – смирилась Сурья, застегивая пуговки на спине.
– Оно сюда не пойдет.
– Как же без украшений-то? Чай не нищенка же!
– Все!
Я надела бальные туфельки в тон платью и критически осмотрела себя в зеркале. Образ мне понравился. Такая скромная провинциальная барышня из девятнадцатого века. Милая и невинная.
В дверь постучали.
– Льера Адель, я провожу вас в столовую.
– Льер Рошель, с чего такая честь?
Я скептически посмотрела на невозмутимого распорядителя.
– Приказ его светлости графа Лероя сопровождать невест до столовой во избежание всяческих... неприятностей.
Я усмехнулась и, подмигнув Сурье, вышла в коридор.
Под конвоем льера распорядителя оказались еще две девушки, одна из них была мне знакома, она кивнула приветливо, а вторая сделала вид, что меня не замечает.
– Следуйте за мной, – чопорно произнес льер Рошель.
И мы последовали.
***
– Баронесса Ставр, баронесса Вигер!
Обе баронессы четко шагнули в распахнувшуюся дверь.
– Льера Адель!
– Не забудьте поклониться, – шепнул льер Рошель. – Первая не заговаривайте с его величеством.
Он кивнул, и я, подхватив юбку кончиками пальцев, шагнула в большой светлый зал.
Глава 19В этой гостиной мне бывать не доводилось. Через открытые арочные окна лился свет и доносилось птичье пение, на белых стенах мерцали солнечные зайчики, темная массивная мебель подчеркивала торжественность этого места. Король, одетый в белый, расшитый золотом камзол, сидел во главе длинного стола.
Я склонилась пред его величеством и выпрямилась, только когда он заговорил.
– Адель, рад тебя видеть.
– Здравствуйте, ваше величество, – улыбнулась я и под перекрестьем взглядов подошла к дальней части стола, где было свободно последнее кресло. Как раз рядом с баронессой Вигер.
