Но как только Сукачев выходит из образа ностальгирующего мемуариста, покачивающегося в скрипучем кресле, он мгновенно возвращается в состояние подвижного, современного индивидуума, жадного до всего происходящего здесь и сейчас, анализирующего это и прикидывающего свои ближайшие эффективные или хотя бы эффектные ходы. Например, в преддверии новогодней ночи 31 декабря 2013 года на его странице в Фейсбуке появилась сенсационная запись: «27 декабря группа «Неприкасаемые» прекратила существование». А ведь за месяц до этого команда с успехом презентовала на крупнейших площадках страны свой новый альбом, летом выступала на закрытии Универсиады в Казани, годом раньше в когорте рок-легенд (с «Аквариумом», «Машиной времени», «Воскресением», «Чайфом») появилась даже на попсовой (но очень праймовой на ТВ) «Новой волне» в Юрмале. Короче, была востребована, интенсивно гастролировала, а ее обширный состав (из которого выпал лишь замечательный трубач Петя Тихонов) смотрелся убедительно. В 2014-м «Неприкасаемые» могли бы юбилейным туром отметить свое двадцатилетие. И вдруг Горыныч совершил столь радикальный ход, показавшийся несколько нарочитым, заточенным на эпатаж, создание острого инфоповода. Гарик ведь владеет приемами шоу-бизнеса отнюдь не как «седеющий» рокер. В своем индивидуализме и реакции на музыкальные тренды времени он (с высокой долей условности, конечно) похож на российского Дэвида Боуи. В его музыкальной карьере, по крайней мере, трижды менялся стилистический вектор и внешний облик. Он не привязывается канатом к определенным музыкантам или наименованиям. Шевчук, Гребенщиков, Григорян, Кинчев могут кардинально (полностью!) менять составы своих команд, но они всегда остаются «ДДТ», «Аквариумом», «Крематорием», «Алисой». Сукачев же легко мигрирует из «Постскриптума» в «Бригаду С», из «Бригады С» в «Неприкасаемые», из «Неприкасаемых» в «Кампанеллу Каменной Звезды». Для него это такая нескончаемая бодрящая игра. В 2014-м она продолжилась выпуском диска «Мой Высоцкий», собранного из песен Владимира Семеновича, которые Гарик в разное время записывал со своими бывшими музыкантами. Презентация этой программы в феврале 2015-го прошла в той же столичной «Арене», где представляли и последнюю пластинку «Неприкасаемых». Что любопытно, на сцену с Горынычем вышли многие участники «распущенной» им группы. Только теперь они назывались оркестром «Кампанелла Каменной Звезды». Причем в таком составе (без Лены Филипповой, Мити Варшавчика, Леши Осташева, но с зажигательной клавишницей Ланой Шеманковой и другими важными членами «Неприкасаемых») коллектив к этому моменту выступал уже почти полгода, от чего упразднение бренда «Неприкасаемые» выглядело еще загадочнее, что Горыныча вполне устраивало. Второй его проект превратился в легенду. И почти тут же (и снова неожиданно для публики) Игорь вернулся к своей «первой легенде». По случаю тридцатилетия московской рок-лаборатории его уговорили воскресить «Бригаду С»!
«Игорь «Танкист» Тонких позвонил мне: «Не хочешь «Бригаду С» собрать?» По своему обыкновению, как мальчик по имени «Нет», я ответил: «Не хочу». Затем подумал: а вообще-то прикольно. Предложил Сережке Галанину – он согласился. Мы прикинули: от исторической «Бригады С» больше рядом никого и нет. Надо искать какой-то компромисс. Может, кого из Америки позвать? Нет, чепуха. Никто из сегодняшней публики и не помнит, кто там был в группе до 1993-го года. А в Москве остались только Макс Лихачев, Женька Коротков и мы с Сережкой. Спросили у «Танкиста»: этого достаточно? Он сказал – да. Ну и клево. Мы же периодически играли вместе по одной-две «бригадовских» песенки. То я у Сережки на концерте, то он у меня. Но вообще на тот материал мне давным-давно стало наплевать. А тут вдруг пришлось заново его репетировать, и я с колоссальным удивлением заметил Сереге: блин, какие мы клевые песни и аранжировки писали! Когда группа существует долго, пропадает восторг от совместной игры. А если вот так спонтанно встретишься с бывшими партнерами по сцене – появляются вдохновенность, воспоминания. Это охерительно. В принципе, я всегда держусь своих, далеко их не отпускаю. Ухожу и вновь возвращаюсь».
Замысленный как эпизод, «бригадовский» реюнион (к которому подключился и вечный рок-собрат Сукачева и Галанина – Сергей Воронов) вылился в полуторагодичный дискретный гастрольный тур по России и зарубежью с финалом в столичном «Крокус Сити Холле» в начале декабря 2017 года. Точнее, это был финал «на бис». Так уж вышло. А официально с родным городом временно восстановленная «Бригада С» попрощалась еще в феврале – в известном клубе «Yotaspace», возглавляемом как раз «Танкистом». Через месяц после того сейшена вышел дорогой бокс-сет под названием «Дело № … Уровень секретности А12», ставший первой полной «бригадовской» антологией. Горыныч представил его на специальной пресс-конференции в компании с Галаниным, Вороновым и историческим куратором «Бригады» Стасом Наминым. Игорь Иваныч в своем стиле будто невзначай, но на самом деле методично и продуманно «развил идейку» эксклюзивного выступления на рок-лабораторском юбилее до самостоятельного мемориально-исторического шоу. «Мне хотелось, чтобы такая антология появилась. Это абсолютно коллекционное издание. Всего тысяча номерных экземпляров. «Стоит наша «коробка» дороже иных бокс-сетов. Но в России есть люди, готовые ее приобрести для своей фонотеки и дабы оставить в наследство детям. Я изначально задумал сделать вещь с антикварным значением, поскольку знаю толк в антиквариате, много лет им занимался. У подобных вещей есть прекрасное свойство: когда закончились деньги, их можно отнести в антикварный магазин и решить свои финансовые трудности. Так что я задумываюсь о потомках».
После хохмы о потомках Горыныч в нашем разговоре опять плавно съехал к возрастной теме. И вроде бы напирая на то, что едет с ярмарки, в сущности, еще раз подчеркнул свое недостижимое пока для большинства новых отечественных рок-звезд положение. «Не такая уж я сегодня медийная персона. То есть медийная, но малоизвестная молодежи. Им кажется, что Сукачев – тот дяденька, который поет «Я милого узнаю по походке». Даже «Неприкасаемые» уже давно за бортом. А «Бригада С» – в куда большей степени. Это же история про 1980-е – начало 1990-х. Поэтому и коллекционное издание я выпустил лаконичным тиражом. Колоссальных денег на нем не заработаешь. Хотя свои вложения мы, наверное, оправдаем. Но «Rolls-Royce» на выручку от антологии я, к сожалению, не куплю. Он мне, в принципе, и не нужен – слишком большой. У меня «Bentley», потому что я разбираюсь в настоящих спортивных автомобилях. Люблю их. И «Bentley» у меня не такой, как у избалованных девочек – розовенький или желтенький. Его оценят те, кто понимает тему. Я строил эту машину, как строят яхту. Подбирал всё: от технических характеристик до цвета. И сделал знаменитый «девятый номер», машину победителя racing cars. Делал это осознанно: я – фан этой машины. Так же, как кто-то приобретает себе хоккейную или футбольную майку определенного игрока. Но для меня это не фетиш. Я не ношусь под 200 км/ч по Москве и не выкладываю съемки своей лихой езды в Интернет. Это совершенно другая история. Я, скорее, этакий лондонский дедушка с трубкой, который не быстро едет на своем «Bentley».
