Книга Пандемониум. 3. Кодекс вещих сестер - Евгений Гаглоев

Когда перед ним выросла высокая темная фигура в строгом костюме, Клим удивленно застыл. И перепугался не на шутку, узнав Платона Долмацкого. Серафима растерянно переводила взгляд с отца на Клима. Она в буквальном смысле лишилась дара речи.

– Добрый вечер, Платон Евсеевич, – сдержанно поздоровался Клим.

– Если он действительно добрый, – хмуро ответил Долмацкий.

Клим вдруг почувствовал, что у него сейчас сердце остановится. Колени предательски подкосились, перед глазами поплыли темные круги. Нервно облизнув пересохшие губы, он спросил:

– Вы хотите мне что-то сказать?

– Я вижу, тебе известно, кто я? – угрожающе спросил старик.

– Да…

– Хорошо. Меньше придется объяснять. Серафима, немедленно в машину!

Девушка испуганно на него посмотрела.

– Но, отец… Я уже взрослая…

– Быстро в машину, кому сказал?! – рявкнул Платон, багровея.

Вокруг них тут же образовалось свободное пространство. Танцующих как ветром сдуло.

– Ты меня позоришь, – тихо произнесла Серафима.

И тут Платон взорвался.

– Это я тебя позорю?! – завопил он так, что диджею пришлось выключить музыку. – Прогуливаясь по городу, я случайно встретил Анфису Звереву. И она рассказала мне, где ты проводишь ночи! И в каком виде!

– Вот тварь, – еле слышно выдохнула Оксана.

– Или ты немедленно уйдешь отсюда со мной, или я влеплю тебе пощечину, маленькая лгунья! – рявкнул Платон Евсеевич. – Вот тогда ты узнаешь, что такое настоящий позор!

Серафима, побледнев, грубо вырвала руку из руки отца и выбежала из кинотеатра. Клим растерянно смотрел ей вслед.

– А ты… – Платон обернулся к Поликутину. – Я хочу, чтобы ты немедленно прекратил шашни с моей дочерью, щенок!

– Серафима говорила мне, что вы против… Но я не понимаю, почему нам нельзя быть вместе? Я не бандит, не наркоман. Что вам во мне не нравится? – спросил Клим.

– Я не обязан тебе ничего объяснять! – отрезал старик. – По-хорошему прошу, уйди в сторону и прекрати с ней видеться.

– Но мы любим друг друга! – запротестовал парень.

– Не смеши меня! Какая еще любовь?! Я против ваших отношений и не допущу, чтобы вы сблизились! Если понадобится, я запру Серафиму дома в Санкт-Эринбурге, и она больше никогда не появится в этом захудалом городке!

– Сомневаюсь, что у вас это получится. Зная Серафиму…

– Ты еще смеешь сомневаться, щенок?

– Следите за языком, – возмутился Клим. – Да, вы богаты, но и мы не бедны. Мой отец тоже занимает высокое положение!

– Я отлично знаю, кто твой отец, мальчишка! И он знает, кто я! Отстань от моей дочери, а то пожалеешь! Я сотру тебя в порошок!

– Я вас не боюсь! – Клим гордо вскинул голову и распрямил плечи.

– И зря, – окинул его презрительным взглядом Платон Евсеевич. – Это всех касается! – вдруг громко крикнул он. – Вечеринка закончена! Немедленно расходитесь!

В толпе раздались недовольные вопли.

– Я не шучу! – воскликнул Долмацкий. – При нынешней ситуации в городе я только отслеживаю комендантский час! Здесь много школьников и учеников академии, а ваше время для развлечений давно вышло. Вон отсюда, или я сейчас полицию вызову! Она прикроет это заведение.

В фойе тут же зажегся свет, диджей начал отключать свою аппаратуру. Связываться с полицией никто не хотел. Многие посетители потянулись к выходу, громко возмущаясь и проклиная Долмацкого. Но тому все было нипочем.

– А тебя я предупредил, парень, – снова повернулся он к Поликутину. – Еще раз увижу вас с Серафимой, тебе будет плохо. Очень!

А затем, толкнув парня плечом, старик стремительно вышел вслед за дочерью.

Клима окружили Тимофей, Димка, Оксана и Карина.

– Это был Платон Долмацкий? – вполголоса поинтересовалась Кикмарина.

– Он. Старик зол, как тысяча чертей… – отметил Тимофей. – Ну и влип же ты, брат!

– Он что, узнал, что Сима ночевала у нас в корпусе? – поинтересовался Димка.

– Об этом что, вся академия уже знает? – разозлился Клим.

– А ты как думал? Новости у нас быстро разлетаются, а сплетни еще быстрее! И чем вы занимались этой ночью?

– Да ничего не было, – буркнул Клим.

– Что?! – расхохотался Димка. – Вы ночевали в одной комнате вдвоем и даже ни разу не поцеловались? Да кто в это поверит?!

Клим хмуро взглянул на него, и Трофимов тут же осекся.

– Что, правда ничего? Ты об этом не говори никому, а то парни тебя на смех поднимут. И некоторые девчонки тоже… Даже не целовались, тоже мне…

– Похоже, Платон другого мнения, – заметил Тимофей. – Потому он и рассвирепел.

– Он разозлился из-за того, что Анфиса ему все разболтала, – возмущенно бросила Оксана. – Вот же мерзкое трепло! Она специально это сделала, я уверена. Есть люди, которых просто наизнанку выворачивает, когда кому-то другому хорошо.

– Угораздило тебя втрескаться в его дочь… – тихо пробормотал Тимофей. – Ты хоть знаешь, какими темными делишками занимается этот старикан?

– Трудно было найти себе другую девушку? – встрял Димка. – Обязательно было связываться именно с этой?

– Да не нужна мне другая! И не боюсь я его… – сказал Клим. – Сначала боялся, конечно, но стоило ему заговорить про Симу в таком тоне, мой страх тут же улетучился. Еще никогда я не был так уверен в себе.

– И очень глупо! – подытожил Димка.

– Если так пойдет дальше, придется тебе бежать куда-нибудь в Африку, – согласилась Карина, – или просить убежища в дебрях Амазонки. Только он тебя и там достанет. С его-то связями.

– Я ведь пытался выяснить, чем он так недоволен… Спросил об этом напрямую!

– А ее руки ты у него, случайно, не попросил? – фыркнул Димка. – Еще бы насчет приданого сразу поинтересовался! С такими людьми, как Платон Долмацкий, лучше вообще не разговаривать. Увидел его – сразу переходи на другую сторону улицы. Избежишь массы проблем.