– Ты снова суешься в мою жизнь, – излишне размеренно произнес Йен. Антония поняла, что удар попал в цель. – Ты и так уже доставила мне достаточно неприятностей. Если это случится еще раз, я отправлю тебя к Маккинонам, обратно домой.
– И потеряешь дочь Малкольма?
– Гленда – урожденная Макартур, и она останется в Данридже.
– Ты ублюдок!
– Ошибаешься, дорогая, – язвительно сказал Йен. – Могу заверить тебя, что мой отец был женат на моей матери самым законным образом.
– А относительно ребенка, которого носит твоя жена, ты так же уверен? – небрежно бросила Антония. – Твоя супруга довольно долго странствовала, и наверняка не одна.
– Заткнись! – крикнул Йен. – При ней был Магнус Кэмпбел.
Антония иронически подняла брови.
– Вот как? А кто, позволю спросить, охранял ее от Магнуса Кэмпбела? – И с этими словами тут же исчезла.
Потрясенный, Йен бессильно откинулся на стуле. «Так как же Бригитта устраивалась на ночлег по дороге в Лондон?..» – в тысячный раз спросил он себя. Как он может быть уверен, что его первенец действительно его?
Немного вздремнув, Бригитта переоделась к ужину. В первый раз с тех пор, как они уехали из Эдинбурга, ей было хорошо и уютно. Правда, платье стало слишком тесно в талии и в бедрах. Пожалуй, надо будет в самое ближайшее время заняться шитьем.
Надеясь поговорить с графом наедине, Бригитта направилась прямиком в кабинет Черного Джека. Сидя в кресле перед камином, граф, казалось, ждал ее.
– А я тут размечтался о своем первом внуке, – сказал он ей. – Как ты себя чувствуешь?
– Неплохо, тошнота теперь прошла. Но вы не расстроитесь, если я произведу на свет девочку, не так ли?
– Конечно, нет, но не думаю, что Йен устроил такой сюрприз с первенцем.
Бригитта улыбнулась.
– Наверное, вы правы, – согласилась она, потом, запинаясь, произнесла: – Я… очень сожалею, что покинула Данридж. Я понимаю…
– Не надо, не надо, – махнув рукой, прервал ее извинения Черный Джек. – Лучше скажи мне, почему ты убежала? Вы поссорились с Йеном?
– Нет, я… я… Антония…
– О! Можешь не продолжать, – бросил граф. – Одно это имя говорит само за себя. Вероятно, мне следует отправить ее обратно Маккинонам.
– Нет! – вскричала Бригитта, удивив своей горячностью графа, который знал, что его невестки не могут быть подругами. – Я не буду счастлива без Гленды.
– Гленда – урожденная Макартур, она, конечно, не покинет Данридж.
– Но вы же не разлучите мать с ребенком, – сказала Бригитта, инстинктивно схватившись за свой живот. Такая кара даже для Антонии казалась слишком суровой.
– Ты Гленде лучшая мать, чем ее собственная.
– Но Антония не смирится с этим. Она заявит, что мы отняли у нее дочь, и это вызовет вражду между кланами.
Черный Джек кивнул.
– Ты здраво мыслишь для своих лет. Иногда. – И он лукаво посмотрел на рыжеволосую непредсказуемую женщину, которая была ему по душе, несмотря ни на что.
– Вы мне льстите. Если бы я была умна, как вы говорите, – сказала Бригитта, – я бы не сбежала из дома.
– Ну если ты сознаешь свою глупость, значит, еще не все потеряно, – добродушно улыбнулся граф. – Тебя сопровождал в Лондон Магнус Кэмпбел?
– Да, он оказался добрым другом и порядочным человеком.
– Этот парень весь в своего отца. – Некоторое время оба хранили молчание. – Я уже старый человек и много в жизни повидал, как плохого, так и хорошего, – заговорил, наконец, Черный Джек. – Мой тебе совет: забудь обо всем и постарайся родить Йену здорового наследника. Тревожиться из-за прошлого – значит вредить будущему. Ты помнишь тот день, когда ты впервые появилась в Данридже? – Черный Джек хмыкнул при этом воспоминании. – Вся растрепанная, одетая хуже нищенки, ты гордо прошествовала ко мне в кабинет и тут же приказала мне держать моих противных собак на привязи, чтобы они не пугали твоего драгоценного лисенка. Бригитта вспыхнула от смущения.
– Будь с ним терпеливой, – продолжал наставлять ее граф. – С Йеном жить нелегко, но с годами он смягчится и подобреет. А теперь не пора ли спускаться к ужину?
Бригитта улыбнулась:
– Да, пора.
Черный Джек сам проводил невестку в большой зал и, мимо Антонии, сидевшей в самом конце главного стола, подвел к месту первой леди клана. Как хозяйке Данриджа, ей полагалось сидеть между графом и Йеном. Но самого Йена почему-то нигде не было видно.
Вбежала Гленда, которой разрешили сегодня ужинать вместе со взрослыми.
– Садись со мной рядом, – позвала ее Бригитта. – А дяде Йену придется сесть на твое место. Вот будет смешно!
Самым последним явился Йен. Лицо его было необыкновенно угрюмым. Бригитта удивилась такой резкой перемене в его настроении. Взгляд ее невольно упал на Антонию, которая сидела поодаль с довольным видом. «Наверняка это опять ее штучки, – решила Бригитта. – Эта стерва бывает, счастлива только тогда, когда кто-то страдает».
Когда Йен уселся за стол, даже не поглядев на нее, Бригитта с вымученной улыбкой повернулась к Гленде.
– Я не вижу среди нас леди Отму, – сказала она, подразумевая куклу. – Где же она?
– Леди Отма ужинает с лордом Хитрецом, – ответила девочка. – Она в него влюблена.
Бригитта развеселилась.
– Да неужели?
– Да. Только не говорите об этом дедушке, – добавила Гленда, – но Хитрец позволяет себе ужасные вольности с леди Отмой.
– Какой плутишка! – воскликнула Бригитта, едва удерживаясь от того, чтобы не рассмеяться. – И что же он сделал, этот злодей?
– Он имел наглость взять ее за руку.
– Не может быть! Как же он мог это сделать? – спросила Бригитта, охотно поддерживая забавный разговор.
– Он взял ее за руку зубами.
Бригитта и Черный Джек так и покатились со смеху. Даже у Йена на лице промелькнула улыбка.
– Какая мирная картина, – заметила Мойра, появившаяся с ужином на подносе. – На ваше семейство приятно посмотреть.
Расставив блюда, она задержалась у стола, чтобы помочь Гленде. И засияла от гордости, когда Бригитта похвалила ее стряпню.
– О, как вкусно, – сказала она. – Ведь это, кажется, хаггис. Из чего же он готовится? Я забыла.
– А вы не спрашивайте, а ешьте, – проворчала Мойра.
Бригитта медленно прожевала кусочек, потом проглотила.
– Да, замечательный вкус. – Она погладила себя по животу и взглянула на мужа: – Наш малыш похож на своего шотландского отца – у него те же вкусы.
Йен холодно взглянул на нее и отвернулся. «Да, – подумал он, – хотелось бы знать, какой именно шотландец его отец?»
