Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
В насыщенной жизни Потапа произошли значительные ожидаемые перемены. Раз искоренить преступность и создать идеальное общество Ветрову Потапу Егоровичу не удалось, зато полковник не дал шанс преступникам остаться на свободе, приблизив среду обитания людей на шаг к совершенству. Личная жизнь уладилась, но она претерпевала то гормональный взрыв, то благодатный штиль, к тому же бытие преподнесло ценный подарок – внучку.
Родимый городишко совсем не изменился, но в сравнении с областным центром Севера предстал слегка потрёпанным и убогим. Родина нравится, хоть и не красавица. Потапу был близок каждый закоулок отчизны, которая встретила его незабываемым благоуханием степей, щекотала душу умопомрачительным ароматом садов, даровала сердцу полноту жизни. На чужбине недоставало желанных ощущений, в далёкой Колыме от дефицита кислорода и отсутствия родных ароматов дышалось в пол груди.
Дражайшая разросшаяся за время его отсутствия семейка радостно приняла блудного сына. Зов предков влёк к дружному родственному очагу. Теперь, чтобы повидаться с роднёй не хватило б и месяца.
Потап на накопленные на Севере средства приобрёл машину. Мимолётно взглянув на палевую красавицу, он влюбился в неё как в девушку. Ровно подросток назойливо ухаживая за долгожданной мечтой, он отдавал автомобилю все незанятое время, получая взамен свободу перемещения. Автобусы с жёстким расписанием для него ушли в небытие. Теперь он мог сгонять к своякам и родителям в удобное время, провести выходные на рыбалке, смотаться на часок другой за грибами или на весь день в степь собрать лечебных трав, или, слившись воедино с природой зарядиться её мощной энергетикой и насладиться одиночеством.
Имея тачку, он разыскал в пригороде дикорастущий сад, и ежегодно навещал его в период плодоношения. Абрикосы были слабостью Потапа с детства. Он любил стрясти с дерева оранжевые фрукты с малиновыми боками и, обтирая руками степную пыль с чумазой сахаристости, вкусить ароматную мякоть, насладиться миндальным вкусом ядра раздробленной косточки. От жадности он набирал ни один мешок нектарных плодов и доставлял жене на переработку. Полковник помнивший голодное детство любил студёной порой ублажать вкусовые рецепторы янтарным вареньем с ядрами косточек на ванильной булке вприкуску к молоку.
Потап вышел из палевой «копейки», взгляд с небольшой возвышенности не мог ухватить ширь бескрайних до горизонта степей. В воздухе горчила полынь, ветер трепал поседевшие кудри счастливчика, он наслаждался жизнью и всем из чего она состояла: солнцем, любовью, дружбой. Мечты сбылись. У него росла внучка, но в тайне он мечтал о внуке, пацане, которому он передал бы неоценимый жизненный опыт. Он не раз представлял, как они чинят машину, как он учит мальчишку вождению, как в паре переплывут ни одну стремительную реку. Потап чувствовал в себе неисчерпаемую силу и возраст юнца. Открыв багажник, Потап достал хлопчатобумажную котомку, чтобы собрать чабрец, давнишняя привычка осталась с детства.
Мать по вечерам вместо сказок брала горсть травы и рассказывала, как она называется, какие болезни лечит, в какую пору года её собирать и как правильно сушить, а потом заваривать и применять. Под её волшебный тихий голос он засыпал сладким сном, схоронив бесценные знания. Его мать освоила знахарство, чтобы в трудные военные годы лечить своих детей без лекарств, она переняла опыт своей матери, бабушки Потапа, которую он никогда не видел или не помнил. Повзрослев, Потап пользовался домашней аптечкой, невзирая на прописанные врачами лекарства. Собранные с любовью травы отвечали взаимностью, вмиг ставили на ноги заболевших членов семьи.
Процесс сбора сырья доставлял ему наслаждение, он находил места, где растёт трава, потом часами покоился на земле вдыхая благовоние. Упиваясь воссоединением с природой, он рвал стебли с цветком и укладывал в полотняную сумку. Процесс сушки был весьма долгий и трудоёмкий, он требовал определённых знаний и усилий. Переданный матерью опыт он, будучи отцом, передал дочери, хотя жену ему так и не удалось научить знахарству. Она была приверженцем медицины и различных ноу-хау. Сочетание их противоположных взглядов в сумме давали неплохой результат.
Потап каждую весну спешил в степь, щупал руками возобновлённую после зимы жизнь, кожей пальцев ощущал мощь и неповторимость пробудившейся природы. Он спешил прикоснуться к таинству воскрешения, отдавался на попечение природы, аромат лечебных трав наполнял лёгкие, уравновешивал дух вечного борца с нечистью.
Усевшись на землю возле расползшегося ковром чабреца, он сорвал первый цветок, поднёс к носу и вдохнул терпкий пряный аромат и положил первую добычу в сумку. Отрывая соцветия, он любовался природным совершенством, неспешно пополняя закрома.
Пчелы злопыхали от жадности, пора было прервать райское наслаждение и нести в улей собранный нектар. Кувыркаясь в медоносной пыльце как сошедшие с ума наркоманы, труженики жужжали от удовольствия похожими тембрами, позабыв обязанности кормильцев. Природа ласкала слух дикими голосами: стонала и каркала, пищала и свистела, чирикала и завывала, многоязычие было её величием.
Накатившая усталость утяжелила голову, он растянулся на душистой траве широко распластав руки, словно обнимая весь мир. Вглядываясь в просторы Вселенной, он думал о Боге или Творце, короче о ком-то из них и о том, есть ли жизнь после смерти. Потапу было жаль прощаться с этим прекрасным миром, в котором он появился на свет. Он часто испытывал жалость к умершим ранней смертью людям, ведь они лишились возможности насладиться земной жизнью и каждым её мгновением. Потап был склонен к мысли, что после смерти жизни нет, а хотелось, чтобы была. Все теории о жизни после смерти он подвергал сомнению, потому что «оттуда» ещё никто не вернулся, а в рассказы о клинической смерти и встречах с Богом верилось с трудом. Он повидавший в этой жизни много смертей ни разу не лицезрел, чтобы хоть одна молитва подняла умершего и вернула человека в ряды живых. Но тем не мнение он бы молился только ради того, чтобы как можно меньше страданий от насилия было на этой земле.
Грустные мысли под песни жаворонков навеяли краткосрочный сон, он лежал прикрыв глаза, ветер растрепал чуб, превратив его в лохматый куст. Надвигались грозовые тучи. Солнцу было невмоготу пробиться сквозь сомкнутые облака, которые беспорядочно бурлили, быстротечно сжимаясь, превратились в чёрную скалу, угрожающе нависшую над землёй.
Потапу стало трудно дышать, словно влажный воздух загустел и превратился в кисель. Тучи, казалось, давили на грудь, а взметнувшийся смерч засыпал глаза песком. Сверкнувший в небесах трезубец воткнулся в его сердце, вызвав резкую боль. Схватив за рукоять небесное оружие, он пытался вырвать его, но инородное тело цеплялось крюками за плоть. Тогда Потап встал, собрал оставшиеся силы и выдернул его. Кровь словно водопад хлынула из раны. Он с трудом осознавал что происходит. Он тёр руками ослепшие очи, напрягал лицевые мышцы, но веки будто каменные не поднимались. Он долго сопротивлялся накрывшей его черноте. Внезапно яркий луч вонзился в мозг, испепелив болью половину живых клеток. Когда Потап прозрел, то между туч в образовавшейся расщелине появилось неказистая физиономия со щербатой улыбкой. Чудовище хохотало остервенело, его оглушительный издевательски рокот звенел в ушах.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
