— Спасибо. Хлеб у меня есть, — сказала она, заглянув в пакет, и добавила: — А тортика как раз и не было!
— Вот видишь, и прекрасно все выходит! — отозвалась из кухни Маша.
— Ну, проходи уже. Я накрыла в кухне, там места хватит.
— Мойте скорее руки, а то так есть хочется, что аж шкура трещит! — прокричал Сервантес. — Лей, давай хоть каши, хоть хлеба с солью, а то от этих ароматов у меня начались спазмы голодного желудка!
— Вот так всегда с пацанами! — сказала Маша. — Легче убить, чем прокормить!
Николя осознал сказанное и произнес:
— Я, вообще-то, ем немного…
Девушки прыснули со смеху.
— Лей, как же вкусно! — сказал Сервантес, прожевывая кашу с мясом. — Я и не знал, что ты умеешь готовить, а то бы чаще к тебе заходил!
— А я и не умею. У нас папа готовит, причем очень вкусно. Мама тоже, но только в выходные, потому что очень занята на работе.
— А как же это так вкусно у тебя вышло, если не умеешь? — удивился Николя. — Или ты заказала еду в ресторане? — И он осмотрел кухню в поисках фирменных ресторанных упаковок.
— А зачем в доме Интернет?! — засмеялась Леся. — Завела в поисковик «Блюда из гречки» — и выпало столько, что все не приготовить. Пересмотрела, выбрала что полегче. Сначала думала вам гречаников нажарить, но то было бы уже непредсказуемо.
— Вот как?! Ну, Леся, я бы не додумалась в Инете искать, — вытерев губы салфеткой, сказала Маша. — А идея шикарная — каша отдельно в горшке, а заправки к ней — отдельно в мисочках, бери, что по душе.
— А мне все по душе, кто же таким во Франции накормит? — улыбнулся Николя. — Можно добавки грибов? Это супер — гречка с жаренными с луком шампиньонами! Нет, с мясом было тоже вкусно, ты — настоящая украинская хозяйка!
— Ага! Лей, ты — настоящая украинка, а ну, мне тоже подкинь добавочки! И салатика, салатика! Молодая редисочка в мае — то, что доктор прописал! — разошелся Сервантес.
— Правда? А от какой болезни прописывают салат из редиски? — удивился Николя.
Все снова засмеялись.
— Николка, ты пиши в блокнотик, это опять в переносном смысле, то есть салат что надо!
— Сервантес питается по-студенчески, ему домашнее нравится, потому что он живет на квартире сам, — улыбнулась Леся, подкладывая другу добавки.
— Жил, — сказала Маша, хитро зыркнув на Николку и Лесю.
— Ничего себе! — Николя развел руками и внимательно посмотрел на обоих.
— Ого! — улыбнулась и покачала головой Леся.
Сервантес молча покивал, продолжая угощаться.
— Ага, — подтвердила их догадки Маша. — Сегодня перевезли мои вещи.
— Так предлагаю выпить за… — Николя задумался и начал разливать остатки вина в бокалы.
— За радость, удачу и взаимопонимание! — опередила его Леся.
Все подняли бокалы, осторожно чокнулись и выпили. Маша пригубила и перелила остаток из своего бокала Сервантесу.
— Я за рулем.
Леся еще раз улыбнулась, глядя, как приятель подбирает остатки каши с тарелки и вымакивает хлебом соус.
— Ешь-ешь, Сервант, пока еще новая хозяйка освоится на твоей кухне, ты натрамбуйся моими угощениями. Я и с собой могу дать, а то не рассчитала опять крупу, видишь, сколько наварила!
Сервантес урчал, как довольный кот, а Маша, оглянувшись, спросила:
— А тортик ты решила сберечь как сувенир от иностранного гостя?
— Ой, я и забыла совсем! — подхватилась Леся. — Так я поставлю чайник?
— Давай, давай чайник, режь тортик. Боже, какой чудесный день сегодня! — урча, сказал Сервантес. И вдруг хлопнул себя ладонью по лбу. — Ой, мамочки! Лей, только ты можешь меня спасти!
Все насторожились, а Сервантес продолжил:
— Мы немного закрутились сегодня с Машей, и я не успел распечатать, мне завтра кровь из носу надо сдать тот чертов реферат, а то будет хана. Можно у тебя? Чернила есть в принтере? У меня текст на флэшке с собой.
— Господи, как напугал! Конечно, можно, есть чернила, нет проблем! — ответила Леся. — Хотите, возьмем чай, тортик и пойдем в мою комнату за комп, я вам еще фотки покажу, как мы с Гайкой в Египте были, хотите?
— Давай, — согласился Сервантес, а Маша с Николя тоже закивали.
Николя на этот раз промолчал, хоть и не очень понял, какая связь между ненапечатанным рефератом и кровью из носа.
Леся вытянула из-за холодильника маленький складной столик на колесиках, развернула его, протерла тряпкой. Маша помогла поставить на него стопку маленьких тарелок, ложки, нарезанный торт и чашки с чаем, прихватила со стола салфетки и кивнула Сервантесу, чтобы катил куда надо, потому что он единственный из гостей знал, где именно находится Лесина комната.
Пока Леся с Сервантесом колдовали над распечаткой его работы, Николя глазом программиста оценил компьютер, хотя ему сейчас было намного интереснее разглядывать комнату, в которой жила Леся и откуда она по ночам отсылала ему письма. В его голове возникла завершенность картинки, та мизансцена, которую он мог представить себе только схематически.
Небольшая квадратная комната с выходом на балкон, за полупрозрачными шторами, была освещена матовой люстрой в форме круглого цветка, прижатого к потолку. У левой стены — кровать, застеленная гобеленовым покрывалом, на котором чинно сидели штук шесть плюшевых игрушек, еще левее — высокий платяной шкаф, на полу овальный ковер с высоким ворсом, на стене, над кроватью, две акварели, натюрморт и пейзаж, наверное, Лесиной работы. Они в приличных рамаках под стеклом. Правая сторона комнаты была не похожа на левую: в углу, справа от дверей, — стол с компьютером и бумагами, лежащими в легком беспорядке вокруг клавиатуры. Отголоски того же богемного мировосприятия на письменном столе, которым продолжался стол компьютерный, — карандаши, кисти, коробки и тюбики с красками, эскизы, резинки, толстые срисованные или поломанные угольные и пастельные грифели были соседями, а свернутые в рулоны листы с рисунками стояли и лежали на полу возле стола, другие выглядывали из открытого тубуса. Ближе к окну стоял мольберт, а на нем висела та самая льняная торба, верная подружка Лесиных путешествий. Над столами вдоль всей правой стены в художественном беспорядке было приколото булавками к обоям множество разных рисунков и фотографий. Все это явно контрастировало с дорогим ковром, люстрой, изысканными шторами, да и вообще с пристойным и продуманным ремонтом в хорошей квартире нового дома.
Николка улыбнулся. Рассыпанные пазлы-впечатления сложились в его голове в единую картину Лесиной жизни и характера, и картина эта ему нравилась. Это был ее мир, мир художницы с полотняной разрисованной торбой через плечо, девушки, которая может существовать где угодно, потому что самое главное у нее внутри. Такой он встретил ее, бродя в лабиринтах Интернета бессонной ночью на День святого Валентина и просто желая поболтать с кем-то на языке своих предков. Может, это он, покровитель влюбленных, послал ему ту встречу, заложив мизерный шанс вероятности такого развития событий? Кто знает?
