Видя, что ее бокал опустел, а сигарета докурена, он предложил:
— Пойдем к себе?
— Пойдем, — встала Яна.
Они вышли из кабинета… и Сварог с некоторым недоумением узрел Интагара, о чем-то говорившего с секретарем. Лицо у верного бульдога было хмурое — с таким он заявлялся сообщать неприятные новости.
— Случилось что-то? — спросил Сварог.
— Нет, собственно… Но если позволите, ваше величество, я бы хотел недолго с вами поговорить наедине…
— Конечно, — сказал Сварог и повернулся к статс-секретарю: — Вызовите Амину, пусть проводит баронессу…
Секретарь коснулся нужной кнопки. Яна послала Сварогу выразительный взгляд, читавшийся легко, словно детская книжка на родном языке: а не чересчур ли? Мы меж двух линий надежнейшей охраны, пройти уардов сто — коридор, невысокая лестница, еще один коридор…
Он ответил не менее выразительным взглядом: прости, милая, но я в свете последних событий предпочту перестраховаться… Прекрасно знал, что при посторонних она с ним спорить не будет.
Очень быстро появилась девчонка лет четырнадцати в классическом наряде: короткие штаны с буфами, кафтан особого покроя с буфами на плечах, чулки и туфли, синий берет с роскошным пером. Совсем соплюшка на вид, но смертельно опасная, как дюжина гремучих змей. Питомица заведения Гаудина, готовившего малолетних суперменов и суперменш, — оно досталось Сварогу по наследству вместе со всем восьмым департаментом, хотя использовал он этих юных убийц крайне редко. Вообще-то пажей и пажесс, согласно этикету, полагалось приставлять исключительно к несовершеннолетним членам королевской фамилии, но кто бы пискнул поперек? При том что Барги издавна прославились как самодуры и тираны? Вот Сварог и приставил ее с сегодняшнего вечера к Яне ради пущей надежности — девчонка даже надежнее пары-тройки ратагайцев… вот только он чуть помрачнел, поневоле вспомнив другую…
Яна одарила его сердитым взглядом и вышла. Сварог распахнул дверь в кабинет:
— Заходите. В чем там дело?
Тщательно прикрыв за собой дверь, Интагар сказал с тем же крайне хмурым видом:
— Государь, во дворце творятся неприглядные дела…
— А точнее?
— После бала графиня Дегро проследовала в свои покои в сопровождении графа Гаржака. Хуже того, маркиза Лейт покинула дворец в карете герцога Лемара…
Сварог ощутил нешуточное облегчение и вдобавок досаду: он-то полагал, что и впрямь случилось что-то скверное. А это, изволите ли видеть, единственная жизненная ситуация, когда Интагар проявляет обычные человеческие чувства — если речь идет о добродетели и благонравии молодых девиц. Но каков! За квадранс с небольшим успел собрать донесения…
— И что теперь? — спросил Сварог.
— Если прикажете, я пошлю людей… Девушкам не пристало… Тем более когда речь идет о Лемаре…
Тяжко вздохнув про себя, Сварог сказал насколько мог убедительнее:
— Интагар… Девушки взрослые и самостоятельные… с определенным жизненным опытом. Вольны поступать, как им вздумается, и ничего тут не поделаешь…
— К тому же я полагал, что графиня Дегро — замужем…
— Они в разводе, — сказал Сварог, чтобы не громоздить лишние сложности. — И обе — отнюдь не наивные простушки, которым легко заморочить голову. Ну, а о принуждении и речи быть не может, сами понимаете. Попробуйте принудить к чему-либо Каниллу Дегро — она вам кости переломает… И Томи — отнюдь не простушка. Ну вот так они живут, Интагар, в полном соответствии с нравами той среды, где выросли. Здесь, на земле, я сплошь и рядом наблюдаю то же самое…
— Значит, не прикажете… — уныло сказал Интагар, хорошо изучивший Сварога и знавший, когда настаивать бесполезно.
— Наоборот, решительно запрещу, — сказал Сварог, положил верному министру руку на плечо (что считалось нешуточным выражением монаршей милости). — Интагар, дружище, они обе на меня смертельно обидятся и никогда мне этого не простят, а мне с ними еще работать и работать, они мне необходимы. Пусть их… И мне бы не хотелось, чтобы с Лемаром или Гаржаком произошел какой-нибудь несчастный случай, вам понятно? Гаржак мне нужен, а Лемар просто необходим, я на многие его прегрешения вынужден закрывать глаза. Вы прекрасно знаете, что на многое порой приходится закрывать глаза для пользы дела. А сейчас, никаких сомнений, речь идет о добром согласии… Идите уж спать, вы изрядно вымотались…
— Как прикажете… — проворчал Интагар с горестным видом. — Эх, ваше величество… Если бы родители знали…
Он махнул рукой и побрел к двери. Сварог смотрел ему вслед со смешанным чувством легкой иронии и сочувствия. Если бы родители знали… Если бы сам Интагар знал, что его старшая дочка не первый месяц состоит во вполне взрослых отношениях с неким лейтенантом Синих Мушкетеров (который, правда, намерен вскоре по всем правилам просить ее руки и сердца, там настоящая любовь), а младшая три дня назад все же уступила нежному натиску возлюбленного — по точным данным разведки в лице Каниллы Дегро, как раз и помогавшей парочке отыскать подходящее местечко и обеспечившей надежное алиби… Вот только он никогда об этом не узнает — чтобы жизнь молодых людей осталась вне опасности, неплохие парни, судя по тому, что о них известно…
…Сварог сидел тихонечко, как мышь под метлой, чтобы, боже упаси, чем-нибудь не помешать. Яна в легком домашнем халатике сидела спиной к нему перед тем самым шаром, ее волосы, как всегда в этом случае, развевал неощутимый Сварогом ветерок, взметывая и перебирая золотые пряди.
В голове у него навязчиво крутилась еще одна песенка из прошлой жизни, вовсе уж старый зонт:
Семь ворчунов зашли в кафе
чего-нибудь поесть.
Один скривился: «Вот бурда!»
Их осталось шесть…
Шесть ворчунов шли на парад,
один хотел отстать.
Его заметил штурмовик…
Их осталось пять.
Почему привязалась именно эта, крайние напоминающая сюжетом «Семеро нас было»? — тоскливо подумал он. — Вот это уж вовсе не про нас, ничего похожего. Мы не теряем человека за человеком, как это случилось в той клятой Заводи, где алел снег, мы вообще никого еще не потеряли, не понесли ущерба и на ломаный грош, мы всего-навсего знаем слишком мало, но скоро, никаких сомнений, будем знать гораздо больше. Если Интагар настолько продвинулся за сутки, что будет через неделю? И все равно прицепилась песенка…
В шаре по-прежнему словно бы тяжело плавали клубы дыма, черного и темно-фиолетового. Вдруг они пропали, шар вновь приобрел прозрачность хрусталя. Яна решительно встала:
— Бесполезно, ничего не получается. Не могу отыскать простые камни, пусть даже с другой планеты. Вообще-то иногда отсутствие результата — тоже результат. Камни я не нашла — зато можно с уверенностью сказать, что источником заправляют самые обычные люди. Будь там кто-то иной, я бы его непременно нашла и увидела. Самые обычные люди. Это чуточку облегчает задачу, правда?
