Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
Из брюха вертолета вывалились несколько тросов. Их концы еще не достигли крыши, как через борт начали переваливаться камуфлированные фигуры…
Виктор бросил взгляд на подъемник и усмехнулся. Трос подъемника оставался натянутым. Это значит, что, спустившись, наемник попытался его перерубить. Заимев на клинке ножа пару зазубрин, он прекратил тщетные попытки лишить своего спасителя возможности уйти от десантников и просто зацепил карабин за ближайшую железяку. Теперь спуститься по тонкому тросу, натянутому почти отвесно, без специальных приспособлений было невозможно.
Иного Виктор и не ожидал – понятно, что снайперам, считающим себя профессионалами, крайне обидно проваляться всю ночь на крыше связанными, словно бараны. И никаким спасением жизни ту обиду не смыть.
Однако сверху достаточно шустро спускалось пять проблем одновременно. Потому Виктор выдернул чеки из «эфок» и, широко размахнувшись, отправил их одну за другой в распахнутый люк транспортного вертолета. Тому, кого заставляли охотиться на птиц при помощи камней, не составляет особого труда забросить пару гранат в цель размером три на два метра, зависшую на высоте четвертого этажа…
Конечно, с подъемником спускаться комфортнее и быстрее, но у хороших часов просто обязан быть небольшой двойной ролик, вмонтированный в браслет и выщелкивающийся по необходимости. Тогда проблема спуска по отвесно натянутым тонким тросам перестает быть такой уж серьезной проблемой. Единственное – если у тебя над головой вот-вот должен взорваться военный вертолет с почти полным боезапасом, делать это следует как можно быстрее.
Виктор расстегнул замок и уже в прыжке перебросил часы в ладонь. Браслет обвил пальцы наподобие кастета. Защелкнуть ролик на тросе и перебросить тело через край крыши было делом одной секунды. Еще одна секунда понадобилась на то, чтобы дважды оттолкнуться ногами от стены, за каждый прыжок преодолевая по паре метров спуска.
А потом наверху рвануло…
Огненный потоп обрушился на крышу заводского корпуса… но не достиг ее. В полуметре от листов проржавевшего кровельного железа пламя гасло, ударяясь о невидимую границу луча, посланного от антенн наземных установок. На здание и вокруг него обильно сыпались куски покореженной стали, исковерканные лопасти вертолетных винтов, фрагменты человеческих тел, но, пересекая невидимую границу, горящие лохмотья плоти и раскаленные обломки металла мгновенно охлаждались до температуры окружающей среды и продолжали падение, окутанные облаками белого пара…
Виктору повезло – пламя его не коснулось и ни одна железяка не долбанула сверху по макушке. Впрочем, возможно, не последнюю роль в этом везении сыграл небольшой карниз крыши, нависший над головой.
Менее чем через минуту его подошвы коснулись земли. Бой наемников с десантом шел почти рядом, но «почти» в любом бою – это не сам бой. Ввязываться в чужие разборки Виктор не собирался, а вот задания никто не отменял.
По его прикидкам, группа объектов и сейчас должна была находиться недалеко от того места, где он видел их в последний раз. Воевать с десантниками они тоже не спешили, а единственно возможный путь для них лежал через площадь, где сейчас шло серьезное побоище. Потому Виктор, хоронясь в тени заводского корпуса, побежал вдоль здания, рассчитывая обойти ряд полукруглых ангаров и выйти объектам в тыл. На его пути попался забор с остатками колючей проволоки наверху, но преодоление этого препятствия для Виктора труда не составило – он просто перепрыгнул его с разбегу. Искусство в принципе несложное, для которого не нужно заканчивать секретных японских школ – достаточно просто годик-другой позаниматься паркуром и полазить там, где люди не ходят.
За горизонт убегали ржавые рельсы с гнилыми шпалами, сквозь которые проросла серая трава Зоны. С телеграфных столбов свешивались обрывки проводов и клочья какой-то гадости, судя по «Энциклопедии Зоны», называемой местными сталкерами «жгучим пухом». Мол, на лицо попадет – не обрадуешься.
В общем-то в этих местах вообще особо радоваться нечему, и сюрпризы здесь если и бывают, то на редкость неприятные и порой не на шутку опасные для жизни. Например, со стороны ангаров, которые Виктор собирался обойти, к нему сейчас приближались три прозрачных человеческих силуэта, сквозь которые можно было отчетливо различить кучи хлама, в незапамятные времена сваленные за этими самыми ангарами. Силуэты издавали характерные приглушенные звуки, и непонятно было, то ли их вот-вот хором стошнит, то ли это они на своем языке обсуждают гастрономические достоинства и недостатки пришельца, осмелившегося вторгнуться в их владения.
Снайпер
– Ахтыжйоханыйтынахрен! – одним словом выдохнул Следопыт, бросаясь под сомнительную защиту дерева – абсолютно лысое, без лиственной кроны, оно вряд ли могло укрыть человека в массивном экзоскелете от взглядов вертолетчиков. – Под зачистку попали!
– Связь в уши! – коротко бросил Меченый, втыкая в ухо горошину миниатюрной гарнитуры. Он был абсолютно прав – в грохоте боя до своих порой не доораться, а со связью гораздо проще координировать действия группы.
Я бросился вправо, прижался к кирпичному забору, вложил в ухо такую же горошину, активизировал КПК и услышал характерный щелчок переключения на кодированный канал. Подарок Меченого, настроенный бывшим хозяином, был во всем аналогичен наладонникам его группы. Широкополосный сканер позволял слышать радиопереговоры вокруг нас, при этом наши беседы оставались секретом для окружающих.
Рев винтов пронесся над нашими головами. Я осторожно выглянул из-за забора – и сильно удивился. Во первых, вертолеты были американскими. Во-вторых, они крайне странно вели обстрел территории: пущенные ими ракеты стартанули – и попадали вниз, словно дерьмо из пролетающей стаи гусей.
Похоже, такой расклад оказался сюрпризом не только для меня, но и для вертолетчиков. Три «Апача», вывалив на Землю наймитов бесполезный ракетный боезапас, синхронно развернулись по широкой дуге и легли на обратный курс. А десантные вертолеты пошли на снижение и зависли в воздухе – один над площадью, второй – над крышей заводского корпуса, которая так не понравилась Меченому. Третий же тарахтел где-то за боковым фасадом аналогичного здания, возвышающегося позади нас – наверно, тоже заходил на позицию для десантирования.
Внезапно меня пронзило ощущение, похожее на то, что я испытал вчера вечером. Говорят, что это бывает у снайперов. Они слишком часто выстраивают линию выстрела между собой и целью, которую они видят до мельчайших подробностей, до родинок на щеках, до цвета глаз. Это не обезличенная стрельба по ростовым и полуростовым фигурам. Это кратковременное, но очень яркое общение с тем живым существом, которого ты через секунду должен убить…
Тому, кто никогда не стрелял в человека из снайперской винтовки, этого не понять. Ты прекрасно знаешь, что сейчас вот эти живые глаза, брови, морщины на лбу превратятся в кровавый гейзер, выплеснувшийся из чаши черепной коробки… Человек непосвященный, чувствуя себя на другом конце линии прицела, очень часто начинает волноваться, казалось бы, беспричинно, искать взглядом того, кто беззвучно зовет его в последний путь, манит медленным и неотвратимым движением указательного пальца…
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
