Небо над головой всё такое же зеленоватое, и всё вокруг по–прежнему как–то не так!
Я не представлял, сколько сейчас времени, и не мог свериться с солнцем — солнце спряталось, растаяло в этом странном небе, а темнокорые деревья будто подгоняли меня: ну давай же, скорее, в путь…
Я закинул рюкзачок на правое плечо и пошёл туда, откуда доносился запах.
Запах уводил меня вверх по тропинке, шум водопада стих, охотник на оленей начал выслеживать добычу.
Как я ни старался ступать бесшумно, ничего не получалось — наверное, это умение я оставил в прошлой жизни.
Я отчётливо слышал собственный топот, но слышал и стук оленьих копыт.
Внезапно стук копыт смолк, я остановился и прислушался.
Запах ещё присутствовал, только это был уже другой запах.
И чьи–то лёгкие, вкрадчивые шаги.
Меня обступали деревья со скрюченными стволами, тропинки под ногами почти не было видно.
Не было видно и неба сквозь кроны деревьев.
Только ветви, изогнутые густые ветви, растущие на стволах от самой земли.
Шаги вдруг затихли, и опять послышался далёкий стук оленьих копыт.
Что–то подсказывало мне, что лучше пойти обратно.
Даже не пойти — побежать.
Со всех ног, спотыкаясь о корни, падая и поднимаясь.
Хотя до вершины оставалось совсем немного — это я тоже откуда–то знал.
Знал и то, что вряд ли до неё дойду.
Что–то обязательно случится, а вдобавок я уже опоздал и Симба, наверное, сходит с ума от беспокойства.
Но я всё равно должен добраться до вершины, пусть даже там — ловушка.
Охотники на оленей не боятся леса!
Стук копыт опять превратился в шаги.
Я вновь замер на месте и приник к ближайшему стволу.
Кто–то шёл совсем рядом со мной.
Казалось, я слышу его дыхание.
Не дыхание зверя, скорее — человека, но встречаться с этим человеком опасно.
Будь у меня с собой арбалет, сейчас мне понадобилась бы и стрела с серебряным наконечником — с такими охотятся на вампиров.
Я поднял бы арбалет и тщательно прицелился в тёмное пятно, что маячит чуть поодаль, меж древесных стволов.
И пустил бы стрелу, однако сделать этого я не могу — у меня нет арбалета, а тёмное пятно движется в мою сторону, и мне приходится бежать со всех ног.
Ветви бьют меня по лицу, я спотыкаюсь о корни, но бегу.
И никакого запаха больше не чувствую, чувствую только страх.
Рюкзачок колотит меня по спине, розовый рюкзачок, который так хорошо заметен среди деревьев.
Точно белое пятно на оленьей шкуре.
Внезапно я вижу впереди просвет и понимаю, что там — вершина.
До неё осталось совсем немного, надо лишь ускорить бег, и я выскочу из этого неприятного леса.
И Дракула не догонит меня!
Ведь я давно догадался, что всё подстроено, что меня специально выманили на гору, чтобы Симба осталась дома одна и Дракула смог делать с ней что захочет, никакой это не свихнувшийся компьютер, это просто упырь, вот только у меня нет стрелы с серебряным наконечником и это не я загоняю его на вершину, а он меня, я — олень, он — охотник, хотя на самом деле должно быть наоборот!
Симба, что я натворил, Симба!
Я останавливаюсь, смотрю на просвет впереди, до вершины недалеко, но мне туда нельзя.
Он делает всё для того, чтобы загнать меня на вершину.
И, скорее всего, уже поджидает там…
Сидит на камне, осклабившись — мне кажется, я различаю его поблёскивающие клыки.
Хорошо папеньке, он гуляет по Турции и вспоминает прошлую жизнь.
И матушке неплохо рядом с ним, неужели я их больше не увижу?
Одно из двух: либо я иду к вершине, где меня ждут, либо поворачиваю обратно.
И вдруг я понимаю, что не всё потеряно, надо вооружиться, ведь когда–то я был охотником на оленей!
Я озираюсь по сторонам — всё те же деревья с чёрной корой и густыми изогнутыми ветвями, растущими от самой земли. Выбираю ветку потолще и принимаюсь её откручивать, отрывать, отдирать от дерева.
Древесина крепкая, но я добиваюсь своего — сам не знаю, как!
Ветка у меня в руках, ладони горят, но я вооружён!
Я поворачиваюсь лицом к вершине и замираю.
И вновь чувствую запах, только теперь мне точно известно, кому он принадлежит!
— Дракула! — кричу я. — Я убью тебя!
И, размахивая веткой, бегу к вершине.
Кажется, я слышу смех — этот гад смеётся надо мной, ему весело, он добился, чего хотел!
До вершины рукой подать, солнце вновь светит вовсю, небо опять стало нормальным летним небом — голубого цвета.
Да и странные деревья превратились в обычные сосны, хотя корни под ногами всё такие же бугристые, я убыстряю бег, запинаюсь о корень, не могу удержаться на ногах, падаю, кубарем качусь по земле, ухаю куда–то вниз…
И больно ударяюсь спиной.
Внезапно становится темно, я теряю сознание.
Но теряю не до конца — на самом деле я что–то чувствую и даже вижу, как высоко–высоко надо мной голубеет кусочек неба.
Надо вставать, но мне очень больно, хорошо ещё, что выпустил из рук ветку, а то бы напоролся на неё, когда падал.
Падал и упал, понять бы — куда…
С трудом, но поднимаюсь на ноги.
И вижу, что влип…
Я в какой–то дурацкой яме типа оврага, со сходящимися кверху стенами.
Из стен торчат корни, но они тоненькие, ни за один как следует не ухватишься.
Можно поступить по–другому — подпрыгнуть и уцепиться за край.
Только сначала прийти в себя, у меня всё болит, я не чувствую ни рук, ни ног.
Хитрый Дракула знал, что делает, будто нарочно вырыл эту яму и загнал меня в неё.
Это не я охотник на оленей, а он.
И из этой ямы мне уже не вылезти.
Никогда.
Я произношу слово «никогда» вслух и вдруг понимаю, что это почти правда.
Если сейчас я подпрыгну, но не смогу уцепиться за край, получится действительно — никогда…
Я достаю бутылку с водой, жадно отпиваю глоток, потом ещё один и заставляю себя оторваться от горлышка.
Эта бутылка с водой — всё, что у меня есть.
Я в какой–то дурацкой яме, из подручных средств у меня лишь бутылка с водой. И абсолютно бесполезный розовый рюкзачок. Больше ничего!
