Книга HHhH - Лоран Бине

Чтобы произвести благоприятное впечатление на европейских гигантов, Бенеш решает попытать счастья с «Антропоидом». Он получил поддержку, в том числе и материально-техническую, от Лондона, и именно благодаря тесному сотрудничеству с Лондоном для проведения операции появилось все необходимое. Но нельзя при этом задевать самолюбия русских, потому-то президент в изгнании и сообщает в Москву о подготовке «Антропоида». Теперь давление на пределе: уже оба, Черчилль и Сталин, ждут, что из этого выйдет. Будущее Чехословакии в их руках, и лучше их не разочаровывать. Если его страну освободит Красная армия, ему тем более хочется выглядеть в глазах Сталина собеседником, заслуживающим доверия, да к тому же он опасается влияния чешских коммунистов.

Возможно, именно об этом думает Бенеш, когда входит его секретарь:

– Господин президент, пришел полковник Моравец с двумя молодыми людьми. Говорит, что у вас назначена встреча, но в расписании на сегодняшний день ее нет.

– Пусть войдут.

Габчика и Кубиша, не знающих, куда они едут, провезли на такси по улицам Лондона, и вот их принимает сам президент. Первое, что они замечают на письменном столе Бенеша, – оловянная модель английского истребителя «спитфайр». Парни вытягиваются по стойке «смирно» и отдают президенту честь. Бенеш захотел увидеть их до отлета, но не хотел, чтобы в документах сохранились хоть какие-то упоминания об этой встрече, потому что руководство – это еще и умение принять меры предосторожности. Теперь молодые люди стоят перед ним. Объясняя Габчику и Кубишу, насколько важна для Истории порученная им миссия, он внимательно их рассматривает. Его поражает, насколько молодо они выглядят (особенно Кубиш, хотя он всего на год моложе Габчика), его трогает простодушие, с которым они решаются на такое дело. И вдруг он на несколько минут забывает о геополитике, не думает уже ни об Англии, ни о Советском Союзе, ни о Мюнхене, ни о Масарике, ни о коммунистах, ни о немцах, даже Гейдрих отходит на задний план… Он смотрит и смотрит на этих двух солдат, этих двух мальчиков, у которых – он очень ясно это понимает – при любом исходе их миссии не больше одного шанса на тысячу просто выжить.

Не знаю, какими словами он напутствует парней, что говорит им напоследок. Наверное, «Удачи!», или «Храни вас Господь», или «Весь свободный мир надеется на вас», или «Вы – надежда Чехословакии», или что-то еще в этом роде. Если верить Моравцу, когда Габчик и Кубиш выходили из президентского кабинета, на глазах у Бенеша были слезы. Вероятно, он предчувствовал их судьбу. А маленький оловянный «спитфайр» спокойно стоял на столе, задрав нос к небу…

141

С тех пор как Лина Гейдрих переехала к мужу, в Прагу, она чувствует себя просто-таки на седьмом небе. Она записывает в дневнике: «Я принцесса и живу в краю волшебных сказок».

Почему?

Во-первых, потому, что Прага действительно город из волшебных сказок, и, думаю, не случайна версия, что именно «звездные» башни храма Девы Марии перед Тыном вдохновляли Уолта Диснея при создании образа королевского замка в «Спящей красавице».

А во-вторых, потому, что Лина в Праге фактически королева, и это знают все. Ее муж стал в один прекрасный день главой государства. Он в этой сказочной стране наместник Гитлера, и жена делит с ним все полагающиеся по рангу почести. Будучи супругой протектора, Лина пользуется таким почетом, о каком ее родители, господа фон Остен, даже и не мечтали ни для нее, ни для себя самих. Как далеки те времена, когда она спорила с отцом, который хотел расстроить ее помолвку с Рейнхардом из-за того, что жениха выгнали из армии. Теперь именно благодаря Рейнхарду жизнь Лины сплошь состоит из удовольствий, каждый день то прием, то инаугурация, то какое-нибудь официальное мероприятие, где каждый спешит засвидетельствовать ей величайшее почтение. Вот она – на фотографии. Снимок сделан во время концерта в Рудольфинуме[207]по случаю очередной моцартовской годовщины. Фрау Гейдрих рядом с мужем, с обеих сторон от них – серьезные мужчины в смокингах, Рейнхард улыбается, он спокоен и уверен в своем положении, Лина тщательно причесана и накрашена, она нарядная, в белом платье, на руках кольца и браслеты, в ушах длинные серьги, она стоит, положив одну руку на другую, как хорошая девочка, а на лице выражение абсолютного восторга.

И так не только в Праге. Отныне положение мужа позволяет Лине вращаться в высшем обществе рейха. Гиммлер давным-давно выказывает ей самые дружеские чувства, а теперь она уже знакома и с четой Геббельс, и с четой Шпеер, мало того – она была удостоена высшей чести встретиться с фюрером, который, увидев их под руку с Рейнхардом, сказал: «Какая красивая пара!» Вот оно как! Теперь сливки общества – это и про нее, и сам Гитлер делает ей комплименты.

К тому же у нее есть свой замок![208]Настоящий дворец в двадцати километрах к северу от Праги. Поместье конфисковали у какого-то еврея, и вокруг замка есть земли, за освоение которых Лина с жаром принимается. Конечно, раз она замужем за властителем страны, то и дворцом по праву владеет, и землями… Вот только она, как и королева в «Спящей красавице», очень злая. Она третирует обслугу, оскорбляет всех, кто на глаза попадется, если у нее плохое настроение, а если хорошее – ни с кем не разговаривает. Для обработки земель в своем поместье она использует – и в немалом количестве – дармовую рабочую силу, потребовав, чтобы ей специально для этого привезли из концлагерей заключенных, и тем здесь едва ли лучше, чем в лагере. Она наблюдает за работами, надев костюм амазонки и зажав в руке хлыст. Ее заботами в поместье воцаряется атмосфера жестокости, садизма и эротизма.

Кроме того, она занимается воспитанием детей, пока еще троих, и радуется тому, как их любит Рейнхард, а он не устает эту свою любовь доказывать. Младшенькую, Зильке, он просто обожает! И заделывает жене четвертое дитя. Кончились времена, когда Лина спала с Шелленбергом, правой рукой мужа. Кончились времена, когда Рейнхарда было не застать дома. С тех пор как они в Праге, муж возвращается домой почти каждый вечер – занимается с ней любовью, ездит верхом и играет с детьми.

142

Габчик и Кубиш вот-вот поднимутся по трапу в «галифакс»[209], который должен доставить их на родину, но прежде им надо выполнить кое-какие формальности. Английский прапорщик предлагает парням раздеться. Где бы они ни приземлились, не может быть и речи о том, чтобы приступить в Чехии к операции, не избавившись от формы парашютистов Королевских военно-воздушных сил. Они снимают форму. «Нет-нет, раздевайтесь догола», – говорит прапорщик, когда они предстают перед ним в одних кальсонах. Дисциплина есть дисциплина – Габчик и Кубиш послушно раздеваются. И стоят в чем мать родила, пока перед ними выкладывают одежду, белье, обувь… Не изменяя истинно британской, да и военной, сдержанности, прапорщик тем не менее принимается расхваливать свой «товар» наподобие продавца из «Хэрродса»[210], явно гордясь предметами, которые показывает: «Костюмы сделаны в Чехословакии. Сорочки сшиты в Чехословакии. Нижнее белье из Чехословакии. Чехословацкие башмаки. Проверьте размеры. Галстуки чехословацкого производства. Выберите цвета. Сигареты тоже чехословацкие – есть разные марки. Спички сделаны… Зубной порошок сделан…»