Руки Дэймона на моих плечах внезапно сжались.
– Не смотри, Котенок.
Но было уже слишком поздно. Когда мы объезжали сгоревший мини-фургон, мне пришлось посмотреть. Наверное, это заложено в человеческой природе: иногда мы смотрим, хотя все внутри нас кричит «нет».
Мини-фургон подожгли – скорее всего, при помощи Источника, – но, в отличие от других машин, встретившихся нам на пути, автомобиль не был пуст. О боже, он совсем не был пуст.
Я смогла разглядеть очертания четырех человек. Двое спереди и двое сзади. Одна из фигур схватилась за руль, другая прижалась к пассажирской двери, как будто отчаянно пыталась выбраться, но не успела. Тела на заднем сиденье… о господи, они были такие маленькие, просто крошечные.
Все они обгорели до неузнаваемости.
И такой оказалась не единственная машина. Один за другим нам попадались сожженные автомобили, и внутри находись тела.
В ужасе я прижала ладонь к горлу, к которому уже подкатила желчь. Из всего, что я видела, это было самое ужасное. Просто чудовищное. Эмоции захлестнули меня, и в груди все сжалось.
– Котенок, – ласково сказал Дэймон, поворачивая меня к себе. – Кэт. Успокойся.
Я заставила себя отвернуться и увидела, как дергается мускул на подбородке Арчера. Положив руку мне на щеку, Дэймон метнул на Арчера мрачный взгляд.
– Может, мы будем побыстрее объезжать эти машины?
– Я еду так быстро, как только могу, – ответил Арчер. – Если, конечно, ты не хочешь, чтобы этот «Эксплорер» свалился в кювет. Не уверен, что это именно…
– Вот дерьмо. – Дэймон внезапно убрал руку с моей щеки и стал сосредоточенно вглядываться в забитую машинами дорогу впереди.
Арчер выругался.
Я вся сжалась.
– Что? – Никто из них не ответил, и я чуть не подпрыгнула на своем сиденье. – Что?!
– Я это чувствую, – сказал Арчер.
Единственное, что чувствовала я, – растущие во мне замешательство и раздражение.
– Клянусь богом, если вы мне не объясните, я вас обоих поколочу.
Губы Дэймона искривились в ироничной усмешке.
– Лаксены совсем рядом.
О нет.
Я наклонилась вперед и уперлась руками в приборную панель. Впереди, на некотором расстоянии я видела только пустую полосу шириной в четыре полосы.
– Я ничего не вижу.
– Ты не туда смотришь, Котенок.
Мое сердце исполнило сальто-мортале, и, поменяв положение, я выглянула в заднее окно.
– О, чертова инопланетная задница.
Гигантский «Хаммер» на большой скорости несся по холму, по которому мы только что съехали, прорубаясь сквозь хаос брошенных машин.
– Рискну предположить, что это вовсе не друзья.
У меня внутри все куда-то провалилось.
– А как они себя выдали? – спросил Арчер, объезжая грузовик.
Дэймон снова выругался.
– Они себя не выдавали. Просто я чувствую, как они долбят у меня в голове. Они вызывают меня, но я не отвечаю.
– И они свирепеют от этого? – спросил Арчер и поморщился, когда шины завизжали после того, как он нажал на газ.
– Ага.
– Странная штука – ваша Лаксеновская приемопередающая станция, – сказала я, потому что кто-то должен был это сказать.
– Ты себе даже не представляешь насколько. – Дэймон рванулся вперед, пролезая между двумя передними сиденьями. Арчер сердито крикнул на него, но у того была серьезная миссия. Обхватив мои щеки обеими руками, Дэймон поцеловал меня.
Это прикосновение оказалось столь внезапным и неожиданным, что я просто застыла, пока Дэймон разными способами проявлял свое дружелюбие в отношении моих губ.
– Ты совсем обалдел? Начать целоваться прямо сейчас! Самое подходящее занятие для тех, на кого вот-вот набросятся разъяренные пришельцы?
– Целоваться с Кэт – правильно всегда. – Дэймон оторвался от меня и ухватился за сиденья. – Нам нужно остановиться и разобраться с ними. Мы не сможем от них убежать, и нам не нужно, чтобы они следовали за нами прямо к Аэрумам.
Арчер вздохнул.
– Это будет непросто.
А я сидела, точно какой-то тормоз, чувствуя покалывание на губах.
– Что ты, это будет элементарно. – Дэймон повернулся ко мне. – Ты готова поиграть, Котенок?
– Да, – промямлила я. – Конечно. Всегда.
– Так давайте же сделаем это, – расплылся в улыбке Дэймон.
Арчер дернул руль вправо, и мы резко затормозили на обочине. Двери машины открылись, и, к своему стыду, я оказалась последней, кто отстегнул свой чертов ремень и выкарабкался из внедорожника.
– Не высовывайся! – приказал мне Дэймон.
Что? Заметив выражение моего лица, он сделал жест, чтобы я пригнулась. Я бросила на него испепеляющий взгляд.
– Вот еще! Я тебе не какой-то чертов ниндзя.
– Я видел, как ты сражаешься. – Арчер обошел капот «Эксплорера» с таким видом, словно мы направлялись на заправочную станцию или еще в какое-то столь же безопасное место. – Ты можешь быть ниндзя по совместительству.
Я слегка улыбнулась.
– Спасибо.
– Ты будешь сексапильной ниндзя, – продолжал Дэймон, подмигнув, когда я посмотрела на него. – Мне нужно, чтобы вы оба какое-то время оставались здесь.
Держи карман шире, так я и послушалась! Но, прежде чем я успела гордо встать рядом с Дэймоном, Арчер схватил меня за руку.
– Я серьезно тебя прошу, – сказал он, удерживая меня. – Останься здесь.
Я попыталась высвободиться, но тут «Хаммер» врезался в автомобиль, и оглушительный звон металла вынудил меня застыть на месте.
Пока «Хаммер» надвигался на нас, Дэймон вышел прямо на середину дороги, склонил голову и вытянул руку вперед. Лицо его выражало сосредоточенность.
Он выглядел весьма впечатляюще, когда стоял там, широко расставив ноги и распрямив плечи. Он был подобен богу, готовому вступить в бой с титаном.
Дэймона окутало белое сияние, и с того места, где я стояла, можно было видеть, как его вены озаряются изнутри. Этот яркий белый свет двигался по сетке линий, мерцающих на его щеках, потом спустился к горлу, чтобы исчезнуть под воротником рубашки и вновь появиться вдоль руки.
Я видела Дэймона таким раньше – правда, в тот момент он, возможно, действовал не во всю силу, – когда остановил тот грузовик, чуть не превративший меня в жертву ДТП.
Дэймон умел замораживать время.
«Хаммер» внезапно застыл на месте, а его пассажиров бросило вперед. Атмосфера вокруг машины гудела, насыщенная энергией. Дэймон сумел остановить машину, но не мог затормозить движение сидевших внутри Лаксенов. И хотя я уже много раз видела, как он это делает, его способности приводили меня в благоговейный трепет. Нужно было втянуть в себя массу энергии, чтобы заморозить время, и мне это удалось только один раз, причем случайно.
