Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
— Как его зовут?
Но Джорджина и без того уже сказала больше, чем собиралась.
— Его имя не имеет никакого значения. Ты никогда его не встретишь, впрочем, как и я.
— А он знает о твоих чувствах к нему?
— Н-нет… возможно… Ой, я не знаю.
— А как он к тебе относился?
— Я ему нравилась.
— Но не настолько, чтобы жениться на тебе?
— Я уже сказала тебе, Томас… Он считает, что брак — это глупость и совершают ее люди неумные.. Это его собственные слова, и сказаны они были наверняка для того, чтобы я не питала надежд.
— Мне очень жаль, сестричка, мне искренне жаль. Но знаешь, это не причина для того, чтобы так настраиваться против брака. Будут и другие мужчины… Возможно, не здесь, но Клинтон собирается взять тебя в Нью-Хэвен, когда поедет навещать наших племянниц. А если и там тебе никто не придется по душе, Уоррен хочет взять тебя в Нью-Йорк.
Джорджина улыбнулась. У ее братьев, причем у всех, были самые лучшие намерения. И она с удовольствием повидает племянниц. Ей хотелось взять их под свою опеку, когда умерла жена Клинтона, но тогда Джорджине было всего двенадцать лет и она сама нуждалась в присмотре со стороны слуг или братьев. Поэтому было решено, что девочки будут жить у дедушки и бабушки в Нью-Хэвене, поскольку самому Клинтону дома случалось бывать редко. К счастью, до Ныо-Хэвена было не так далеко.
Но наносить кому-то визиты нужно побыстрее, пока еще не заметна ее беременность. Может быть, вскоре братья уйдут в море. Ей очень хотелось на это надеяться.
А сейчас она должна соглашаться на все, чтобы побыстрее закончить тяжелый разговор, пока Томас не вытянул из нее какие-нибудь дополнительные сведения.
— Я соглашусь поехать, Томас… если ты окажешь мне любезность. Не говори другим о… словом, обо всем, что я тебе рассказала. Они не поймут, как это я могла влюбиться в англичанина. Я и сама этого не понимаю… Знаешь, вначале я не могла выносить его, мне претило его высокомерие, его… Ну, ты сам знаешь, какими бывают эти лорды…
— Лорды, говоришь? — Он закатил глаза. — Нет, об этом я никак не могу сказать своим братьям. Боюсь, как бы они не начали новую войну.
Глава 31
— Черт побери, Джорджи! Ну как ты можешь себе позволить такое?
Джорджина недоуменно смотрела на Дрю, озадаченная его резким тоном.
— Позволить себе что? — невинно спросила она, начиная, однако, кое о чем догадываться, когда Дрю ухватился за вазу и едва не уронил ее, после того как увидел сестру.
— Входить сюда в таком наряде, — пояснил он, глядя на низкий вырез ее вечернего платья. Джорджина заморгала.
— Господи, Дрю, а как, по-твоему, я должна одеться на праздник? Влезть в старое, поношенное платье? Может быть, в то самое, в котором я работала в саду, с зелеными пятнами от травы?
— Ты прекрасно понимаешь, что именно я имею в виду. — Он рассердился. — Здесь слишком уж большой… большой…
— С моим платьем все в порядке. Миссис Мул-линз, моя белошвейка, заверила, что оно сшито с большим вкусом.
— Тогда у самой миссис Муллинз его нет.
— Чего нет?
— Хорошего вкуса. — Увидев, как прищурились и еще больше потемнели шоколадного цвета глаза Джорджины, Дрю поспешил пойти на попятную. — Знаешь, Джорджи, дело даже не в платье, а в том, что оно не прикрывает, если ты меня способна понять.
— Я очень хорошо тебя понимаю, Дрю Андерсон, — возмущенно сказала Джорджина. — Неужели же я должна одеваться в старомодные тряпки из-за того, что моему брату не нравится покрой лифа? Я готова биться об заклад, что ты никогда не критиковал фасон у других женщин.
Поскольку такого действительно никогда с ним не случалось, он счел за благо закончить обсуждать эту тему. Хотя — черт возьми! — вид Джорджины дал новый поворот его мыслям. Он и раньше знал, что его сестра превратилась в красавицу, но сейчас осознал это со всей очевидностью.
Увидев смущение на лице Дрю, Джорджина сжалилась над братом. В конце концов, у него не было возможности лицезреть ее в праздничных нарядах. В последний раз он видел ее семь лет назад в скромном девчоночьем платье, а совсем недавно — в мальчишеской одежде. Нынешнее платье она сшила на Рождество для ежегодного бала у Виллардов, но из-за суровых холодов не смогла его надеть. Однако греческий стиль все еще находился на гребне моды, как и материал, из которого было сшито платье, — тонкий розовый батист поверх белого шелка. А материнское ожерелье из рубинов украшало открытую шею, что, собственно говоря, и вызвало возражение у Дрю.
Хотя возражения эти были довольно нелепы. Не так уж Джорджина себя и обнажила. Ткань прикрывала груди на полтора дюйма выше сосков — гораздо больше, чем у других женщин. Конечно, виднелась небольшая ложбинка между грудями. Но она и должна быть видна.
— Все в порядке, Дрю. — Джорджина улыбнулась. — Обещаю тебе, что не буду ничего ронять. А если и уроню, то попрошу поднять кого-нибудь другого.
Дрю вежливо сказал:
— Вот так и поступай. — Однако не преминул. добавить: — Считай, что тебе повезет, если Уоррен не накинет мешок тебе на голову.
Она закатила глаза. Только этого ей и не хватало, чтобы хорошо прошел вечер: братья, которые зверем смотрят на всякого, кто окажется рядом с ней, или окружают ее, чтобы никто к ней и близко не подошел.
— Что ты делаешь с этой штукой? — спросила Джорджина, указав на вазу, чтобы сменить тему разговора.
— Хочу получше рассмотреть, чтобы узнать, во что нам обходится торговля с Китаем.
Джорджина уже слышала эту историю в день возвращения домой. Ваза была не обычным антиком, а бесценным произведением искусства эпохи Тан, созданным свыше девяти веков назад. Уоррен получил ее в качестве выигрыша в азартной китайской игре. И удивляться этому не приходилось: он поставил против нее собственный корабль! Если бы Джорджине не сказали, что Уоррен был в стельку пьян в тот момент, она бы не поверила этой истории, ибо знала, что «Нерей» был самым важным в его жизни.
Однако Клинтон подтвердил правдивость истории. Он находился там в это время и даже не пытался отговорить Уоррена от игры. Видимо, ему не меньше хотелось заполучить эту вазу, даже рискуя одним из кораблей компании. Разумеется, корабль не шел ни в какое сравнение со стоимостью этой вазы.
Но ни один из них тогда не подозревал, что китайский военачальник, поставивший вазу против корабля Уоррена, не собирался выполнять условия пари в случае проигрыша. Его люди напали на братьев, когда они возвращались с вазой на корабль, и если бы не матросы их команд, пришедшие братьям на помощь, никто из них не пережил бы эту ночь. Им удалось скрыться из Кантона. И это неожиданное отплытие послужило причиной того, что оба оказались дома гораздо раньше, чем их ожидали.
Глядя на Дрю, который аккуратно запер вазу в столе Клинтона, Джорджина заметила:
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
