– Мы здесь, чтобы перевести деньги, – сказала Фрида.
– Превосходно! – воскликнула Дженни, и Рут ощутила восторг. – Вам известно, что вы можете проделать эту операцию из собственного дома при помощи интернет-банкинга?
– Речь идет о солидной сумме, – сказала Фрида.
Дженни понимающе кивнула.
– Наш онлайн-лимит – пять тысяч долларов в день, – сообщила она.
– Больше, – сказала Фрида.
Женщина, стоявшая перед ними в очереди, обернулась, чтобы посмотреть, и Фрида, в своих белых туфлях, заерзала на месте.
– Гораздо больше, – сказала Рут.
Дженни продолжала кивать.
– Тогда вы пришли куда надо, – сказала она. – В нашем отделении трансферный лимит – двадцать тысяч долларов в день.
– У нас есть чек, – сказала Фрида.
– Тогда это не трансфер, – с облегчением сказала Дженни. – Все операции с чеками там. – Она любезно указала на стену.
– Мне сказали, что миссис Филд должна лично подтвердить подлинность чека, – сказала Фрида, даже не взглянув на стену, и вяло повторила: – Это большая сумма.
Двери банка открылись и закрылись, впуская бумагу, ветер и новых клиентов. Дженни жадно посмотрела на новичков, как будто ее потянули за рукав.
– Проходите и вставайте в очередь, – сказала она. – Кто-нибудь вами займется.
Фрида закатила глаза.
– У нас есть чек? – спросила Рут.
Фрида громко вздохнула.
– Нет, – сказала она.
– А почему ты сказала, что есть?
– Мы должны его купить.
– У меня есть чеки дома, – сказала Рут.
– Нам нужен особый чек. Помнишь? Срочный. Не беспокойся об этом, Рути. У меня все под контролем.
Фрида не выглядела так, будто у нее все было под контролем. Казалось, она с трудом сдерживает переполнявшую ее ярость. Очередь была длинной, и ветер, врывавшийся в двери, холодным для ноября. Дети плакали, матери шикали на них, дети все равно продолжали плакать, но беззвучно. Рут прислонилась к Фриде, потому что ей тяжело было стоять. Женщина перед ними снова обернулась и сказала: «У окна есть стулья», но они обе, Рут и Фрида, посмотрели на нее без улыбки, как будто она говорила на незнакомом языке. «Если вы устали», – добавила она, но Рут лишь сильнее навалилась на Фриду и кивнула. Женщина покачивала ребенка на бедре. Пожав плечами, она отвернулась, но ребенок продолжал смотреть на Рут, пока Рут не скорчила ему гримасу. Он утомленно посмотрел на нее и спрятал свою круглую головку за мать.
Когда их очередь почти подошла, Фрида усилила бдительность. Крепко сжав сумку, она напряженно ждала светового сигнала и, как только мигающий золотой номер зажегся под веселый перезвон, так стремительно рванулась вперед, что опиравшаяся на нее Рут едва удержалась на ногах. Фрида остановилась и взяла ее за руку, не грубо, но нетерпеливо. Она повела Рут к стойке с мигающим номером и как бы в качестве доказательства представила сидевшей там женщине.
Эта женщина, тоже в красном костюме, была не похожа на Дженни Коннел. Она была постарше, широкоплечая, словно созданная для того, чтобы быстро перемещаться в воде, с молодежной стрижкой. Она носила обручальное кольцо, но грызла ногти. На бейджике красовалось ее имя, Гейл, а дальше что-то сложное и греческое.
– Доброе утро, – сказала Гейл из-за стекла. Ее голос звучал из маленького микрофона, как будто ему требовалась помощь, чтобы долететь так далеко.
– Это миссис Филд, – сказала Фрида и начала вытаскивать бумаги из сумки: банковскую книжку Рут, какие-то документы и лист бумаги с написанными на нем цифрами.
– Доброе утро, – сказала Рут.
– Я социальный работник, я пришла с миссис Филд, чтобы помочь ей заполнить чек.
– У меня нет чека, – доверительно сообщила Рут.
– Нам нужно купить срочный чек, – объяснила Фрида.
Пока говорили то Рут, то Фрида, Гейл смотрела куда-то между ними, и ее лицо оставалось спокойным и бесстрастным.
– Это ведь очень быстро, да? – спросила Рут. – Срочный чек? – Ей нравилось слово «срочный», в нем звучали значительность и риск.
– Но не мгновенно, – пояснила Гейл. – Это займет один рабочий день.
– Один день, Фрида! – воскликнула Рут. – Обычно бывает три.
– Комиссия одиннадцать долларов, – сказала Гейл.
Фрида с ловкостью фокусника извлекла из сумки одиннадцать долларов.
– Спасибо, – сказала Гейл.
Какая вежливая женщина! Она изучила банковскую книжку Рут, потом посмотрела в компьютер, быстро печатая обгрызенными пальцами, но остальные ее движения были неторопливы. Фрида вцепилась в свою сумку, как будто хотела перемахнуть через стойку и сделать все сама.
– Вы хотели бы заполнить чек прямо сейчас, миссис Филд? – спросила Гейл.
– О да, – ответила Рут.
Чек переместился к стеклу, как будто жил своей собственной жизнью, и только Гейл могла его сдержать. Потом скользнул в щель между стойкой и стеклом, и Гейл подтолкнула его концом ручки. Теперь все смотрели на Рут.
– Хочешь, я помогу тебе, Рути? – спросила Фрида.
Рут всмотрелась в чек. На нем уже было напечатано ее имя, затем шел ряд цифр, в которых она узнала свой банковский счет. У нее была хорошая память на цифры.
– Это для Джорджа, – сказала Рут.
– Для Джорджа Янга, – уточнила Фрида. – Это надо написать в этой строчке. – Она ткнула пальцем в чек.
– Перевозки Янга, – сказала Рут.
– Джордж Янг. Напиши это здесь. – Фрида снова посмотрела на Гейл. – Я ее социальный работник.
Гейл кивнула:
– Ваши данные должны быть указаны в счете. Технически вы могли бы сами подписать чек.
– Но не такую сумму, – огорченно заметила Фрида. – Мне сказали, что миссис Филд должна сделать это сама.
Рут написала в строке: Джордж Янг. Ее удивило, почему в ее счете указана фамилия Фриды.
– Простите, я на минутку отлучусь, – сказала Гейл.
Звонил телефон, теперь Рут поняла, что он звонил уже некоторое время, и Гейл пошла ответить на звонок. Она оказалась выше, чем ожидала Рут.
– Сосредоточься, – прошипела Фрида. – Вот здесь. – Она взяла ручку у Рут и вывела элегантным курсивом: семьсот тысяч долларов.
– Как красиво! – воскликнула Рут.
Но когда Фрида написала сумму цифрами – как только все эти нули уместились в одну графу, – ее прыгающий неровный почерк напомнил Рут каракули школьниц.
– Теперь подпиши, – сказала Фрида.
Она дала ручку Рут, а когда та заколебалась, глядя на кривые нули в битком набитом цифрами чеке, Фрида мгновенно открыла сумку и вытащила оттуда книгу.
